Жена не сможет сбежать Глава 9. ч.1

Справочник:

Чжао Санье – отец Чжао Нанью Чжао Вэньянь – младший брат Чжао Нанью. Его мать – официальная и нынешняя жена Чжао Санье.

✯¸.•´*¨`*•✿ ✿•*`¨*`•.¸✯

Несмотря на то, что Чжао Вэньяну было всего 16 лет, у него уже был плохой характер. Его лицо всё ещё было нежным, глаза блестели, а на лице застыло нетерпеливое выражение. Хотя он и Чжао Нанью не были рождены от одной и той же матери, они были похожи внешне. Стоя рядом, каждый может видеть, что они были братьями.

Он посмотрел на Сун Луань с презрением, как будто тот смотрел на что-то грязное. Он боялся подойти слишком близко к отвратительной вещи :

— Отец придёт позже.

Чжао Нанью кивнул.

— Я всё понимаю.

Чжао Вэньянь злился всё больше и больше. Он не очень любил своего второго брата, но и не хотел, чтобы о нём судачили в семье. После того, как невестка, которая не знала, как себя вести, вошла в их семью, сплетни стали ещё более интенсивными!

Сун Луань была красивой женщиной, но её разум был слишком ядовит. Она наделала много ошибок и заставила второго брата потерять лицо.

— Уже почти пора. Заходи.

Пришло большое количество людей, за исключением старшего сына дяди Чжао, который был отправлен в Пекин и до сих пор не вернулся. Все расселись на стульях в своём порядке.

Старик Чжао сидел посередине. Ему было уже за шестьдесят, и он всё ещё пребывал в хорошем расположении духа. Он погладил свою белую бороду, оглядел всех сидящих за столом и сказал:

— Ешьте.

Хотя это был семейный ужин, Сун Луань чувствовала, что атмосфера была очень напряжённой. Она держала палочки для еды и не смела даже пошевелиться. Она была очень умна и рассудительна. Ей бы хотелось, чтобы её никто не заметил, но она всё равно чувствовала, что за ней наблюдают несколько пар глаз, словно она была главной героиней этого семейного ужина.

Её глаза были прикованы только к еде, пока она жевала еду, которая на вкус напоминала воск. Прошёл почти час, и большинство людей уже положили свои палочки.

Старик Чжао очень ценил каждого внука. Те, у кого не было репутации, задавали уроки один за другим. Те, у кого была репутация, спрашивали обо всем в суде. Короче говоря, они были очень внимательны.

После трапезы старик Чжао отошёл на шаг от внуков и сказал им, что им нельзя следовать за ним. Старик Чжао пристально посмотрел на Чжао Нанью и сказал:

— Ю Эр, сыграй со мной партию в шахматы, а потом можешь идти.

Чжао Нанью сказал:

— Да.

Старик достал свою лучшую шахматную доску из белого нефрита. Когда эти двое играли в шахматы, остальные стояли рядом и наблюдали.

Шахматное мастерство Чжао Нанью было ничуть не хуже, чем у его деда, и он не собирался позволить старику Чжао выиграть шахматы. Каждый шаг был очень важен. После долгой игры старик постепенно отстал.

Это заставляло других родственников выглядеть одновременно ревнивыми и забавными. Они завидовали ему, потому что он мог соперничать со своим дедом в шахматах. Самое смешное было то, что он не позволял деду раздражать себя в шахматах.

— Шахматное мастерство Ю Эр весьма развито.

— Дедушкина похвала – это уж слишком.

Старик смахнул свои шахматные фигуры. Казалось, он не злился из-за проигрыша, но был очень счастлив. Вот почему он позволял Чжао Нанью играть с ним в шахматы только один раз. Он не позволит ему выиграть только для того, чтобы он мог играть счастливо.

Поиграв в шахматы, старик махнул рукой и отпустил их.

Сразу после выхода из главного двора Чжао Санье сказал стоящему позади него Чжао Нанью с холодным лицом:

— Пойдём со мной. Мне нужно тебе кое-что сказать.

Чжао Нанью опустил голову, чтобы никто не мог видеть выражение его лица.

Сун Луань стояла недалеко от них со своим спящим сыном. Лицо Чжао Санье было темным и уродливым. Его лицо было полно несчастья.

В данный момент Чжао Санье пребывал в плохом настроении. Он много жаловался на своего сына, даже испытывал некоторое отвращение. Ещё большее отвращение он испытывал к своей матери, которая родилась в семье низшего класса. Он не добился никаких успехов в суде, поэтому не мог быть доволен стариком. Однако сын, которого он не ждал с нетерпением, был более популярен у старика, чем он сам, и это заставляло его чувствовать себя неловко.

— Родственник твоей матери тоже дежурит в храме дали, верно? – спросил Чжао Санье.

"Мать" в его устах была не биологической матерью Чжао Нанью, а нынешней женой Чжао Санье.

— Да.

В глазах Чжао Санье вспыхнула ярость, он сердито указал на него и сказал:

— Твоя мать велела тебе больше заботиться о своих родственниках. Почему же ты остался глух ко всему этому? Вы не только не позаботились о нём, но и не помогли ему, когда он попал в беду.

Чжао Нанью улыбнулся. Он не только не помог, но даже сам был уволен.

— Мой отец слишком высоко смотрит на меня.

Лёгкий сарказм в его тоне был подобен пощечине Чжао Санье.

Чжао Санье был отброшен им назад. Он не мог выдохнуть на одном дыхании. Он был задушен в своей груди. Он указал на него и открыл рот.

— Как мог такой злой сын родиться от меня?

Лицо Чжао Санье побагровело от гнева. Он был слишком зол.

Он уже не в первый раз ругал Чжао Нанью. Когда он слушает такое слово, как "злой сын", его сердце всё равно остается спокойным.

Он склонил руку, и в его уважении не было никакой вины

— Если отцу больше нечего сказать, я вернусь первым.