Святая, которую удочерил Великий Герцог Глава 160.

Глава 160.

Брови Педрика дёрнулись из-за того, что Герцог Дэхсин отнёсся к ним как к стене:

– Я хотел бы присесть и поговорить с Вами. Это очень важно.

– Вы можете сесть там, – Дарвин махнул рукой, разрешая священнику самому выбрать место, куда он сядет. – Ваш визит внезапный, поэтому у меня не так много времени на разговор. Говорите быстрее.

Педрик был недоволен, но заставил себя улыбаться, когда вспомнил слова старейшины Дерека о том, что он должен любым способом привести Святую:

– Я думаю, Вы уже догадались зачем мы пришли. Говорят, Дайна пробудила в себе способности Святой.

– Что? – когда появилось имя «Дайна», Дарвин впервые за разговор поднял голову.

– Кажется Вы удивлены. Ваше Высочество, слышали ли Вы об экзамене, который она сдавала в Храме несколько дней назад?

– К чему Вы клоните?

– Как известно, Вашему Высочеству, Святая должна быть в Храме. Прошло некоторое время, однако мы требуем вернуть Святую Дайну.

Хоть священник говорил вежливо, это заставило Дарвин усомниться в собственных ушах.

Герцог скомкал документы, которые просматривал:

– Я не понимаю о чём Вы, – его глаза ярко сверкнули.

Педрик вздрогнул от тёмно-зелёного свечения глаз Герцога, но не сдался:

– Я всё уже сказал. Разве Вы не забрали Святую из нашего Храма? Мне с самого начала показалось довольно странным, то, что Вы собрались выкупить это кроткое дитя, – продолжая разговор, Педрик вспомнил сцену, произошедшую в саду, и с недовольством сжал губы.

– … кроткое дитя, – скрестив ноги, Дарвин серьёзно размышлял, не перерезать ли горло этому священнику прямо сейчас. – Это ребёнок, которого я уже привёл в свою семью. Вы думаете, что можете забрать её также легко, как отдали?

– Я знаю, что Дайна сама осознала в себе пробуждение Святой, поэтому я верю, что вы знаете об этом. Она принадлежит нашему храму, поэтому, пожалуйста, верните её нам. В последнее время мы сталкиваемся с большими трудностями.

Это была речь, в которой человек рассматривался лишь как предмет.

Губы Дарвина, терпение которого было на пределе, плотно сжались:

– Вот как? Столкнулись с большими трудностями?

– Да. Не знаю, как Вы догадались о её силе… Однако Ваше Высочество выкупил её всего за миллион эрин, а это неприемлемо, – думая, что их с Герцогом разговор идёт в нужном русле, священник Педрик довольно улыбнулся.

Не в силах выслушивать подобное, Дарвин поставил на пол ранее скрещенные ноги и с силой ударил по столу.

Крак! – стол с громким треском разлетелся на куски.

Документы и письменные принадлежности, а также куски стола, разлетелись в стороны, а в воздух взлетело облако пыли, погружая кабинет в хаос.

– Ваше Высочество! – изумлённый, Бен и рыцари, ожидающие в коридоре, в бежали в кабинет, но Дарвин поднял руку, останавливая их.

– Великий Герцог Дэхсин! Что Вы делаете?! – растерянные, Педрик и Эдвин вздрогнули от опасной ауры, исходящей от Дарвина.

– Что я делаю? Я просто защищаю свою дочь, – Дарвин, который на этом не остановился, обнажил меч, который был рядом с ним.

Обнажение меча перед священниками было равносильно объявлению войны Храму.

Ситуация становилась всё более и более напряжённой, и паладины Храма, и рыцари Герцога держали в руках мечи.

В одно мгновение офис зазвенел от напряжения.

– Все, слушайте меня внимательно, – посреди этого голос Герцога, переполненный гневом, звучал словно рёв льва. – Не Дайна, а Эстер. И она не Святая, а моя дочь!

– Ваше Величество! Не делайте этого!

Не слушая других, Герцог без промедлений шагнул вперёд и взмахнул мечом.

Без малейших колебаний левая рука Педрика была отрезана так, словно была редиской.

Это был истинный облик Дарвина, прозванного демоном-убийцей на поле боя.

Когда все замерли, Эдвин прыгнул между ними:

– Н-нужно прикрепить обратно… – соединив руку с местом, где она была отрублена, священник поспешно влил в Педрика всю святую силу, что была у него.

Благодаря быстро предпринятым действиям, кровотечение мгновенно остановилось, а рука исправно функционировала, однако Педрик, который чуть не лишился руки, был в не себя от гнева:

– Что Вы… Что Вы такое творите, чёрт побери?!

– Если ты ещё раз скажешь такое о моей дочери… – Дарвин посмотрел прямо в глаза Педрику и его зрачки расширились от ярости. – Я объявлю Храму войну.

Эдвин, рассерженный тем, как Герцог обращается со священниками, недовольно посмотрел него:

– Мы посланники Храма. Как только мы вернёмся в Храм, я сообщу о Ваших действиях, которые будут расценены как враждебное отношение к Храму.

– Не волнует. Говорите, что хотите. Даже не мечтайте забрать Эстер, – закончив говорить, Дарвин приказал вышвырнуть этих двоих.

Прибывшие с ними паладины и священники, также были изгнаны.

Взгляд Педрика, которого вышвыривали, не дав даже должным образом привести себя в порядок, горел яростью:

– Мы заставим Вас пожалеть о Ваших действиях, каким бы сильным Вы ни были. Как Вы смеете поворачиваться к Храму спиной из-за подобного ребёнка?

– Замолчите. Вы, должно быть, сошли с ума, когда Вам отрубили руку!

Педрик, крайне разозлённый, и Эдвин, испуганный, действиями Герцога направились обратно в Храм.

Естественно, слова священников никак не изменили настроя Дарвина:

– Они продолжают творить безумные вещи.

– Кажется, они продолжают верить, что сила Храма защитит их.

– Я бы предпочёл, чтобы эта война развязалась. Чтобы стереть их в порошок.

– Да. Это было бы замечательно, – Бен, что собирался ранее остановить Герцога, тоже крайне рассердился на слова Педрика, который перешёл черту.

– Работа… Больше не возможно, поэтому я пойду.

Стол был сломан, поэтому работа была невозможна.

Дарвин сходил к детям и, обняв каждого из них, направился в Императорский дворец.

*****

Когда через несколько дней Герцог Браон так и не появился в Храме, Рабьен была перемещена из своих комнат в темницу.

Рабьен, которая теперь находилась не в уютной комнате, а в холодной камере темницы с одним матрасом, была крайне растеряна.

Стоило сесть на тюремную кровать, как она издавала противный скрип. Лежать на ней также было невозможно. У Рабьен болела спина и она не могла нормально спать.

– Выпустите меня! Это не моё место!!!

Оказавшись в темнице, девушка использовала злость и отрицала реальность, однако никто так и не пришёл спасти её.

Лишь жрицы приходили и приносили ей еду для каждой трапезы.

– Подождите! Мой отец ещё не связывался с Вами? Что случилось с Первосвященниками? Что совет старейшин решил сделать со мной? – унизившись, Рабьен подбежала к жрице, что принесла еду, и, просунув руку сквозь прутья, схватила её за одежду.

– Мне очень жаль, однако я ничего не знаю. Мне запрещено разговаривать с Вами, – вот только жрица отреагировала крайне холодно и покинула темницу.

Когда её так проигнорировали, лицо Рабьен залилось краской.

Должно быть, отцу ещё не рассказали эту новость. Но что с похищением? Они потерпели неудачу?

Я думала, что все проблемы будут решены, если нам удастся похитить Эстер.

Но, судя по тому, что я всё ещё заперта здесь, что-то пошло не так.

Встревоженная, Рабьен грызла ногти, когда кто-то вошёл в темницу.

– … Халид? – глаза девушки заблестели, когда она увидел, что вошедшим был Халид?

Даже когда Рабьен была заперта в своей комнате, к ней никто не приходил, не говоря уже о темнице.

Хоть она больше не являлась Святой, Халид был единственным человеком, кто пришёл к Рабьен.

– Привет. Ты не представляешь, как я счастлива, что ты пришёл. Ты можешь рассказать, что происходит снаружи? О моём отце? – девушка ласково улыбнулась, думая, что Халид единственный, кто собирается помочь ей.

– Кажется, Герцог Браон не собирается приезжать.

– Невозможно… Ему же рассказали новости обо мне?

– Да. Я видел, как из Храма несколько раз отправляли посланника к Герцогу, однако, похоже, он недавно покинул особняк и куда-то ехал.

– Чушь, – растерянная, Рабьен закусила губу и сделал круг по камере.

Если он знает, что я больше не Святая и бросил меня… Это же не правда? Нет, не может быть. Я должна увидеть отца, – выражение Рабьен стало жёстким, когда она вспомнила отца, что всегда говорил, что она должна стать Святой.

– Халид, ты должен мне помочь. Просто выведи меня отсюда, – Рабьен решила, что ей нужно выбраться из Храма и лично встретиться с отцом. – Ты всё ещё паладин, поэтому сможешь тайно вывести меня. Правда?

Однако ответ Халида был крайне холодным:

– Почему я должен делать это?

– Ты!.. Разве ты здесь не для того, чтобы помочь мне?

– Нет.

– Эй, зачем тогда ты пришёл? Ты хотел увидеть меня такой?

– Мне просто нужна правда. Что было в том флаконе, который Вы дали мне тогда?

В одно мгновение глаза Рабьен расширились и она отвела взгляд в сторону.

– Если это был яд, то Вы пытались навредить Кронпринцу. Если Вы и правда сделали это, то Храм окажется в ещё более плохом положении.

– Ты доставил его прямо Принцу Дэймону. Что ты сделаешь, когда узнаешь правду? Ты думаешь, что тебе сойдёт это с рук?

– Я не собираюсь сбегать. Если это действительно был яд, я пойду прямиком в Императорский дворец и скажу правду.

– Ты псих? В тот момент, когда ты скажешь это, твоя жизнь закончится. Ты не сможешь оставаться паладином! Ради чего ты собираешься пожертвовать всем?! – Рабьен непонимающе смотрела на Халида.

– Это не жертва. Если ты согрешил, то должен заплатить за свои грехи. Без этого я не смогу смотреть в глаза Богине Эспитос, когда окажусь с перед ней. Я всё ещё, поклоняюсь ей.

– … всё не так. То, что я дала тебе, было святой водой.

– Я уже видел правду на Вашем лице. Ответ получен.

Халид пришёл в темницу, чтобы поговорить с Рабьен и увидеть её реакцию.

Услышав, что Рабьен отравила предыдущую Святую, он предположил, что она могла сделать то же самое.

Рабьен, загнанная в угол, отреагировала куда острее обычного, поэтому Халид был уверен в ответе.

– Даже если это был не яд, нет ничего плохого в том, чтобы быть осторожным.

– Халид, пожалуйста, не делай этого. Только не ты. Для чего я жила? Все говорили, что я буду Святой. Разве это моя вина?!

Халид с грустью посмотрел на сломленную Рабьен, которая кричала отчаянно и зло.

– Не все такие, как Вы, – сказав это, Халид ушёл.

– Невозможно. Что-то случилось с отцом. Я уверена, что он придёт спасти меня. Он придёт, – с пустым взглядом, Рабьен опустилась на матрас, постоянно повторяя себе, что отец спасёт её.

*****

На следующий день.

Это был день, когда должна была состояться встреча великих семей.

Дарвин прибыл во дворец не через главные ворота, следуя за рыцарем, посланным Императором для его сопровождения.

Также было и с другими главами семей.

Всех их проводили в самый старый Императорский сад, доступ в который был ограничен.

– Проходите, – Император, неторопливо проводивший время в саду, махнул, заметив Герцога Дэхсин.