Когда я перестала быть злой свекровью, все стали мной одержимы Глава 148.

— Мои родители сказали мне это прямо перед тем, как попали в тюрьму, – слова Зениты оборвались, но вскоре продолжились: — Но я боялась Валлиосов, поэтому не сделала ничего до сих пор. 

Лили. 

Анриш протянула к ней руку и придала силы. Но Лилиана, казалось, даже не заметила, что герцогиня дотронулась до неё. Она застыла на месте, издалека глядя на Зениту. Светло-зелёные глаза уже потеряли фокус. Из-за этого Анриш тоже выглядела несчастной. 

Лилиане приходилось смотреть, как её родителей обвиняют в ерунде. 

— Я заговорила, когда под угрозой оказался Его Высочество первый принц. Более того, под угрозой и маркиз Саксони.

При этих слова Зенита расплакалась. 

— Мне жаль. Пожалуйста, не стесняйтесь упрекать меня. 

На лжесвидетельстве Зенита будто обливала себя холодной водой.

Спустя некоторое время. 

— Покойный граф был известен как очень честный человек. 

— Я тоже так думал. 

Люди понизили голоса, перешёптываясь. 

— Если Валлиосы действительно участвовали в создании фальшивых денег, то почему они первыми подняли этот вопрос?

Если подумать, это та проблема, которую именно герцог и обнаружил. Вместо правды, изложенной Валлиосами, версия заговора Зениты была куда интереснее. 

Лицо Анриш окаменело. 

— Я не ожидала, что общественное мнение зайдет так далеко. 

Благодаря атмосфере, Леонард, который наблюдал молчаливо за происходящим, заговорил:

— Конечно, нет ничего правильно в походе в игорный дом. Но мы никак не связаны с созданием и распространением фальшивых денег. 

Маркиз Саксони отреагировал также быстро:

— Слова первого принца верны. Я случайно наткнулся на них и использовал. Я даже не знал, что деньги фальшивые!

При этот самым невыгодным было то, что фальшивые деньги обнаружили именно Валлиосы. Однако использование и распространение – это разные преступления. 

Я должна быть осторожна. 

Анриш не могла скрыть нервное выражение. 

* * *

Наконец, первый тур завершился. Лилиана едва могла усидеть на месте. Она напряглась от звонка, поспешно встала, но силы в ногах уже не осталось. Анриш протянула ей руку:

— Если тяжело идти, обопрись на меня. 

— Мне жаль. 

— Разве я не говорила, что все в порядке?

Анриш обняла Лилиану. Тело ребенка слегка дрожало. 

— Пойдем домой. 

— Да, мама. 

Спрятав голову в руках Анриш, Лилиана слегка кивнула. Герцогиня вышла из здания суда с ребенком на руках. Алексей, нетерпеливо ожидавший их у входа, попытался подойти ближе. 

— Ричи, как прошло…

Его глаза вдруг сузились. Как раз в то же время Зенита и адвокат вышли из зала суда и поспешно сели в вагон. А женщина, сидящая за дверью кареты…

Императрица. 

Алексей был поражен. В то же время дверь кареты закрылась. Та выехала из здания суда. Алексей на мгновение нахмурился, а после повернул к жене голову. Сейчас нужно позаботиться о Ричи и Лилиане. 

— Юная графиня!

— У нас есть вопрос!

Потому что к ним обеим одновременно бросились репортеры. Те задавали неожиданные вопросы. 

— Что вы думаете о случившемся?

Удивленная Лилиана напряглась. Однако репортеры очень хотели услышать от неё хотя бы одну фразу. 

— Согласны ли вы с обвинением вашего отца?

— Разве бывший граф не был заместителем начальника монетного двора? Что вы можете сказать об этом?

Вопросы лились, как лезвия. Никто не принял во внимание тот факт, что Лилиане лишь семь лет, она ребенок, о котором нужно заботиться. Она открыла глаза и посмотрела на герцогиню. 

Охранники поспешно остановились перед репортерами. 

— Все, прочь с дороги!

Даже рыцари суда пытались остановить репортеров. Однако их сил было недостаточно. С другой стороны, Анриш, смотревшая на толпу, чувствовала глубокое несоответствие. 

Почему?

Так не должно быть, потому что репортеры сосредоточились лишь на Лилиане, хотя нормальные СМИ должны, по крайней мере, освещать события честно и непредвзято ни к одной стороне. 

Будто кто-то отдал приказ…

— Вы все получили официальное разрешение на интервью? – резкий голос прервал репортеров. 

Это был Алексей. 

— Действительно странно, не думаю, что когда-либо слышал о таком. 

Алексей подошел к жене и обнял её за плечи. 

— Ты в порядке, Ричи?

— Да, я в порядке. 

— Я счастлив, – Алексей вздохнул с облегчением. 

Затем он уставился не репортеров свирепыми глазами. 

— Уходите немедленно. 

— Да, но…

Те сглотнули сухую слюну.

Алексей скривил кончик губ:

— Если вы хотите досадить мне еще больше, можете говорить сколько душе угодно. 

Алексей покинул почетный караул. При почти устрашающем приветствии репортеры были словно воробьи в холодной воде.

— Почему люди такие жестокие?

Мне тяжело дышать…

Вздох Алексея заставил кожу покрыться мурашками. После того, как репортеры исчезли, рыцари поблагодарили Алексея. 

— Все прошло хорошо, потому что прибыл герцог. 

— Нам было трудно в одиночку. 

Алексей грубо кивнул им, после чего вернулся к Лилиане и Анриш. 

— Я хочу вернуться домой, как можно скорее. 

— Да, верно. Лили тоже…

Лицо Анриш невольно окаменело. Потому что ребенок выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание. Алексей заметил это и крепко стиснул челюсти. 

— Я возьму Лили. 

— Да, спасибо. 

Алексей обнял ребенка. Герцог и герцогиня быстро направились к карете. Тем временем у Алексея кружилась голова. Все из-за императрицы, что сидела в карете Зениты ранее. 

Легкий вес ребенка, опирающегося на него, заставлял сердце сжаться. 

* * *

Женщина и девушка сидели друг напротив друга. Императрица выглядел расслабленно, а Зенита сурово. 

— Я сделала все, что вы мне сказали. Теперь вы вытащите моих родителей из тюрьмы?

— Не совсем

Императрица широко кивнула. 

— Они уже вышли из тюрьмы. 

При этом ответе лицо Зениты покраснело. 

— Тогда… Когда я смогу увидеть…

Но Зенита не смогла продолжить до конца. 

— Боже мой, это так странно, не так ли?

Перебив Зениту, императрица ярко улыбнулась. 

— Я сказала, что вытащу твоих родителей, но я никогда не говорила, что позволю вам встретиться. 

Услышав нежный голос, Зенита широко распахнула глаза. 

— Что это значит?

— Может верить, а можешь нет, но твои родители в добром здравии, – императрица приподняла кончики губ. — Или ты мне не веришь?

— Ваше Величество?

— Ты все равно ничего не сможет сделать. 

Услышав насмешливый тон, Зенита закусила губу до крови. 

— Так что не будь со мной слишком сурова. 

Откинувшись на сиденье кареты, императрица медленно заговорила:

— Что, если я разозлюсь на твое неуважение и попытаюсь обидеться на родителей? – она лучезарно улыбнулась. — Если это произойдет, проблемы будут у тебя, а не у меня, не так ли?

— Но ведь!.. 

— Жизнь твоих родителей в моих руках. Имей это в виду. 

При этих словах Зенита остановилась, как сломанная игрушка.