Мой счастливый брак Глава 3. Шрамы и предосторожность. Часть 3

Миё спокойно села на своё место.

Хотя, когда они вышли из дома, девушка была навеселе, сейчас, находясь в комнате для совещаний, она чувствовала себя не в своей тарелке.

К тому же в её сознании всё ещё сохранялся шок от случившегося. Если она не сосредоточится, то обнаружит, что смотрит на Каоруко, сидящую чуть дальше от неё, и на ужасные видения, которые грозили развернуться в её сознании.

Мне нужно собраться с мыслями.

Прошлое Каоруко и Киёки не давало ей покоя, но Миё была невестой командира подразделения, и она не могла позорно выглядеть на его рабочем месте перед всеми его подчиненными.

Пока она сидела в неловком ожидании, участники собрания входили один за другим.

К участию в собрании были допущены только те, кто занимал должность командира отряда или выше в специальном антигротескном подразделении. Иными словами, самые крутые бойцы подразделения. Среди собравшихся были как молодые люди с нормальным телосложением, так и заметно подтянутые мужчины.

Тем не менее никто не выделялся среди участников собрания так сильно, как Каоруко, единственная женщина, одетая в военную форму.

– Всем спасибо, что пришли.

Последним в зал заседаний вошел Оакайто – человек, курировавший весь отряд. Все поднялись на ноги и поклонились.

– Вольно. Занимайте свои места.

После его слов участники вернулись на свои стулья, и собрание торжественно началось.

Одно место всё ещё оставалось свободным. Миё слышала, что Арата был вызван как представитель семьи Усуба, но его не было видно, хотя собрание уже началось.

– Я немного волнуюсь, но я не в том положении, чтобы поднимать этот вопрос.

Всё было бы хорошо, если бы он не попал в аварию по дороге туда или не получил какую-нибудь травму. Пока эти мысли проносились в её голове, кто-то передал ей памятку для встречи.

– Это сложно.

Миё бегло просмотрела документы, в которых было столько специализированного жаргона, что она едва могла понять половину из них. Вероятно, Киёка поможет ей ввойти в курс дела, если инструктаж ничего не прояснит.

Когда материалы были розданы, и все ознакомились с темами и повесткой дня, Киёка начал говорить.

– Я взял на время одну особу из второго специального подразделения по борьбе с гротесками в старой столице, чтобы помочь противостоять Одарённому причастию и заменить недостающих сотрудников. Позвольте мне представить её – Дзинноути.

– Да, господин! – бодрый и чистый голос Каоруко разнёсся по всей комнате. Все обратили на неё свои взоры, когда она встала.

– Это Каоруко Дзинноути. Как многие из вас знают, она служила здесь несколько лет назад.

Она встала в позу и поклонилась.

– Каоруко Дзинноути, докладываю. Командир моего подразделения решил, что будет лучше, если кто-то, знакомый с имперской столицей, окажет помощь, и выделил меня для службы здесь. Я сделаю всё возможное, чтобы компенсировать отсутствие Годо. С нетерпением жду начала работы со всеми вами!

Представление Каоруко убедило Миё.

Если она служила в столице, то наверняка работала вместе с Киёкой, поэтому неудивительно, что они с Киёкой будут дружны друг с другом.

Хотя Миё понимала это умом, принять ответ было всё равно трудно. Ей хотелось верить, что особенно близкие отношения между ними возникли из-за совместной работы, а не потому, что она когда-то была кандидатом на брак.

– Нет, нет, нет. Киёка волен дружить с кем хочет.

Не стоит позволять себе бессмысленные подозрения по поводу присутствия Каоруко в жизни Киёки. Она вздохнула, пытаясь не дать своим мыслям закрутиться.

Во всяком случае, девушка слышала, что отсутствие Годо будет остро ощущаться в отряде. Миё не всегда точно представляла себе его возможности, но, учитывая, что он служил помощником Киёки, силы у него явно были соответствующие.

Каоруко, должно быть, была столь же выдающейся женщиной, которая должна была занять его место.

Миё соврала бы, если бы сказала, что не завидует ей.

– Что касается обязанностей Дзинноути, то о них мы поговорим позже. А сейчас...

Каоруко вернулась на своё место, и собрание перешло к следующим делам.

Взрывы на базах причастия одарённых и состояние раненых. Военная политика и стратегия специального антигротескного подразделения на будущее. Было много тем для обсуждения.

Через некоторое время тема наконец перешла к Усуи и его подчинённым. Докладывал о происшествии в деревне командир отряда по имени Мукадеяма, которому было около тридцати лет.

– Мы провели расследование в отношении человека, с которым сражался командир, результаты которого можно найти в представленных вам документах.

– Кто-то из семьи Ходзу? Но мы уже должны знать местонахождение всех пользователей даров в стране.

Миё опустила глаза на лежащие перед ней материалы.

Пользователи даров обладали огромной властью, поэтому правительство строго следило за их местонахождением. Если бы кто-то из них оказался замешанным в преступной деятельности, страна приступила бы к борьбе с ним до того, как это превратилось бы в серьёзный инцидент.

Несмотря на это, пользователь даров, с которым Киёка столкнулся во время их встречи в родительском поместье, этот Ходзу, укрылся от бдительного ока правительства. К тому же он был членом причастия одарённых и участвовал в их махинациях. Это должно было быть невозможно.

Командир отряда Мукадеяма ответил на вопрос Киёки и продолжил свой доклад.

– Этот элемент особенно... странный, да. Мы не нашли никаких признаков халатности в наблюдательном органе штата. Но по какой-то причине все записи о Ходзу прекратились некоторое время назад. Похоже, это тоже никому не показалось подозрительным.

Все присутствующие в зале лишь растерянно покачивали головами в ответ на это откровение.

Как именно государство потеряло след пользователя даров, за которым оно якобы следило, и почему никому не показалась эта ситуация подозрительной?

– Что это значит?

– К сожалению, у меня нет возможности ответить на этот вопрос. Это всё, что я знаю.

– Хм-м...

Оакайто нахмурил брови и тяжело вздохнул.

Киёка тоже нахмурился, глядя на непонятный доклад, да и у остальных участников было примерно такое же выражение лица.

– Уместно считать, что дар Усуи схож по своей природе с даром Усуба... Он явно вмешивается в мозг и психику людей.

Миё резко подняла голову и посмотрела на своего жениха, когда он это сказал.

Они всё ещё не понимали, каким даром обладает Усуи. Более того, человек, который, по её мнению, был призван проверить информацию по этому вопросу, до сих пор не прибыл.

– Если бы Арата Цуруки, или Арата Усуба, был здесь, дело пошло бы гораздо быстрее. Где он?

Оакайто хмурил брови, задавая этот вопрос, и по залу заседаний прокатился ропот.

Шёпот, которым обменивались участники, достиг ушей Миё:

– Я понимаю, что это приказ принца Такаихито, но работать вместе с Усуба?

– Усуба не заслуживают нашего доверия. 

На тот момент было открытым секретом, что Усуба публично использовал имя Цуруки. Тем летом, когда император ушёл с политической сцены в соответствии с пожеланиями принца Такаихито, существование семьи перестало считаться государственной тайной.

Во всей стране оставалось всего несколько человек, знающих правду, но среди пользователей даров их было больше, чем тех, кто не знал. Проблема заключалась в том, что Усуба не были похожи ни на одну другую семью, унаследовавшую сверхъестественные способности.

Им было поручено следить за пользователями даров и контролировать их. Поэтому другие семьи, обладающие сверхъестественными способностями, были склонны не доверять им.

Несмотря на то, что Усуба открыто заявили о себе, другие пользователи даров по-прежнему держались от них на расстоянии. Такова была реальность нынешней ситуации.

– Если он не придёт, значит, нам придётся договариваться с ним самим.

Как только Киёка произнёс эти слова, дверь в комнату для совещаний открылась, и в неё, как по команде, вошёл Арата.

– Прошу прощения за опоздание.

– Ты и так задержался.

– Извините. У нас тоже не всё гладко. Не хватает рабочих рук.

– Я понимаю, что ты занят, но всё же важно приходить вовремя. Пожалуйста, присаживайся.

Взяв под контроль сбившееся дыхание, Арата сел на единственный свободный стул в комнате, рядом с Киёкой.

Арата, должно быть, слышал, как люди шепчут о нём всякие гадости, пока он приближался к своему месту, однако его спокойное выражение лица ничуть не изменилось.

Миё бросила на него взгляд, и кузен ответил ей едва заметной улыбкой.

– Ну что ж, раз ты не торопился сюда, полагаю, тебе есть чем поделиться?

– Да, в некоторой степени. Я смог подтвердить природу сверхъестественных способностей Усуи.

Этот комментарий заставил всех замолчать.

Несмотря на подозрительный ропот, который ещё несколько минут назад был направлен на Усуи, все внимательно слушали, стараясь не пропустить ни одного слова из доклада Араты.

Он обвёл взглядом комнату и пожал плечами.

– Не думаю, что знание о его даре что-то облегчит. Это невероятно опасная способность, которую такому человеку, как он, точно не стоит давать в своё распоряжение.

По затихшей комнате для совещаний пробежало невидимое напряжение.

– Наоси Усуи... Его дар искажает чувства. Зрение, слух, вкус, обоняние, осязание... Любая информация, которую мы воспринимаем пятью органами чувств и обрабатываем в своём сознании, является для него объектом манипуляций.

– Это абсурд! – воскликнул один из командиров отряда, хлопнув кулаком по столу. Его примеру один за другим последовали остальные.

– Я в это не верю.

– Невозможно.

– Он не человек.

Арата смотрел на шум холодным взглядом. Киёка нахмурился, а Оакайто изобразил на лице задумчивое выражение.

– Он искажает чувства?

По описанию это было трудно представить, но, испытав это на собственном опыте, Миё издала поражённый вздох.

Несмотря на то что внутри вокзала было шумно и суетно, никто из прохожих даже не заметил присутствия её и остальных. Это объясняло, почему Усуи, казалось, исчезал и появлялся снова, а они втроём этого не замечали, а также почему обладателю дара Ходзу удалось скрыться от бдительных глаз правительства.

В конце концов, феномен, который она наблюдала в тот день, был не результатом действия барьера, а результатом сверхъестественных способностей.

– Какая ужасающая сила!

Арата продолжал говорить, сохраняя самообладание.

– От того, что мы будем кричать об этом, ничего не изменится. Усуи без труда проскользнул бы на это собрание незамеченным, если бы захотел. Он может выдать себя за совершенно другого человека.

По комнате пронесся вздох.

Миё задрожала от одной мысли об этом. Бой с Усуи означал, что в конечном итоге человек не сможет доверять никакой информации, полученной с помощью собственных органов чувств.

– Конечно, это не значит, что он может использовать такую огромную силу без ограничений. По всей вероятности, существует предел того, сколько раз в день он может её использовать, а также предел диапазона её действия.

– И всё же, насколько слабыми могут быть эти ограничения? Я не одарённый, поэтому не могу судить об этом, но похоже, что нет способа избежать того, чтобы битва с Усуи и причастием одарённых не оказалась сложной.

В комнате воцарилась тишина, прежде чем Киёка успел ответить.

– Это верное замечание, генерал-майор. Мы должны обнаружить его слабость и подготовиться к работе над ней. Но для этого нам нужно понять, какие цели преследуют причастие одарённых и Наоси Усуи.

– Хм, верно. Киёка, Ходжу что-нибудь рассказывал тебе об этих их целях, когда ты сражался с ним?

– Да.