Возрождение Хуашань Глава 364: И что же мне делать?(4)

- Угх…

Вода…

Воды… в горле пересохло…

- Хм?
Прыг!

Он вскочил и торопливо огляделся.

«Что?»

Когда он проснулся, то в панике сразу же поднялся…

Но… никого!

Хэ Ён безотчетно начал оглядываться. В комнате он был совершенно один, больше никого не было.

- Ч-что я сделал?..

Перед глазами Хэ Ён замельтешили картинки вчерашней ночи.
- Куааак! Этот монах отлично пьет.

-Здорово! Отлично! Еще одну! Еще одну чашечку!

- Куак! Ничего себе, как в тебя столько влезло? Кекеке!

- Амитабха! Амитабха!

Лицо Хэ Ёна покраснело, как только он вспомнил, какое безобразие он вчера творил.

«Я согрешил!»

Нет, нет.

Он не просто согрешил, выпив, он столько в себя алкоголя залил, что хватило бы заполнить небольшую тележку!

Он припомнил пьяно хихикающего Чхон Мёна, а у его сознание уплывало уже тогда.

Одна только мысль об этом зловещем смехе заставила его дрожать.

Но нельзя было винить Чхон Мёна.

«Ведь именно я позабыл проповеди?»

Будучи буддистом, он не должен был отходить от заповедей. Но если уж случилось, и правило нарушено несерьезное, то нужно из этого опыта крепко-накрепко запомнить урок.

Хэ Ён быстро решил так и поступить…

«Время?»

Первые лучи солнца только показались. И пока другие еще спят, он мог вымыться и привести себя в порядок.

С этой мыслью он поспешил открыть дверь.

Но стоило двери распахнуться, как он удивленно замер.

- Нет, идиоты! Двигайте ногами!

- Сделай прямой выпад! Прямой!

- Ты можете упасть на меч, но не смей выпускать его из рук! Как ты посмел уронить свой меч! Единственный раз, когда мечнику такое позволено, только когда он умирает!

- …

Хэ Ён был загипнотизирован. Ученики горы Хуа, что тоже пили с ним всю ночь, упорно тренировались, и были такими потными, словно стояли под проливным дождем.

«Уже все встали?»

Очевидно, все выпивали до рассвета, но с раннего утра все как обычно тренировались?

Не слишком ли они суровы к себе?

Нет, слово суровы не подходит. Трудолюбивые или страстные, так их можно было описать.

«Врата Хуаён».

Теперь он понял.

Когда он отвел взгляд в сторону, то увидел учеников горы Хуа и Врат Хуаён в разгар тренировки.

- … Амитабха.

Хэ Ён был поражен.

«Мне стыдно».

Несмотря на то, что это был первый раз, когда он употреблял алкоголь, вид всех практикующих, как ни в чем не бывало учеников, стал для него шоком.

«Гора Хуа не просто так гора Хуа».

Люди восхищались их мастерством во время соревнования. Но такую сноровку не приобретешь просто так. Если бы они не изобретали что-то новое каждый день и не практиковались снова и снова, они не смогли бы стать такими сильными.

«А он что представлял себе?»

Он думал, что люди во внешнем мире будут отличаться от тех, кто постигает дхарму в горах. Вот почему вчера ему все показалось совершенно чужим.

Но суть была та же.

Он был буддистом, но также шел по пути бытия. При изучении боевых искусств не было коротких путей.

- Амитабха.

Хэ Ён постоял какое-то время, размышляв про себя. А после не создавая шума, поспешил обойти их, дабы не мешать практике.

Однако Чхон Мён что вчера хихикал над ним, словно почуяв что-то повернул голову.

- Кекеке. Монах уже встал.

Все взгляды сосредоточились на Хэ Ёне, отчего он покраснел.

- В-вчера я был…

- Хей, монах, ты так лихо пьешь!

- Ух ты. Посмотрите, как он идет. Как и ожидалось от монаха Хэ Ёна. Если бы я столько выпил, то боюсь ползал бы на четвереньках.

- А ты тут каким боком?

- Вот почему я и сказал, если бы.

Хэ Ён застыл, не зная, как ему реагировать на все это внимание. А вспомнив, что все они, должно быть, видели, что он вчера творил, ему захотелось спрятаться в нору от стыда.

Но Чхон Мён приподнял брови и рассмеялся.

- Вчера выпивал до покраснения, а сегодня застеснялся.

- Хм. Думаешь он стесняется?

- Тогда… ему неловко?

- Лысая голова! Лысина – вот корень всех проблем! Зачем монаху вообще отстригать волосы? Должно быть из-за лысины ему поплохело!

- …перестань так говорить, сасук.

Иногда Пэк Чхон был худшим из всех.

Что ж, Чхон Мён снова хихикнул и подошел к Хэ Ёну.

- Хорошо отдохнул?

- Э-э, я хорошо выспался. Но как я попал в комнату?

- Как ты там оказался? Ну, мы перенесли тебя после того, как ты потерял сознание.

Амитабха.

Хэ Ён зажмурился… и подумал…

Если бы он мог вернуться во вчерашний день, он бы бил себя прежнего, который пил, пока у него в голове не помутнело. О чем, черт возьми, он думал, когда так много пил?

- Ну так что?

- …Мм?

- Тебе было весело?

- …

Хэ Ён посмотрел на Чхон Мёна с мрачным лицом.

Весело?

Веселье?!

- … я…

Чхон Мён усмехнулся. Как будто он и не ждал ответа.

- Успокойся, ты ведь здесь. Ты пришел сюда испытать отличные от прожитых в Шаолинь эмоции, не так ли?

- Амитабха.

Хэ Ён кивнул головой.

- Твои слова верны.

Лицо Хэ Ёна просветлело, и он улыбнулся, ему понравилось то, что сказал Чхон Мён.

- Давай сначала поедим. Но после хорошенько отработаешь свою еду.

- Да!

Хэ Ён ответил громко, позабыв свои печали.

- …

Губы Хэ Ёна дернулись, когда он сел за стол. Все ели с удовольствием, но не он.

Мясо…

И там мясо…

Вон еще немного мяса…

Перед ним были расставлены блюда из говядины, свинины, баранины и курицы.

«Ч-что это…?»

Для того, кто не ел мяса, это был словно дурной сон.

«О-обычные люди так едят?»

Шаолинь не запрещал им есть мясо, но они делали упор на вегетарианскую пищу, и он впервые видел столько мяса на одном столе.

Пока он думал, что делать…

- Ох, так освежает.

Чхон Мён был в ванной и теперь прошелся перед ним, а Хэ Ён неосознанно вздрогнул.

Чхон Мён взглянул на стол перед Хэ Ёном.

- А?

Чхон Мён мгновенно напрягся, и словно увидел нечто ужасное, закричал.

- Сахёёёёён!

- Ч-что?

Юн Чжон подпрыгнул от удивления.

- Что?

- Эй! Какой-то сумасшедший положил мясо перед монахом!

- Ах, ты… это…

Юн Чжон посмотрел на блюда перед Хэ Ёном.

- Надо притащить траву! Растения! Или что там еще! Когда будешь разводить коз, тоже им мясо положишь?! Как ты мог заставить весь его стол мясом! Ты что, издеваешься над ним!

- Я прошу прощения, монах! Мы не думали об этом.

- Н-нет. Все нормально.

Когда Чхон Мён и Юн Чжон так засуетились, Хэ Ён удивился и склонил голову.

- Я извиняюсь за причиненные неудобства. Если есть рис, то мне хватит и мисочки…

- Зелень, овощи! Принеси ему траву!

- Да успокойся! Я с ума с тобой сойду!

Хэ Ён снова начал читать сутру.

- Амитабха. Я прошу прощения. Я не хотел обременять вас, но…

- Правда?

Чхон Мён устроил целый спектакль из-за блюд, но вдруг наклонил голову.

- …тогда попробуешь?

- Нет, этот придурок! Прекрати!

- Он должен есть то же, что и все!

- Ты хочешь накормить монаха мясом? Думай, что несешь!

Пэк Чхон и другие набросились на Чхон Мёна, на что он возмущенно закричал.

- Он вчера пил алкоголь, так почему бы ему не поесть мяса?

Пуак!

Слова Чхон Мёна вонзились в его сердце, словно острый кинжал.

- Это одно и тоже?

- А в чем разница? Нет, неважно, будь то алкоголь или мясо, важно лишь достигнуть желаемого!

Пуак!

Еще один кинжал…

- Юн Чжон.

- Да, сасук.

- Убери.

- Да!

По команде Пэк Чхона Юн Чжон и Чо Голь подошли слева и справа от Чхон Мёна и потащили его прочь.

- Отпустите! Не отстанете? Что я такого сказал?

Пэк Чхон издал низкий тихий вздох, глядя на Чхон Мёна, который все еще болтал и брыкался несмотря на то, что его тащили.

- Я прошу прощения. Мы приготовим новые блюда поэтому, пожалуйста, подожди еще немного.

- Ах, спасибо.

Хэ Ён тяжело вздохнул.

Жить рядом с Чхон Мёном оказалось трудно и рискованно.

- Ты сказал, что нужно объехать Сиань?

- Хм? А что такое? Не хочешь?

- Если возможно. Тогда…

- Тебе стыдно выступать перед таким количеством людей?

- …

Когда Хэ Ён склонил голову, тишина ответила за него, и Чхон Мён цокнул языком.

- Насколько я знаю, первоочередной задачей Шаолинь является спасение всех живых существ, верно?

- Да. Самостоятельно познавать дхарму — прекрасно, но это не сравнится с тем, чтобы вести других по правильному пути.

- Чем ты можешь помочь, если не хочешь показываться?

- …

После фразы Чхон Мёна Хэ Ён вздрогнул, как будто его слова причинили ему боль.

- Ну, если ты вернешься в Шаолинь, ты спрячешься в горах и будешь встречать только паломников. А тут ты можешь прямо помогать людям, не так ли?

- …ученик прав.

- Чтобы получить то, что не смог приобрести в Шаолинь, ты должен делать то, к чему не привык.

Хэ Ён кивнул головой. Потому что он чувствовал, что в его словах есть зерно правды.

- Тогда готовься идти.

- Да!

Хэ Ён, наконец, решительно кивнул головой.

«Какой странный».

Ясно, что он просто бросил эту фразу, но Хэ Ён принял ее близко к сердцу. Не похоже, что за словами скрывался злой умысел, и не было похоже, что в том, чтобы тащить его за собой, было какое-то злое намерение.

«Многому ли я смогу научиться у этого человека?»

Пока Хэ Ён успокаивал свое трепещущее сердце, Чхон Мён шел в припрыжку позади него.

«Думаю, мы можем привести еще человек пятьдесят».

Пришли новые ученики, но их было недостаточно, чтобы полностью заполнить подсекту.

Если они с Хэ Ёном пройдутся по всему Сианю, они, естественно, смогут заинтересовать больше людей.

«Потому что нет никого более убедительного, чем лысика в своей оранжевой робе».

Чхон Мён тепло улыбнулся Хэ Ёну.

- Иди, собирайся скорее!

- Да!

Однако Хэ Ён не знающий истинного значения его намерений, ярко улыбался.

Вскоре после этого ученики горы Хуа и Хэ Ён вышли за ворота…

- А нам зачем идти?

- Будь смиренен.

Пэк Чхон пожал плечами на вопрос Чо Голя.

- Необходимо следить за атмосферой в Сиане, поскольку мы не можем знать всего. Если мы останемся внутри Врат, наш рост будет ограничен только этим местом. Мы должны быть активными.

Сказав это, Пэк Чхон взглянул на спину Чхон Мёна.

«Однако этот парень, кажется, думает по-другому».

Пэк Чхон хорошо знал, что пытаться угадать, что происходит в голове Чхон Мёна, почти невозможно.

Пока они шли по большой дороге в центре, Хэ Ён с любопытством огляделся.

- Чем ты так взволнован?

- Ах. Мне жаль. Я впервые в таком большом городе.

- Хм? Рядом с Шаолинь находится Лоян, а Лоян гораздо больше этого городка?

- Я никогда не был в Лояне.

Хэ Ён радостно болтал.

- А?

- Я никогда не покидал Шаолинь до сих пор. Я впервые брожу по улочкам города.

- Что. Тц, тц.

Чхон Мён цокнул языком.

Чтобы посвятить себя обучению, они перебрались в глубокие горы, и число учеников увеличивалось по мере того, как они создали там свой собственный мирок.

И вот наступили времена, когда ученики, присоединившиеся в юном возрасте, ни разу не покидали секту.

«И такое случается».

Возможно, так они хотели быстрее постичь Дао и понять концепцию Дхармы. Но если это означало быть отрезанным от остального мира, то в чем смысл?

Какими бы хорошими или могущественными они ни были, их нужно использовать там, где они правда нужны.

- Ясно. Каково это видеть, где живут люди?

- Выглядит оживленно.

- …довольно хорошее чувство.

Чхон Мён не ожидал, что Хэ Ён выразится именно так, а он продолжил.

- Я думал, что неистовость и настойчивость пригодна только для борьбы с самим собой. Но, кажется, у тех, кто здесь живет, есть своя собственная настойчивость. Вот что значит, что Будда повсюду, как и дхарма.

- … Хм?

Он повернул голову и посмотрел на Чхон Мёна горящими глазами, взглянув в них, Чхон Мён вздрогнул.

- Ты, должно быть, хотел показать мне именно это!

- …э-э, в-верно.

Ах…

Точно.

Ну что тут скажешь?

- Спасибо, ученик.

- … Ах. Да-да.

…. Он должен был понять.

Чхон Мён открыл рот.

- Если разобраться, то нет ничего хорошего и веселого спрятавшись на горе, изучать боевые искусства и оттачивать свои навыки. Для всех живущих, каждый день приносит что-то новое, они вынуждены придумывать как заработать на жизнь.

- Ах…

- По мере того, как мы идем по жизни, происходит бесчисленное множество вещей, которые мы не можем испытать в горах…

Треск!

В этот момент послышался звук чего-то ломающегося и мужской крик.

- Хм?

- … Хмм. Что же там.

Чхон Мён улыбнулся и посмотрел вперед.

Что это было сейчас…

- Ах. 

На мгновение Чхон Мён сузил глаза. Он видел, как кто-то вальяжно выбирался из дома и при этом грубо выталкивал другого человека.

Собственно, это было не странно, но…

Причина, по которой Чхон Мён нахмурился, заключалась в том, что этот человек был лидером Врат Западной Луны, которого он встречал несколько раз.

- Я вижу этого человека слишком часто. Так раздражает.

Нам Джамун же хмурился, глядя на учеников горы Хуа, и бормотал, надеясь, что они услышат.

- Я продолжаю снова и снова встречаться с людьми, которых не желаю видеть.

- Ха, что только что сказал этот ублюдок?

Когда Чхон Мён был готов разозлиться, ученики быстро схватили его. И, прежде чем что-то могло произойти, Пэк Чхон бросился вперед…

- Что, черт возьми, здесь творится!

Пэк Чхон и Нам Джамун пересеклись взглядами, и у них словно из глаз искры полетели…