Мутант с Системой Глава 59

Темп выбрали спокойный, размеренный, полную противоположность вчерашнему спринту. Даже позволили себе наблюдать за местными панорамами и зверьём, в чём, однако, было мало смысла, так как никто в ботанике не разбирался и никакого пиетета перед незнакомыми растениями не испытывал.

К деревне местных аборигенов добрались без происшествий. Во время недолгого перехода, Азазель вкратце обрисовал внешний вид поселения, однако, увидеть странные дома, какие-то все полуовальные, состоящие в основном из наслоений жёсткой коры местных деревьев, непонятно как согнутых... вот это было немного непривычно. Слишком отличалось от обычных домов, даже от шалашей каких-нибудь экзотических коренных народов.

Не меньше вопросов вызывала и местность, на которой люди решили обосноваться: вся в склонах, слегка каменистая, заросшая, явно неподходящая для земледелия... и речки вроде нет. 

«Вы что, на одном собирательстве и охоте живёте? Может, до земледелия просто не доросли? Насколько же вы примитивные?»

В голове крутились вопросы, которые, по-хорошему, не должны были меня волновать. Но дух исследователя-первооткрывателя требовал уважить себя и хоть что-то узнать о быте людей из другого мира!

Мы медленно подходили к деревушке, шаг за шагом, ступая аккуратно, словно по минному полю, и с каждым шагом, кидаемые на нас взгляды становились всё красноречивее и красноречивее — нас опасались. Даже боялись. Сами люди действительно не выглядели как рабы. По крайней мере, одежда у них на вид прочная и относительно чистая, пусть и явно без изысков, из какого-то грубого волокнистого материала, а вместо обуви и вовсе лапти, из всё той же коры деревьев.

— Улыбаемся и машем ребята, улыбаемся и машем... — В подтверждение своих слов, я улыбнулся. Но вместо добродушной улыбки, рефлекторно создал из маски жуткий оскал с заострёнными зубами, потому что это был последний запомнившийся и недавно применённый образ. 

Почти все дети и некоторые женщины рванули прочь. 

«Ну почему?! Почему я всегда порчу первое впечатление?! Я идиот? — Снял маску и обнажил пусть непривлекательное, но человеческое лицо. Однако, расползающийся в стороны хитин, подобный страшной кляксе, лишь усугубил ситуацию. Я сам себе ответил на свой же невысказанный риторический вопрос. — Да, идиот»

— Так. — Старательно делаю вид, что ничего не произошло. — По-русски ферштейн? Нет? Ожидаемо.

Пока я пытался придумать, как наладить связь с запуганными людьми, - при этом, не зная их языка, - на сцене появились новые действующие лица — выбегающие из леса мужчины. 

Одни были безоружны, но с поясами, на которых крепились камни и праща; вторые по своим габаритам не уступали бугаю Бастину и сжимали копья, а третьи лишь чуть-чуть не дотягивали до Азазеля, дрожали, держали в своих тонких ладонях плетённые корзинки, наполненные ягодами и грудами мёртвых насекомых, напоминающих кузнечиков. Несмотря на такое разнообразие в амуниции и комплекции, всех мужчин объединяло одно — отсутствие агрессии. По расслабленной стойке метателей, по опустившемся плечам здоровяков, и по дрожащим рукам собирателей с корзинками, становилось понятно, что бедолаги при нашем виде едва в депрессию не впали, и проявляли высшую степень смирения.

«Значит, часть женщин и детишек не убежали, а привели подмогу. Умнички. — Оглядываю одного из метателей, что с видом мученика вышел перед нами и принялся что-то втолковывать. Само-собой, мы ни слова не понимали на его грубом языке. — Точно!»

От пришедшей в голову догадки я испытал душевный подъём, отчего губы искривились в подобие усмешки, а голос хрипло дрогнул:

— Пакуйте его.

От моего тона и взгляда, мужик чуть побледнел. Собственно, соратники тоже порядком охренели от такого приказа.

— В смысле, паковать?

— Не тупи. Засунем его в Крыло Бездны и на пальцах объясним, что нужно знание языка. Могу поспорить, что у него нет никакой Системы Игрока, но вдруг получится? В противном случае, изучение их мира может затянуться на десятилетия. А пакуйте его максимально аккуратно, нежно, с лаской. — Почувствовав на себе пристальный взгляд, я повернул голову. На меня смотрел Ваол. В его глазах читалось непонимание. Можно было бы обвинить солдата в тупости, но бедняга из-за моих же причуд уже не был уверен, когда я шучу, а когда нет. — Дурень, просто возьми его за руки и веди за собой.

— Может, хоть еды им дать? Ну, или ещё чего-нибудь...

— Нет. Присмотрись: в одной из корзинок белые ягоды, которые я недавно ел. Для меня они ядовиты. Может, и наша еда для них тоже будет ядовитой? Миры разные, организмы тоже могут оказаться не приспособлены к столь радикальной смене рациона.

— А если это не те ягоды? Или они их как-то готовят? — Всё никак не желал успокаиваться Антис, в котором, похоже, пробудились нотки совестливого монаха.

— Делай что хочешь. Мне так-то без разницы, пусть хоть все передохнут, просто отправимся другой посёлок искать. Точнее, Азазель отправится.

— Антис! Только посмей!.. — Из тени ближайшего шалаша выплыла разъярённая фигура с развивающимися тёмными лентами. Бедные аборигены были готовы на всё, лишь бы мы свалили.

— Всё-всё! Понял, не дурак, дурак бы не понял.

Ваол и Монах замерли возле смиренно стоящего метателя, что первым осмелился заговорить и что не дрогнул, когда к нему подошли такие страшные мы. 

Пользуясь моментом, решил рассмотреть мужика:

Худой, с проступающими рёбрами, в мокрой от пота серой льняной рубахе и в знакомых лаптях из коры местного дерева. Руки, ноги, торс, голова. Одним словом — привычный хомосапиенс-сапиенс. Разве что слишком худое лицо было немного непривычным, с чуть раскосыми глазами и острыми скулами. Но это мог быть результат продолжительного голода. А ещё оттенок кожи смущал — желтизной отдавал. Можно было бы заподозрить аналог азиатских кровей, но у остальных аборигенов кожа была розоватой или смуглой...

«Может, у тебя болезнь какая?»

К счастью, от условно болезного пленника и остальных жителей поселения не последовало никакого сопротивления. Наоборот, когда мои солдаты взяли мужичка под руки и мы начали отдаляться — послышались вздохи облегчения, и даже сам пленник стал... умиротворённым?

Оглянувшись на отдаляющееся поселение, я увидел, как одна из женщин прижала к груди мальчугана и крепко сжала зубы, отчего на угловатом лице заиграли желваки.

«Странное поведение. Подозрительная реакция на каких-то пришлых утырков, забравших одного из людей. — Подвожу итог сумбурного и непонятного знакомства с местными людьми. Выводы получались откровенно дерьмовыми: — Вы не удивились нашим мечам и броне, значит, здесь уже не каменный век. Очевидно, царит некий аналог средневековья, и вы спутали нас с воинами хозяина земель. Это насколько же нужно быть запуганными, чтобы вместо сопротивления захвату, радоваться, что взяли только одного!? Или я что-то упустил?»

Клеймить себя освободителем угнетённых и болезных я не собирался. Но меня корёжило от вида истощённых, уставших, и морально убитых людей. Это нерациональная и отвратительная растрата человеческого ресурса!

Возвращаясь обратно к лагерю, и, в частности, к порталу, я не прекращал думать о неожиданном выверте судьбы. Все думали об этой краткой встрече. Это легко читалось на хмурых лицах соратников, что шли рядом.

Размышления затянулись, мы уже увидели первые зарубки на деревьях, оставленные как ориентиры, а я всё ещё не определился с моделью поведения и следующими действиями. Но в одном был уверен — нельзя оставлять этих людей. Они пригодятся на Базе в качестве рабочей силы, которая будет трудится на полях и добывать провиант для солдат, когда точки для рейдов и уцелевшие гипермаркеты с консервами закончатся.

«И почему просто бы не помочь? — Пытаюсь прислушаться к внутреннему голосу. Сгнившие в могиле останки Совести и скелет Человека вроде подали признаки, что ещё живы. Они тихонько, но одобрительно пискнули в ответ на мой вопрос. — Вот и ладушки. Раз местные хозяева совершенно не дорожат своей собственностью, то, наверное, не будут против, если я отхвачу себе кусочек?.. Надеюсь, будут. Тогда и их сожру»

Определившись с ближайшими планами, я увидел высокий свод портала, а спустя пару минут, когда мы выбрались из зарослей, то и палаточный лагерь предстал перед нашим взором.

Пленник продемонстрировал ещё одно отличие между нашими биологическими видами — его глаза стали размером с блюдца, стоило лишь увидеть завихрения портала. 

«Либо ты впечатлён проявлениями магии, и тогда её в этом мире нет, либо уже видел такие штуковины»

— Не ссы. Всё будет нормально. — Несмотря на уверенный тон, я уверенности не чувствовал. От Системы станется просто из вредности не пропустить аборигена, или пропустить, но в виде кровавой кашицы. — Тебе даже понравится. Наверное.

Улыбнувшись напоследок, я безропотно позволил поглотить себя водовороту.