Альдерамин в небе Том 14. Глава 2. Основное вторжение.

Глава 2. Основное вторжение.

Несмотря на войну, люди продолжали жить своей жизнью. Тоже верно и для Столицы Банхатал, которая находилась далеко от линии фронта. В отличие от ожесточённых мест, рынок сейчас был переполнен людьми, ищущих еду и предметы первой необходимости.

— Дайте посмотреть пшеницу.

Сказал пожилой мужчина перед стойкой и полез в корзину. Продавец сильно удивился, но после переменился в лице, когда узнал этого человека.

— О, Бахада… это вы. Что привело на рынок такого уважаемого человека?

— Я проверяю рыночные цены. В такие времена поток товаров часто нарушается из-за требований войны…

Ответил мужчина, осматривая пшеницу на ладони. Проверив верхний слой, он схватил горсть со дна корзины. Обычных людей за такое бы выгнали, но ни один купец в столице не посмел бы сделать такое с этим богатым человеком, который был известен как Крёстный Отец Рынка.

— Цена без смешивания? Вполне адекватная. Мне казалось, цены подпрыгнут выше.

— Её Величество, по всей видимости, запаслась заранее.

— Я знаю, ведь тоже помогал. Тогда всё казалось бесполезной тратой усилий, но всё идёт хорошо. По крайней мере, подготовка к войне прошла очень успешной.

Сказал Бахада, выражая лояльность правлению Императрицы. Продавец с легкой усмешкой передвинул свои мешки с пшеницей.

— После этой войны, тёрки между нами и Киокой, наконец, закончатся. Все этого ждут.

— Как беспечно. А ты не думал о том, что будет, если мы проиграем войну?

— Проиграем? Имперская армия то? Хаха… быть того не может.

Продавец выразил свой оптимистичный взгляд неосознанно. Закончив осматривать пшеницу, Бахада покинул магазин, вышел на рынок, где во всю кипела жизнь, и недовольно сказал.

— Даже в такой момент ему всё равно? Императрица… как же вам тяжело. Хотя не мне об этом говорить.

В отличие от большинства людей, он не был настолько оптимистичен к войне. За последний век Киока явно нарастила мощи. Они бросили им вызов с уверенностью, что победят.

Чтобы убедиться в ситуации, Бахада отправил людей на передовую, которые должны вернуться через несколько дней. В зависимости от результатов, работы может прибавиться. Пока мужчина шёл по рынку, размышляя об этом, перед ним появилась знакомая худощавая фигура.

— Это же…

Тот человек наблюдал за шумной толпой так, словно смотрел на домашний скот.

— Фуфуфу… как всегда неприглядно.

Снисходительно сказал Тринсай. Он даже ненавидел дышать воздухом простых смертных.

— Куда не посмотри, одни идиоты, дураки и глупцы. Ни одного человека с нормальным складом ума. Но тут ничего не поделаешь. Всё же они созданы для того, чтобы ими руководили.

Он смотрел на людей сверху вниз. С самого начала он не возлагал никаких надежд на большую часть граждан этой страны. Он полностью доверял Императрице, а значит был полностью разочарован в массах.

— Но сформировать парламент в такое время… Ваше Величество, чего вы от них ждёте? Достаточно кинуть подачку перед ними, и они тут же сбегутся как уличные псы.

Со вздохом спрашивал он свою Императрицу, которой здесь не было.

— Интересно, это и есть форма любви монарха? А Император Аршанкрут…

 

— Чего ты пытался добиться, усыновив этого уродца?

Мужчина и женщина смотрели на него бесстрастными глазами. Это было его первое воспоминание.

— Не говори так. Он не просто уродец... а уродец с прекрасной родословной. Если его взрастить и научить бойкому языку, то ты не найдёшь лучшего инструмента, чем он. Это пригодиться, если мы хотим послужить императорской семье.

Сказал мужчина, отпив пива из бутылки. Под воздействием неприятного запаха алкоголя ребёнок заплакал. Женщина нахмурилась, а мужчина прикрыл ему рот.

— Попозже придумаю ему имя. Эй, уродец, приведи нас на вершину этой страны. Это естественная награда, которую мы заслужили, спасая твою жизнь от смерти. Ты ведь согласен?

Его молодой ум сразу смекнул. Для них, что бы ни случилось, он всегда будет лишь вещью.

 

Слегка повзрослев, он начал своё "обучение". Мужчина как-то вызвал его в комнату и бросил ему рубашку странной формы.

— Используй это, чтобы спрятать вогнутую грудь. Не позволяй другим увидеть такую гадость.

Мальчик надел верх, как было сказано. Одежда сдавливала грудь и было неприятное ощущение, но если бы он об этом сказал, его бы попросту избили. Он уже понял правила этого места.

— История и математика само собой разумеющееся. Может ещё поэзию, музыку и гадания? Не знаю, что понравится Его Величеству, но лучше иметь больше карт на руках.

Этот мужчина не был продуктивным человеком, но он отлично умел подлизываться к власть имущим. Эта семейная пара всегда так жила.

— У тебя ведь мозг не деформирован!?

Мужчина грубо схватился за его голову, пока он сидел на стуле. Мальчик инстинктивно почувствовал, что если знания не оправдают ожиданий мужчины, то его лицо ударят об стол.

Он буквально рисковал своей жизнью, когда впервые бросал вызов математике. Опека со стороны этого человека была очень грубой, но смирившись с этим, мальчик справился.

— А у тебя неплохая память, засранец. Или так вышло из-за отчаяния? Ладно, пофиг. Сегодня дам тебе поесть.

После этого они повторяли этот процесс день за днём. Чтобы есть, не быть избитым и в целом оставаться в живых, ему приходилось выполнять порученные задания. Всякий раз, когда он ошибался, его били или что-то запрещали. Вопреки диагнозу имперских врачей касаемо недолгой жизни мальчика, он оказался необычайно живучим.

— Чего, рисовать хочешь? Хахаха, ты тупой? Я что, на твоего отца похож?

Как-то раз, после продолжительного успеха, мальчик попытался заявить о своём интересе, когда мужчина был в хорошем настроении. Вот так, его очень серьёзно избили, что он с постели не мог встать в течение трёх дней. Это инцидент разрушил всякие надежды и заблуждения мальчика. Как бы он не продолжал отвечать требованиям, этот человек никогда не полюбит его.

 

Иногда мужчина приводил мальчика во дворец и повторял ему одно и тоже.

— Смотри, вон там твои настоящие родители, но они никогда не признают тебя своим ребёнком. Для императорской семьи существование такого уродца, как ты, само по себе является грехом.

Мужчина не забывал напоминать ему о его неизбежной судьбе. Он травил ядом ещё не сформировавшегося ребёнка, говоря, что ему не следовало рождаться.

— Однако есть одна альтернатива. Попади во дворец, устроившись административным работником. Если ты понравишься императорской семье, то они разрешат остаться рядом. Вместо Его Величества, нацелься на наследника престола… на твоего старшего брата примерно того же возраста. Так и шансов будет побольше.

Вслушиваясь, мальчик осматривал дворец. Это было священное место, где жила императорская семья. По сравнению с его окружением здесь было так красиво, словно это был другой мир.

Он отчаянно тосковал и хотел вернуться в это место… в свою настоящую семью.

— Я всё подготовлю перед встречей… надо бы хорошенько тебя продать. Если ты им не понравишься… ох и напьюсь я в тот день.

Мальчик сразу смекнул с бесстрастным лицом. Мужчина явно намекал, что, если он потерпит неудачу, то это станет его последним днём в жизни.

 

В один прекрасный день, когда ему стукнуло 16 лет, представился шанс избрать свою судьбу.

— Хмм… новое лицо. Кто это?

Мужчина закончил приготовления по продвижению, и мальчик впервые в жизни вошёл во внутрь дворца. Офицеры привели его на встречу с Принцем, и тот недовольно уставился на него.

— Сын дома Изанма? Того подонка, что пригрел себе местечко? Сплошная трата налоговых денег.

С отвращением сказал Принц и отвернулся, когда услышал его представление. Несмотря на то, что его оскорбили, он не чувствовал злобы, ведь был согласен с тем, насколько уродлив его дом.

— Неважно, я знаю, зачем ты здесь. Хочешь выслужиться и присосаться ко мне, верно? Очередной человек без верности к императорской семье.

Принц со злобной ухмылкой посмотрел на офицеров, а потом махнул рукой и ударил по большой декоративной вазе. Прежде чем солдаты успели среагировать, ваза разбилась вдребезги.

— О нет… кто-то разбил вазу. Деталей не знаю, но мне рассказывали, что это сокровище эпохи раздоров. Что же мне делать, если об этом узнает отец.

Намеренно сказал Принц. Он повернулся к запаниковавшем солдатам и продолжил.

— Как видите, мне нужна помощь прямо сейчас. Кто из вас возьмёт на себя вину и скажет, что это он разбил вазу?

В воздухе повисла тяжелая тишина. Увидев своих вассалов, стоящих в ряд перед ним с бледными лицами, Принц невольно рассмеялся.

— Фхахаха… у вас на лице всё написано! Вы не хотите брать на себя долг, который обанкротит ваш дом! Как честно!

Сказал Принц, ожидая такой реакции. В этот момент кое-кто сделал шаг вперёд.

— Ваше Высочество… это я сломал.

Услышав это, Принц перестал смеяться и посмотрел на своего ровесника.

— Повтори-ка.

— Это я сломал. Мои глубочайшие извинения. Я только встретился с вами, а уже проявил такую неосторожность.

Без колебаний извинился он. Принц усмехнулся и наклонился вперёд.

— Пошёл на этот пост, будучи настолько глупым, что посчитать не можешь!? Ты хоть знаешь сколько стоит эта ваза…

— Пожалуйста, не двигайтесь!

В тот момент, когда Принц шагнул вперед, он крикнул, чтобы остановить его. Когда Принц рефлекторно остановился, он продолжил, словно молился.

— Пожалуйста, не двигайтесь, Ваше Высочество. Осколки разорвут подошву вашей обуви и поранят ноги. Я немедленно всё уберу.

Сказал он и опустился на колени, чтобы собрать осколки. Однако Принц уверенно сделал шаг вперёд.

— С чего этого я должен слушать тебя и ждать?

— Хотите идти вперёд несмотря ни на что?

Он посмотрел в глаза Принца и увидел эмоции, в которых виднелось то ли замешательство, то ли ярость.

— Верно. Я не допущу, чтобы в этой стране было такое место, по которому я бы не смог пройти. Такого в принципе не должно существовать. Однажды я унаследую Империю, поэтому оно логично.

Сказал Принц, показывая свою значимость. В ответ ему кивнули без сомнений.

— Если вы так говорите, тогда… прошу прощения, но воспользуйтесь этим.

Он опустился ниже и лег на осколки вазы. Принц озадаченно нахмурил брови.

— Что это?

— На полу ещё остались осколки, и даже через слои одежды они всё ещё опасны. Я стану дорогой… поэтому, прошу, разрешите офицеру помочь вам пройти по мне.

Под его пристальным взглядом один из офицеров бросился в сторону Его Высочества. Принц же бесстрастно посмотрел на того, кто был готов стать дорогой.

— Злишься?

— Если вы того пожелаете, то я готов ко всему. Мой долг как вассала гораздо важнее моего долго бюрократа.

В его ответе не было фальши. Вскоре после этого Принц медленно наступил ему на спину.

— Тяжело идти… такая неровная дорога… Даже грязная тропинка и то лучше этой.

— Мои глубочайшие извинения.

Осколки под его телом прорезали одежду и пронзали его тело. Несмотря на это, он ни разу не вскрикнул от боли, играя роль дороги. Он терпеливо ждал, пока Принц не закончит по нему идти.

— Достаточно… вставай.

Приказал Принц, и только после он встал с окровавленной униформой административного сотрудника.

— Как тебя зовут?

— Тринсай Изанма… Ваше Высочество Аршанкрут.

Он охотно назвал своё имя. Принц ухмыльнулся и повернулся, чтобы уйти.

— Если буду в настроении, то ты вновь станешь для меня дорогой, Тринсай.

— Это будет для меня честью.

Когда он услышал слова Принца, по его груди растеклось тепло. В этот момент Тринсай решил посвятить свою жизнь этому человеку.

— Эй вы… приберите здесь… А и да… можете не пытаться собрать осколки и склеить их. Это фальшивая ваза, которую я подготовил шутки ради.

Сказав это, Принц нетерпеливо покинул комнату. Не обращая внимания на ошеломленных офицеров, Тринсай всё думал о голосе Принца, обращающегося к нему по имени.

 

— Есть куча людей, которые пытаются подлизаться ко мне, и это нормально. Но эти ребята, кажется, думают лишь о нижней части моего тела.

После инцидента с вазой Принц время от времени болтал с ним. Через два года после того, как Тринсай получил должность, Его Высочество держал его рядом в качестве собеседника.

— Они всё время присылают мне девок. Даже дают им ненужные титулы по типу… лучшая красавица западных территорий или реинкарнация древней принцессы. Мне очень нравятся красивые девушки, но их нескончаемый поток начинает бесить. Они думают, что я конная ферма что ли?

С его положения Имперского Принца у него было множество жалоб, которые он не мог высказать другим. Тринсай взял на себя роль слушателя, и тот охотно это принял. Его Высочество, вероятно, даже не волновало, были ли у Тринсая какие-то замыслы.

— В последнее время мне интересны литература и искусство. Особенно мне нравятся дворцовые произведения столетней давности. Техника может и хромает по сравнению с современными работами, но их уважение к императорской семье более искреннее и простое, что ли…

Когда он не жаловался, Принц рассказывал о своих интересах. Время от времени он работал над своим собственными работами, и даже любители могли подметить его высокие стандарты. Особенно он был увлечён, когда рассказывал об исторических произведениях во дворце.

— Изначально императорская семья Катварна считалась таинственной родословной, которая содержала силу, превосходящую человечество, и была способна направлять людей. Однако со временем родословная постепенно исчезла. Я должен найти её и вернуть Империи вечное процветание.

Принц стоял перед множеством картин, упорядоченных по дате, и излагал свою цель. Тринсай каждый раз чувствовал сильное желание. Эта кровь течёт и во мне... если бы он только мог сказать это человеку перед ним. Но со временем он понял, что это табу. На картине перед ним были изображены императоры прошлого. По сравнению с этими великими людьми он считал, что его тело слишком изуродовано, чтобы принадлежать той же линии крови.

— Если я продолжу прислушиваться к лести дворян, не понимающих уважения, моё сердце замкнётся. Тринсай скажи… ты тоже хочешь меня развратить?

Принц как обычно докапывался. Тринсай покачал головой, просматривая даты картин, и сказал, глядя на самую старую из них.

— Нет… Надеюсь, вы сможете стать таким же, как он.

Император Лючиаро, который победил армию взмахом руки. Принц взглянул на величественную фигуру того, кто посадил Вечное Древо Духов, и сказал с улыбкой.

— Император-основатель? Легче сказать, чем сделать.

 

— Я понял. Основная причина затягивания войны с Киокой - наша чрезмерная зависимость от армии.

Проводя больше времени вместе, Принц начал рассказывать Тринсаю свои взгляды на управление. Даже Принцу было опасно говорить что-то, что можно было бы истолковать как критику в адрес Императора, но он достаточно доверял ему, чтобы говорить как есть.

— Хорошо, что у нашего народа сильная армия. Однако использовать войну для прикрытия неудач в управлении - это грубая ошибка. Политика есть политика, армия есть армия. Это принципиально разные отрасли, но только Императору дозволено управлять обеими. Здесь нет места личным выгодам дворян.

Принц продолжал говорить, пока роскошная дворцовая посуда не опустела. Тринсаю же нравились монологи Его Высочества и страсть следующего императора.

— Ты понимаешь, Тринсай? Нам надо вернуться к истокам. Император будет безупречно управлять правительством, армией и вести нацию и народ. Эта система - гордость изначальной Империи. Простым смертным это не под силу... но я смогу. Поскольку я имперский Принц, я должен всё вернуть. Я наследник Вечного Древа Духов. Это неоспоримый факт.

Принц всегда возлагал на себя большие надежды. Он считал, что это его судьба - быть таким же великим существом, как и мудрый император далёкого прошлого. Он не думал, что это просто мечта. С того дня, как они оба стояли перед картиной, ему снился один и тот же сон.

— Я не могу жаловаться на правление отца, однако, когда я займу трон, у меня будут свои правила. Я никому не позволю вмешиваться, и с того дня начнется моя жизнь.

— Всё, как вы говорите.

— Само собой… но мои братья и сёстры этого не хотят. Одно сборище проблемных людей. Будет ужасно, если меня убьют до коронации.

Вздохнул Принц, глядя на чашку в руке. Затем он с усмешкой протянул её собеседнику.

— Почему бы тебе не стать моим дегустатором ядов, а Тринсай? Сегодня оттенок чая более глубокий, поэтому стоит быть начеку. У яда обычно горький привкус.

— Буду рад.

Тринсай без сомнений взял чашку и выпил из неё. Вскоре он почувствовал сильное жжение, обжигающее желудок.

— Зовите врача!

Заметив перемену на его лице, Принц позвал на помощь. К тому времени, как слуги бросились к пострадавшему, тот потерял сознание.

 

— Не думал, что ты вытянешь длинную соломку с первой попытки, Тринсай. Тебя удача вообще стороной обошла?

Два дня спустя. Благодаря усилиям врачей он еле выжил и пришёл в сознание. Принц сидел у кровати с раздраженным лицом.

— Ваше Высочество, вы…

— Как видишь, я в порядке. Но…

Принц посмотрел вниз. Тринсай уже понял, что на нём нет одежды, скрывающей его тело. Для лечения врач снял с него верх.

— У тебя странное тело. Врачи тоже удивились. Даже сказали, что это чудо, что ты дожил до такого возраста.

— Я показал вам нечто столь неприглядное.

Он горько поджал губы. Тринсай тщательно ждал подходящего момента, чтобы признаться, но Принц узнал об этом раньше. Проигнорировав его чувства, Его Высочество сказал.

— То, что я собираюсь сказать, просто чушь, так что не воспринимайте всерьёз.

— …

— Не так давно начали ходить странные слухи. Помимо Принцев и Принцесс, которые в настоящее время внесены в список имен императорской семьи, есть ещё один ребенок с кровью Императора. У этого ребенка врожденный дефект, и его не признали членом императорской семьи. Предполагалось, что от ребёнка в тайне избавятся, но некий знатный человек счёл это жестоким и подделал биографию ребёнка, чтобы выставить его как собственного сына.

У него не было слов. Как Принц узнал об этом? Хотя сейчас это было естественно. Было тяжело скрыть тот факт, что ребёнка Императора оторвали дворца. Неудивительно, что слухи дошли и до Принца.

— Конечно, слухам я не верю. Родословная Вечного Древа Духов не будет производить детей с дефектами. Но многие считают, что это правда. Тринсай, есть что сказать?

Спросил Принц с каменным лицом. Как ему это скрыть? Что он должен сказать, чтобы заслужить доверие Принца? Подобные схемы даже не витали в его сердце. Он вспомнил свои разговоры с Принцем… вспомнил время, которое они проводили вместе… вспомнил их общую цель. Так он нашёл свой ответ.

— Что за вздор!? Императорская семья Катварны священна и безупречна. У потомков этой родословной не может быть детей с дефектами.

Безоговорочно ответил Тринсай. Чтобы в дальнейшем быть рядом с Принцем, он перечеркнул свою родословную. Он испытал сильную боль в груди, и это даже близко не сравнится со всеми побоями, которые он перенёс. Принц, вероятно, почувствовал ту же боль.

— Верно… о каких таких глупостях я спрашиваю.

Сказал Принц очень нежным тоном, а затем мягко коснулся щеки Тринсая своими пальцами.

— Поскорее поправляйся. Без тебя так неудобно. Я теперь даже вазы не могу разбить спокойно.

— Да…

Он кивнул своим онемевшим телом. Пока он не выздоровел через две недели, Принц навещал Тринсая каждый день.

 

— Стал прямым вассалом Принца! Ха-ха, что и ожидалось!

Через три года после того, как он проработал административным сотрудником во дворце, его вызвали обратно в дом Изанма, чтобы он доложил о ситуации одному человеку. Отчёт очень обрадовал мужчину.

— Не позволяй Принцу скучать и возьми на себя все неприятные дела вместо него. Если Его Высочество делегирует всё тебе, то считай, мы добились успеха.

Чем больше он слушал, тем сильнее увядала его душа. Его отношения с Принцем для этого человека были лишь новым способом заработка.

— Надо бы уже начать думать о том, как познакомить его с моей дочерью… Хаххаха!

Громко смеющийся мужчина даже не заметил взгляда Тринсая, хотя тот смотрел на него как на ходячий мусор.

 

По мере укрепления отношений с наследником Императора, положение Тринсая, будучи простым административным сотрудником, постепенно менялось. Как-то раз Принц решил встретиться с отцом и отдал приказ сопроводить его. Тринсай был полон ликования.

— Аршанкрут, выглядишь в хорошем здравии. Я слышал… с недавних пор с тобой ошивается странный человек.

Говорил 26-й Император со своего престола. Он старел, но у него были хорошие отношения с Принцем. Ему сразу ответили.

— Да, отец. Это Тринсай Изанма.

Принц указал на Тринсая, стоявшего рядом на коленях, и Император посмотрел на него любопытными глазами.

— Подними голову. Я благодарю тебя за то, что выпил яд вместо моего сына. Ты поправился?

— Да.

Только в этот момент ему потребовались все силы, чтобы не дрогнуть при ответе. Его отец был прямо здесь. Его настоящий отец, который был связан с ним по крови. Однако он не мог выразить эту эмоцию. Он использовал всю свою сдержанность, чтобы не позволить себе лишнего, будучи вассалом.

— Тебя следует вознаградить. Есть ли то, чего ты желаешь?

По-доброму спросил Император, не зная о чувствах Тринсая. Слово "желание" тяжело отозвалось в его груди. Затем он подумал. А чего ему желать? Что ему было дозволено просить?

— …

— В чём дело, Тринсай? Отец же спрашивает.

Принц призвал молчаливого Тринсая ответить. В этот момент желание сформировалось в его сердце.

— Прошу…

— Хмм…

— Подарите мне картинку Вашего Величества с наложницей Лияши и Принцем Аршанкрутом. Картину… на которой изображены великие люди.

Император удивленно склонил голову, когда услышал сдержанный ответ.

— Можно, конечно, если я прикажу придворному художнику, но… тебе этого точно достаточно?

Удостоверился Император. В этот момент он окончательно осознал… этот человек ничего не знает. Либо слухи о рождении Тринсая не доходили до его ушей, либо он просто отшучивался. Боль и облегчение одновременно охватили его сердце. Он очень старался не показывать это и ответил.

— В таком случае… прошу прощения за наглость, но, пожалуйста, позвольте мне также повесить эту картину в своём доме.

Это была высшая роскошь, которую он так жаждал. Император выглядел впечатленным.

— Хмм… какая впечатляющая преданность. Аршанкрут, у тебя отличный подданный.

— Конечно, отец.

Гордо сказал Принц, и Император засмеялся. Должно быть для Тринсая это был самый счастливый момент в его жизни.

 

Картина была закончена через три месяца и отправлена ​​в его резиденцию. Принц стоял перед картиной, висящей на стене спальни, и хмыкнул.

— Средненько так. Я бы нарисовал лучше.

— Нет, что вы. Мне и этого достаточно. Я только рад, что это первое, что я вижу, когда проснусь.

Искренне говорил он, смотря на картину. Тринсай представил себя стоящим рядом со своими родителями и братом. В действительности такого никогда не будет дозволено, но если это была всего лишь картина, то он мог воображать сколько душе угодно.

 

По мере их взросления, здоровье Императора ухудшалось. Когда Тринсай проработал 10 лет, болезнь монарха, наконец, достигла финальной стадии.

— Как состояние Его Величества?

Спросил он Принца, когда тот вернулся с запретной зоны после посещение прикованного к постели отца. Принц покачал головой.

— С ним трудно даже разговаривать. Уже как два месяца он не встаёт с постели, но лучше ему не становится.

Всё как он думал. От этих жестоких слов Тринсай прикусил губу. Однако, прежде чем он погрузился в уныние, Принц схватил его за плечи и потряс.

— Сейчас не время горевать, Тринсай. Когда отец скончается, начнётся моя эра. У меня для тебя есть работа, которая не сравниться ни с чем, что я тебе поручал ранее.

— Мне что-то надо сделать?

— Ты не будешь простым вассалом. Если ты продолжишь служить мне, тебя ждёт должность имперского канцлера, который наравне с маршалом, служат левой и правой рукой Императора. Есть ли у тебя решимость занять этот пост?

Столкнувшись с предстоящим правлением, Принц спросил своего самого доверенного вассала. После минутного молчания ему тихо ответили.

— Вы можете дать мне немного времени?

Принц в шоке раскрыл глаза. Он пристально посмотрел на лицо Тринсая и спросил.

— Мне казалось, ты сразу согласишься. К чему медлить? Тебя что-то не устраивает?

В ответ ему покачали головой. Тринсай не сомневался и не злился.

— У меня остались личные проблемы. Прошу, подождите меня немного. Мне нужно привести свои дела в порядок.

Сказал он Принцу с решительным лицом и понял, что настал момент.

 

Несколько ночей спустя. Попрощавшись с Принцем, он направился в особняк Изанма.

— Оу, Тринсай. Давно тебя не было. Почему не заглядывал в последнее время?

После того, как слуга привёл его в гостиную, он увидел выпивающих мужчину и женщину, лица которых были покрасневшими. От этой сцены он уже изрядно устал. По его воспоминаниям, эти двое больше пребывали пьяными, чем трезвыми.

— Не волнуйся, мы приняли подарки Его Высочества как следует~ Эту бутылку вина тоже~ Хахах, одна такая стоит ого-ого~ Смотрю ты высоко взобрался, уродец…

Сказал он с поднятым стаканом. Не обращая внимания на женщину, молча попивающую из своего бокала, мужчина встал, как будто только что о чём-то подумал.

— Ты как раз вовремя. Я думаю, пора представить мою дочь Его Высочеству. Он должно быть разборчив, но это и неважно… всё будет как надо, когда она забеременеет. Надо подгадать момент, когда Принц ослабит бдительность, напившись. Когда там следующий банкет? Ты ведь устроишь мою дочку, верно?

Амбиции этого человека были очень просты. Он хотел использовать эту связь, чтобы связаться свою дочь с Принцем. Если это сработает, она сможет бороться за положение королевы, когда Его Высочество взойдёт на трон. Дом Изанма же, который тесно свяжется с императорской семьёй, накопит огромное состояние. Полностью понимая замыслы этого человека, Тринсай покачал головой.

— Об этом можете уже не думать.

— А? Что ты там…

Мужчина недоуменно подошел прямо к нему. В этот момент сзади раздался тяжелый звук упавшего на пол стакана.

— Укха, уааа!

Женщина изо всех сил держалась за шею. Мужчина хотел кинуться к ней, но сам упал на пол. Он отчаянно пытался встать и закричал, когда всё понял.

— Ах ты… вино…

— Это был отличный урожай с виноградника на южных территориях. Его отличительной чертой является густой аромат и сильный вкус, хорошо сочетающийся с дополнительными ингредиентами... и это отличный подарок на прощание.

Он посмотрел на этого человека, как на умирающего жука, и сказал им обоим.

— Я вовсе на вас не злюсь. Если бы вы меня не приютили, я бы умер. За это я вас искренне благодарю. У меня было кучу шансов вас отравить, но я никогда этого не делал. Я даже всегда отдавал вам свои подарки.

— Уакаха…

— Однако ситуация изменилась… Вы понимаете? Тот, кто удостоился чести стать правой рукой Императора, не может тащить за собой пиявок, цепляющихся за него.

Личные обиды были для него пустяком. Однако будучи тем, кто будет служить рядом с троном, ему следовало очистить себя от всей грязи. Поэтому он пошёл на это. Просто, чтобы стряхнуть парочку вшей с пальто.

— Я защищу императорскую семью… поэтому, прошу, покойтесь с миром в аду.

Твёрдо заявил Тринсай и поклонился умирающей паре. Не имея сил даже проклянуть его, пара корчилась от боли, погружаясь в темноту.

 

— Так вот о чём ты говорил, говоря о наведении порядка… А ты действительно смелый.

Через какое-то время Принц узнал о происшествии, произошедшем в доме Изанмы, и бросился к верному вассалу. Хотя собеседник явно всё понимал, Тринсай сделал вид, будто ничего не знает.

— Как их сын, я не испытываю ничего, кроме боли. Никогда не думал, что мои родители умрут от токсинов моллюсков.

К тому времени, как Принц прибыл, тела уже вынесли из комнаты. Все слуги заявили, что причиной, по всей видимости, стали моллюски, которых они съели на обед. Подготовка велась заранее, чтобы всё выглядело как несчастный случай. Принц ухмыльнулся его способностям.

— Унесёшь эту тайну с собой в могилу? Ладно, хорошо. Без чего-то такого канцлером тебе не стать.

Сказал Принц, глядя на него, а затем решительно заявил.

— Приближается наша эра, Тринсай… Постарайся как следует.

Тринсай опустился на колено. Как вассал, служащий своему господину, он больше не был окружён паразитами.

 

Через месяц после этого происшествия 26-й Император скончался. Трон передали быстро, и первым по линии преемственности стал Принц. Таким образом Аршанкрут Китра Катванманиник стал 27-м Императором Империи Катварна.

— Впервые я возглавляю такую большую армию. Ах, не величественно ли это зрелище?

Первое, что сделал новый Император, взошедший на престол, устремился вернуть восточные территории, захваченные Киокой. Он не просто оправил армию, а возглавлял её лично. Император поклялся преуспевать как в армии, так и в управлении.

— Не отставай, Тринсай. Ты может и административный сотрудник, но ты также часть моей армии. Не позорься перед другими.

— Да, приношу свои извинения.  

Тринсай скакал рядом с Императором в центре армии, и давалось ему это нелегко, ведь он только недавно начал учиться верховой езде. Когда он крепко сжимал поводья, чтобы не отставать, позади них появился офицер.

— Прошу прощения, Ваше Величество. Мы приближаемся к территории, занятой Киокой.

— Да, знаю.

— Прошу, отойдите в тыл. Если враг прознает о вашем присутствии, вы можете оказаться в опасности.

Офицер призвал Императора уйти в безопасную зону. Услышав это, Император приподнял брови.

— Что за чушь! Разве моя охрана не защищает эту зону!?

— Защищает, но мой повелитель, мы не можем не перестраховаться. Уже то, что вы возглавляете войска, поднимает боевой дух солдат. Пожалуйста, понаблюдайте за боем с тыла.

— Понаблюдать? О чём ты? Не забыл, что я твой командир? Вы будете сражаться под моим командованием! Для этого мне нужно быть рядом, чтобы я мог хорошо видеть войска! Или я ошибаюсь?

— Но Ваше Величество, согласно правилам…

Поскольку это касалось безопасности его монарха, офицер с трудом настаивал на своём. Император не желал отказываться от самоличного командования, и офицер выглядел очень обеспокоенным.

— Пожалуйста, подождите, я обговорю всё с начальством.

— Лучше позови его сюда! Эта беготня ни к чему не приведёт!

Офицер выполнил приказ, и вскоре к ним подошёл вооруженный офицер с красными волосами, от которого исходила аура ветерана.

— Приветствую вас, Ваше Величество... Мой подчинённый много чего наговорил, но короче говоря… вы хотите лично возглавить командование на передовой, так?

В отличие от солдат, которых он видел до этого момента, этот человек был прямолинеен, не стесняясь слов. Это сбило с толку Императора. Однако молчанием дело не решить, поэтому Император продемонстрировал своё достоинство как монарха и заявил о своих намерениях.

— Верно. Я здесь не только для того, чтобы быть номинальным генералом. Я принесу победу Империи.

— Тогда давайте займёмся этим. Вот только… на передовой всё непредсказуемо, поэтому вы не против, если я, Йорунзаф Игсем, останусь рядом в качестве адъютанта?

— Хмм… Хорошо. Разрешаю тебе остаться рядом со мной.

— Это для меня большая честь.

Красноволосый офицер ухмыльнулся. И вот так, Император принял командование на передовой, как хотел. Через два часа началось его первое сражение.

 

— Правый фронт, рассредоточиться! Хватит бездельничать! Нас окружат и уничтожат, если мы промедлим!

На поле боя началась суматоха, и ни одна из сторон не осознавала сил противника. Когда закричал офицер, войска молниеносно сменили строй. Тринсай не понимал, что происходит вокруг, поэтому сосредоточился лишь на защите своего монарха в случае крайней необходимости. Император же тем временем был охвачен сражением.

— …

— Так дальше продолжаться не может… предлагаю обойти врага с фланга и атаковать с тыла! Каковы приказания, Ваше Величество?

Красноволосый офицер удостоверился, прежде чем отдавать приказы. Однако ситуация снова изменилась, хотя Император даже не успел обдумать правильна ли предыдущая идея. Он мог только кивать, чтобы не говорили офицеры.

— Д-да… продолжайте.

— Есть! Войска, готовьтесь наступать! Атакуйте так, словно от этого зависят ваши жизни!

———— АГаахАааа! ————   

 

— Ваше Величество…

Отбив врага, в углу базы, где лежало много раненых солдат, Император молча стоял. Тринсай не знал о чём с ним поговорить, и они стояли вот так в тишине, пока один из офицеров снова не появился.

— Разрешите сказать… вы хорошо справились в первом сражении. Всё вышло даже лучше, чем я ожидал. Вы даже не упали с лошади на полпути.

Не обращая внимания на удивлённое лицо Тринсая, офицер не был полностью саркастичен и вполне был впечатлён. Однако этого было недостаточно, чтобы утешить Императора. Он всё ещё не мог смириться с тем фактом, что ничего не мог поделать, хотя был тем, кто настаивал на командовании на передовой.

— Семьдесят с лишним человек погибли в бою. Я ожидал меньшего количества смертей… прошу прощения за мою неспособность.

— …

В этот раз его слова были явным сарказмом. Если бы он не взял на себя командование, то люди, которые могли остаться в живых, не погибли бы. У Императора не было слов, чтобы опровергнуть этот факт.

— Ваше Величество… поле боя постоянно меняется, поэтому теория на бумаге бесполезна. Прежде чем говорить о стратегии, следует отточить свой разум и тело, чтобы сражаться на передовой. Не забывайте об этом, если для вас это не составит хлопот.

После сказанного, вооруженный офицер с красными волосами поклонился и начал уходить. Не желая больше стоять в стороне, Тринсай крикнул офицеру в след.

— Йорунзаф… твой тон с Его…

— Не надо!

Но Император его оставил. Верный вассал удивлённо обернулся и увидел, как его монарх слабо качает головой.

— Довольно, Тринсай. Больше ничего не говори. Не позорь меня… ещё сильнее.

 

После многих жертв Империя вновь вернула себе восточные территории, и первое сражение Аршанкрута в целом закончилось относительным успехом. Однако с того момента Император больше никогда не выходил на поле боя.

— Лично вести войска… значит оставлять впечатление о моем правлении всему миру, но я даю неправильные приказы. Вместо войн всё же лучше сосредоточиться на решении проблем в управлении.

— Да, это основная задача Вашего Величества.

Тринсай тут же кивнул, понимая, что сейчас главным приоритетом является исцеление раненого эго Императора. Монарх неосознанно понял это и предложил план восстановления своей репутации.

— Слушай, Тринсай, я подумываю о плане строительства водохранилища выше по течению реки Голны что на западных территориях. Что скажешь, разве не революционный план?

Когда Император подал сигнал взглядом, слуга протянул Тринсаю документ, в котором была изложена основная суть. Внимательно прочитав содержание, ему пришлось хорошенько подумать, прежде чем сказать.

— Впечатлён вашей смелостью, но прошу прощения за дерзость… для первого проекта после коронации… масштаб не слишком велик? Персонал, сроки и бюджет… всё такое большое. Может нам стоить начать с менее амбициозного…

Если слова были оборваны ударом кулака по трону. Император взвыл с покрасневшим лицом.

— Хочешь сказать, что я снова облажаюсь!?

— …

Тринсай застыл, не в силах подобрать слов. В этот момент вперёд вышел другой вассал.

— Что вы, Ваше Величество, это гениальный план! Смелая концепция и детальный дизайн… план, достойный Императора!

Человек, который занимал пост имперского Канцлера ещё со времён правления предыдущего императора, громко похвалил идею монарха. Видя, что Тринсай огорчил Императора, этот человек решил, что настал его час.

— Правильно! Помимо военной стратегии, управление – тоже моя сфера. В моём плане не может быть недостатков!

— Всё так. Прошу, оставьте исполнение на меня. Я займусь бюджетом, персоналом и всей подготовкой. Мой опыт не сравниться со способностями обычного административного сотрудника.

При сильной поддержке Канцлера план был согласован ещё до того, прежде чем Тринсай смог его остановить. Хотя при любых раскладах, у него бы не получилось воспротивиться желанию Императора, будучи простым административным сотрудником.

 

— Он хочет построить здесь водохранилище?

Как и ожидалось, при осмотре планируемой площадки водохранилища было выявлено много нелогичных частей в плане. Столкнувшись с твёрдой каменистой почвой и неудобной опорой, персонал не мог спокойно реагировать.

— Император серьёзно? Он вообще видел это место?

— И с чего тут начинать…

— Нам остаётся лишь молча слушаться и копать. Вот только в такой местности особо не развернёшься.

Не имея возможности оценить, что делать, проект уже можно было считать невозможным. Однако, поскольку план был разработан лично Императором и считался идеальным, ответственный человек бы потерял голову, если бы сообщил об этом. Следовательно, после долгих раздумий они пришли к компромиссу.

— Ладно, раскопаем местность и напишем, что "сложно оценить точные сроки проекта". Прекращать работы мы не можем, но так Император хотя бы заметит, что тут что-то не так.

Они сделали всё возможное. Работники не навредили репутации монарха и убедили Императора обратить на них внимание. Однако вопреки их ожиданиях, этот отчёт был перехвачен до того, как попал в нужные руки.

— Сложно оценить точные сроки проекта? Что за чушь!? Ужасно, что люди настолько не хотят работать.

Канцлер разорвал отчёт с места работы. Не имело значения, был ли он верным или нет. Само содержание письма было ему не выгодно.

— Насколько бы затянуть? Хотелось бы забрать побольше из бюджета.

Он не мог допустить, чтобы это письмо дошло до цели. Этот Канцлер не упустит возможности пополнить свой кошелек.

 

— Что случилось с планом водохранилища!? Срок уже, итак, увеличился на год!

Сколько бы отчётов он не перехватывал, прогресса не было, поскольку план был неработающим. Как и ожидалось, разочарованный Император пожаловался, но Канцлер не запаниковал.

— Прошу прощения. В связи с внезапной болезнью начальника участка, плохой погодой и другими проблемами… я с прискорбью сообщаю, что мы не смогли полностью воплотить идеальный план Вашего Величества.

Император растерялся после сказанного. Для него самым невыносимым было признать то, что проект был неразумным. Но он уже начал догадываться. В каком-то смысле ему было бы легче, если бы он был совершенно глупым.

— Но не волнуйтесь, усилиями вашего скромного слуги проект наконец-то дойдёт до завершения. Всего через три… нет, через два месяца придёт отчёт об окончании проекта. Пожалуйста, поймите и проявите терпение.

— Ещё два месяца… это правда?

— Конечно!

С улыбкой пообещал Канцлер. Он был так уверен, поскольку знал, что сможет затянуть проект ещё на несколько месяцев, ведь Император не мог узнать истинную причину, по которой не было никакого прогресса.

В конце концов, сильно задержанное водохранилище всё-таки было достроено. Но Император даже не стал проверять результаты. Он уже понимал, что они были жалкими. О задуманном сооружении не было и речи, не говоря уже о том, что его и озером то сложно было назвать.

 

После вступления на престол Аршанкрут неоднократно терпел поражение, но гладко шло только одно. Это его долг передать родословную и подготовить преемника.

— Ваше Величество! Родился первый Принц!

В тот день, на свет появился его старший сын. Император с ослепительной улыбкой поднял ребенка, рожденного от королевы.

— Ох какой энергичный. Хороший мальчик. Я придумал тебе имя. Ты будешь Расиамом. Называю тебя в честь восьмого мудрого императора Карсиама. Расти хорошо и стать моим преемником.

Волнительно заявил Император, который не знал, как держать ребёнка на руках. На первый взгляд это могло показаться счастливым событием, но придворные в углу комнаты тихо болтали о кое чём опасном.

— Ты слышала? В гареме ещё три наложницы беременны.

— Такими темпами через 10 лет вся Империя будет усыпана Принцами и Принцессами. Следующая битва за престол, наверное, будет самой ожесточённой по сравнению с предыдущими Императорами.

Тринсай впился в них взглядом, когда услышал неуместную болтовню. Придворные тут же заткнулись. Однако даже он испытывал беспокойство по этому поводу.

 

В отличие от того, что он представлял себе, когда был Принцем, обязанности Императора не были ни очаровательными, ни легкими. Когда его беспокоил один вопрос, возникало ещё больше неразрешимых проблем.

— Цена на пшеницу продолжает расти. Киока уничтожила слишком много полей в прошлой войне. Что нам делать...

Из всех проблем Аршанкрута особо беспокоили экономические вопросы. Они требовали осторожного подхода, а нынешнему Императору не хватало понимания в обращении деньгами. Как итог, Тринсай прикрыл его на этом поприще.

— Ваше Величество... Чтобы наши меры вступили в силу, нужно время. Но кормить граждан нужно прямо сейчас. Используйте средства из казны, чтобы купить пшеницу и продайте её по низкой цене. Торговцев следовало бы проконтролировать, чтобы они не переусердствовали.

— Но это многих затронет. Дворяне будут недовольны.

— Я постараюсь утихомирить их возгласы. Придётся пойти на эти решительные меры. Ваше Величество… огласите ваше решение, пожалуйста.

Когда его вассал встал перед ним, чтобы спросить разрешения, Император со вздохом откинулся на трон.

— Да, займись этим. Я уже не знаю, что делать…

— Вы мне льстите. Моя сила – это сила моего господина. Пожалуйста, терпеливо дождитесь хороших новостей.

Решительно сказал Тринсай, но в глубине души он понимал… даже если он добьётся хороших вестей, это также заденет сердце Императора.

 

После долгих испытаний и невзгод Император по-прежнему твёрдо доверял Тринсаю. Это, естественно, вызывало гнев и ревность окружающих дворян.

— Тринсай набирает мощи. Мы не можем от него избавиться?

— Хотелось бы, но не стоит недооценивать этого человека. Некоторые говорят, что трагедия в доме Изанмы – его рук дело. К тому же остаются вопросы по его происхождению. Судя по тому доверию, которое Его Величество ему оказывает, слухи могут быть правдивы.

— Это шутка такая!? Я такого не приму. Этот человек понятия не имеет о правилах дворян. Как мы можем оставить того, кто даже не знает, как делиться прибылью во дворце?

Таким образом Тринсаю приходилось поддерживать Императора, сражаясь с политическими фракциями, которые замышляли его убрать. Это была ожесточённая и коварная битва, которая отличалась от обычного поле боя.

 

— АХахха, ты так сильно хочешь моего ребёнка!? Хорошо, приходи ко мне в покои! С тобой я тоже поделюсь родословной королей!

Чем больше он терпел неудач, тем дальше Император отходил от своих обязанностей по управлению. Он погрузился в свой гарем и каждую ночь предавался утехам и удовольствиям плоти. Всё дошло до того, что его начали предупреждать.

— Простите мою наглость, Ваше Величество, но с вашим количеством детей и беременных наложниц, наследников уже достаточно. Пожалуйста, воздержитесь от…

Прежде чем он успел закончить, в него полетела тарелка и врезалась ему в лоб, отчего у него пошла кровь. Император вскрикнул в пьяном оцепенении.

— Тебя не спрашивали, Тринсай! Как ты смеешь вмешиваться в мои постельные дела!

Его совет не возымел результата из-за алкоголя. Тринсай проглотил свои слова, не решаясь повторяться, и низко поклонился.

— Мои извинения, прошу прощения.

Император не слушал никаких советов во время веселья и всегда испытывал к себе отвращение на следующий день.

— Тринсай, прости за вчерашнее. Я слишком много выпил прошлой ночью…

В своих покоях в запретной зоне, куда никому не разрешалось входить, Император держал свою тяжелую голову и коротко извинялся. Тринсай с улыбкой на лице покачал головой.

— Не принимайте близко к сердцу. Это моя вина.

— Не говори так. Не отстраняйся от меня…

Император схватил его за рукав и умолял. Его рука дрожала.

— Когда я был Принцем, я и не знал… но трон - это такое безлюдное место.

— Ваше Величество…

— Не бросай меня. Прошу, Тринсай, не покидай меня. Я боюсь… боюсь оставаться Императором.

Сердце его монарха было зажато между тяжелой ответственностью и невыполнением своих обязанностей. Он ничего не мог сказать, глядя на эту бессильную фигуру.

 

Разложению не было конца. Единственным удачным моментом было рождение преемников. Но после рождения 7-го ребёнка над дворцом нависли тучи.

— Ещё один?

Получив известие о рождении, Император не выглядел счастливым. Он раздраженно вздохнул и сказал без интереса.

— Пойду отдохну… Можешь сам придумать имя.

— Подождите, Ваше Величество. Помимо ребёнка, на повестке дня аудиенция с…

— Так встреться с желающими и позаботься о них. Так всё равно будет даже лучше.

Тринсай стиснул зубы. Он понял, что его господин медленно теряет последний оплот своего достоинства.

 

В один день, размышляя о том, как поговорить со своим господином, Тринсай увидел Императора с кисточкой перед холстом.

— Ваше Величество… рисуете? Давно я не видел вас за этим занятием.

— Помолчи, Тринсай. Отвлекаешь.

Это заставило его замолчать, и он встал в углу комнаты. Спина Императора, обращённая к холсту, выглядела точно так же, как во времена, когда он был амбициозным Принцем.

— Кха… кхэи…

Однако сейчас перед ним был другой человек. От симптомов абстиненции от алкоголя у него развилась дрожь, и Император не мог двигать правой рукой, как ему хотелось. Император нарисовал линию, отличавшуюся от задуманной, и невольно закричал.

— Да твою мать! Эта кисть тоже смотрим на меня свысока!?

Император швырнул кисть на пол, а затем пнул холст. Подождав, пока ярость господина стихла, Тринсай невольно сказал, хотя это было бессмысленно.

— Ваше Величество…

— Хватит! Выбрось этот хлам! Слуга, принеси мне вина! Быстрее давай!

Слуги, услышавшие гневный рёв, в спешке кинулись к винным бутылкам. Императору некуда было бежать, кроме объятий своей наложницы и алкогольного опьянения.

 

Спустя несколько лет. Когда он узнал о рождении 14-го ребёнка, внутри Императора что-то щелкнуло.

— Ещё один? Когда мои дети перестанут меня мучить!?

Для него это уже были не хорошие новости, а настоящий кошмар. Он сам во всём виноват, ведь не мог ни сдержать себя, ни прислушаться к советам. Не обращая внимания на своих безмолвных вассалов, Император прикусил ноготь большого пальца и тихо заявил.

— Она не нужна.

— А?

Тринсай не понял сказанного. Император вскоре повторил.

— Она мне не нужна! Задуши и выбрось!

Император чуть ли не вопил. Тринсай сделал вид, будто ничего не расслышал, и начал подыскивать слова, чтобы успокоить господина.

— Ваше Величество, пожалуйста, успокойтесь…

— Я серьёзно! Задуши её и выбросить! Не добавляй мне проблем!

Сказав это в третий раз, вассалы побледнели. Кто-то должен был его вразумить, однако говорить что-то полусумасшедшему Императору было равносильно самоубийству. Из-за воздействия алкоголя его беспокойство и заблуждения ещё сильнее повлияли на разум, и Император даже начал носить с собой меч. Количество слуг и вассалов, погибших от его рук, превышало двузначные числа.

— Я не могу выполнить этот приказ.

Все держали рот на замке, но он был единственным, кто выступил против Императора. Монарх посмотрел на него залитыми кровью глазами.

— Что ты сказал, Тринсай?

— Я сказал, что не могу выполнить этот приказ. Ваш скромный слуга не может навредить потомку императорской семьи. Даже если это вы приказываете, я не могу этого сделать.

Встретив сопротивление, Император поднялся с трона, как пружина. Прежде чем его осенило, Тринсай уже почувствовал холодную столь обнажённого клинка у себя на шее.

— Почему бы нам не доверить её Киоке?

Рука, державшая эфес, дрогнула. Император строго спросил.

— О чём ты?

— Ваш покорный слуга предлагает доверить Принцессу Киоке в рамках взаимного перемирия. Она не будет участвовать в борьбе за престолонаследие и не побеспокоит Ваше Величество.

Это был самый большой компромисс, на который он мог пойти. После удушающей тишины Император медленно опустил руку.

— Хорошо. Все детали на тебе. Вот только не позволяй этому ребёнку попадаться мне на глаза. А то я её сам задушу.

Он вернул меч в ножны дрожащими руками, а затем рухнул на свой трон. Все вассалы вздохнули с облегчением, увидев эту сцену.

 

— Мы были на волоске, Принцесса…

После того случая. Тринсай стоял перед кроваткой спящего младенца, от которого Император хотел избавиться.

— Мы пережили одно и тоже, но ваше тело намного здоровее моего. Верно, вы, несомненно, член императорской семьи.

Сказал он завистливыми глазами и осторожно поднял ребенка. Он страстно окликнул младенца, у которого было всё, что он потерял.

— Пожалуйста, растите большой и здоровой. Возможно, когда вы проявите задатки императрицы, возвращайтесь в эту страну.

 

Вскоре после инцидента с ребёнком Император даже устал сидеть на троне. Тринсай оббежал весь дворец в поисках своего господина и нашёл его в месте, навивающим воспоминания.

— О, так вы здесь, Ваше Величество. Теперь могу быть спокоен. Вы не взяли с собой сопровождающих, поэтому я переживал и искал вас.

Император находился в зале, где были выставлены работы дворцовых художников. Он сидел в кресле в крайнем левом углу комнаты и смотрел на картину. Тринсай подошёл к Императору сзади и сказал.

— На какую картину смотрите? А, сражение императора-основателя Лючиаро… это ваше любимое произведение.

Сказал он, думая о прошлом. Император тихо ответил.

— Я хотел быть похожим на него…

Он рассказал о своей мечте, которая больше не воплотиться. На глазах Императора навернулись слезы.

— Верно… хотел стать таким, как он. Беспрепятственно уничтожать врагов и превосходно править с престола. Я глубоко верил, что у меня есть талант…

— …

— Но я ошибался. Я оставил войну генералам, а управление страной твоей группе. Я просто глупый монарх, которого можно найти, где угодно. Таинственная родословная Императорской семьи не возродилась во мне…

Его слёзы падали на крепко сжатые кулаки на коленях. Тринсай твёрдым голосом попытался заглушить упрёки Его Величества.

— Это неправда. Вы можете…

— Больше ничего не жди от меня, Тринсай…

Император оборвал его, прежде чем он успел закончить. Слова его господина заставили его застыть на месте.

— Пожалуйста, не жди от меня ничего… это так больно. Связанный мечтами, которых я не смог добиться, сколько бы я ни боролся… мне так больно!

Он понимал, что Император был на пределе своих возможностей, и жизнь его господина больше никогда не станет лучше. Аршанкрут Китра Катванманиник никогда не расцветёт как Император.

— В следующий раз…

Сказал отчаявшийся мужчина. По его тону было ясно, что он чувствовал себя бесполезным и думал, что предал императорскую родословную.

— Возможно в следующий раз получиться всё воплотить! Быть может мои потомки смогут показать превосходство императорской родословной!

Аршанкрут печально скривил глаза. Император быть может совершенно разочаровался в себе, но это его желание никогда не исчезало. Он всегда хотел возродить таинственную родословную. Он знал, что ему это уже было не подстилу, но он хотел доверить это кому-то с той же кровью.

— Это то, чего вы желаете, Император Аршанкрут?

Спросил Тринсай дрожащим тоном. Император медленно кивнул, словно его голова теряла силу.

— Возроди родословную Вечного Древа Духов в её законной славе. Это имеет приоритет над всем остальным, Тринсай. Даже если мне уготовано встретить конец, будучи глупым монархом, это единственное, что должно оставаться неизменным. По-другому и быть не может.

— Ваша воля для меня закон.

Тринсай тяжело кивнул и полез в карман. Он уже давно догадывался, что всё так обернётся. Вот почему он подготовился, хотя в глубине души надеялся, чтобы этот момент никогда не наступит.

Он достал пакетик с порошком, положил его рядом с бокалом с водой и сказал Императору.

— Это лекарство успокоит вашу душу. Пожалуйста, примите это и отдохните, Ваше Величество.

— Да…

Император даже не задумываясь высыпал содержимое себе в рот и запил водой. Про себя он уже попрощался с самим собой. Это лекарство растворило всё, что мучало этого человека, вместе с его способностью думать.

— Пожалуйста, не волнуйтесь, Ваше Величество. Я воплощу вашу мечту в реальность.

Тринсай больше не чувствовал себя потерянным. Он решил сделать всё возможное, пока на трон не взойдёт истинный Император.

Первое, о чём ему стоило подумать – выбрать кандидатуру. Ему следовало понять, какой член императорской семьи больше всего подходит для престола. Не такой уродливый ребёнок, как он, или его брат, который потерпел неудачу… а настоящий Император, достойный трона.

 

— Ещё один шаг, Император Аршанкрут, и наша мечта осуществится. Под властью вашей дочери, Императрицы Шамию, Империя Катварна будет процветать вечно.

Он тосковал по грядущему дню. В углу рынка Тринсай Изанма ошеломлённо сказал себе.

— Икта Санкрей… гордись тем, что ты удостоился стать основой процветающей нации. Ты заплатишь за свой грех. Заплатишь за свои попытки превратить Императрицу Шамию в простую смертную ценой своей жизни. Как бы там ни было, эта война – твоя последняя работа. Так что работай усердно… пока у тебя ещё есть время.

***

— Маршал!

Напряженный крик подчинённой вывел Икту из глубокого сна. Он открыл глаза и увидел, что майор Мегу с досадой склонила голову.

— Прошу прощения. Мне бы хотелось дать вам поспать до назначенного времени…

— Ничего страшного, я хорошо поспал. Джин опять что-то учинил?

Сказал Икта, проснувшись, а затем вернулся в штаб. Сразу после он наблюдал за изменениями на карте, пока майор Мегу бегло объясняла.

— Дела плохо обстоят у трёх оборонительных баз. Враг атакует интенсивно, особенно ту базу, за которую отвечает бригадный генерал Сазаруф.

— Кусу… немедленно свяжи меня с ним.

 

— Сазаруф на связи! Как я и сообщал час назад… ситуация хуже некуда!

Его первые слова передали тяжесть сражения. Из-за выстрелов и взрывов на заднем плане Сазаруф повысил голос, чтобы его можно было слышать.

— Враг тоже прилагает не мало усилий! Они переместили взрывные пушки на высоту и целятся прямо на базу! Точность и напор не сравниться с ранее!

— Они заняли высоту? Учитывая местность, тут им должна преграждать путь скала, плюс траектория выстрелов не должна доходить до базы.

— Всё так и было в начале, но сжатым воздухом они снесли скалу. Мне как-то рассказывали, что тот же трюк они использовали на плато в горах Альфатры. Но в этот раз они управились всего за несколько коротких дней. Сейчас они куда опытны в использовании этой технологии.

— Говорите как есть… сколько ещё продержитесь?

— Три дня максимум. Может и дольше… но в таком случае мы понесём большие потери.

С горечью сказал Сазаруф, и Икта убедился, что большего им не выиграть.

— Понятно. Тогда уходите через два дня. Я сориентирую остальных на других маршрутах, чтобы соответствовали вашему отступлению.

— Вы уверены?

— Да. В противном случае ваше имя, скорее всего, будет внесено в списки погибших на третий день…

 

Закончив разговор и отдав приказ, Икта сделал следующих шаг.

— Кусу, свяжи меня с братцем Сарихой.

Кусу сделал, как ему сказали, и через несколько секунд его соединили.

— Это Солорк, вы меня слышите?

— Сарихасраг на связи! Битва сложнее, чем ожидалось!

Сариха и Сушураф низко лежали в окопе, укрываясь от проливного залпа снарядов.

— База бригадного генерала Сазаруфа на пределе. Как только враг прорвётся, противник зайдёт в ваш тыл. Поэтому, пожалуйста, отступайте через 32 часа.

— А это нормально? Это намного раньше прогнозов!

— Я отдаю приоритет солдатам, а не плану, так что благополучно возвращайтесь. И не забудьте, пожалуйста, позаботиться о Суе.

 

— Ну… что там?

Отдав приказ, Икта закончил разговор. Сариха недовольно цыкнул и сказал брату.

— Отступаем через 32 часа. Скажи людям, чтобы подготовились и уложили вещи.

— Понял.

 

Раздав очередные инструкции, Икта перешёл к следующему человеку.

— Так… свяжи меня с почётным маршалом Сольвенаресом.

 

Дух в кармашке мужчины уведомил о звонке. Красноволосый генерал, который уже довольно долго простаивает, тут же поднял голову.

— Докладывает Сольвенарес Игсем. Диверсионная миссия проходит как положено.

— Подразделение бригадного генерала Сазаруфа будет выведено через два дня. Я более чем уверен, что враг будет их преследовать. Поэтому прошу, защитите их спины.

— Так точно.

Сольвенарес завершил звонок после получения приказа. Он встал и сказал окружавшим его всадникам.

— Мы отступаем вместе с союзными войсками. Следуйте за мной.

— Аа!? Подождите… я только половину съела! Ну что за жизнь~

Ниам закинула оставшуюся еду в рот и встала, а другие всадники побежали к своим лошадям.

— Не отставать. По расписанию мы ляжем спать только через 6 часов. Если не будем придерживаться темпа, то отдохнём меньше.

Сказав это, генерал с красными волосами сел на лошадь. Ниам быстро последовала за остальными и крикнула.

— Можете мне об этом не напоминать! Вот увидите, сегодня красавица как следует выспится!

— Красавица… ты бы для начала храпеть перестала.

— За собой следи!

Она быстро парировала шутку своего товарища и взяла в руки поводья.

***

— Докладывает Третья Дивизия. Мы прорвали оборону врага и продвигаемся дальше.

Два дня спустя. В штаб Киоки пришло сообщение с земель Империи.

— Неплохой темп. Что там насчёт преследования врага?

— Мы послали кавалерию и пехоту, так что в этот раз сумеем их догнать.

— Хорошо, но будьте осторожны. Мы потеряли многих разведчиков, так что у врага определённо сильная кавалерия.

— Да… будем иметь в виду.

Беловолосый офицер закончил разговор, предупредив своего подчиненного. Он подумал о плавном продвижении своих войск за последние несколько дней, и Миара сказала ему.

— Джин, а тебе становится лучше.

— Я с самого начала был в отличном состоянии. Видимо, наша техника использования сжатого воздуха превзошла ожидания врага. Это весьма удобно, что мы можем сбрить любую выступающую местность. В боях на вражеской территории такие вещи были обычно делом удачи.

Объяснял парень, глядя на карту, и размышлял о будущем.

— Однако нам не стоит зазнаваться лишь из-за такого преимущества. В природе войны удача любит переходить на другую сторону по прихоти.

— Тут ты прав.

— Но не о чем беспокоиться. Если мы добьём противника в море и высадимся на их берегу, то сильный перевес будет на нашей стороне.

Сказал Джин, чтобы успокоиться, и посмотрел на своего партнера на столе.

— Надо бы узнать, как там у них дела… Луна, свяжи меня с Великой Матерью Белых Крыльев.

 

— Элулуфай Тенерексилла на связи. Несколько дней назад мы начали преследовать разбитые вражеские корабли.

Ответила Великая Мать, наблюдая за вражеским флотом с палубы Белого Крыла. Они находились в передних частях флота Киоки и были всего в нескольких морских милях от тыла противника.

— Флот не может сесть им на хвост. Мало того, что это их территория, так у них ещё куда лучшая техника в мореплавании. Тут лишь пару кораблей, в том числе и мой, могут нагнать их, но…

Если бы она была готова к риску, то уже давно бы это сделала. На предложение Элулуфай через несколько секунд был дан ответ.

— Нет, продолжайте преследование в темпе всей флотилии. Я не сомневаюсь в ваших навыках, и именно поэтому не хочу, чтобы вы подвергали себя ненужному риску в таких обстоятельствах. Высадитесь на их земле без потерь.

— Хотелось бы так сделать, но… мы не можем игнорировать вражеский флот. Если они перекроют морской путь прежде, чем мы войдём в порт, у нас могут закончиться припасы ещё до того, как мы к вам присоединимся. По-хорошему бы добить остатки врага.

— Вот как!? Тогда сколько нужно времени?

— Трудно сказать. Если идти в темпе Адмирала, то в зависимости от ветра, нам может понадобится пять, а то и большей дней. Если мы не сможем их поймать, будешь ли ты готов к последствиям? Может всё же рассмотришь моё предложение?

Женщина вновь повторилась. На этот раз Джин не отказался.

— Ладно, отдам прямой приказ, когда придёт время. Правда придётся выслушать недовольство твоего командира, поэтому ты должна понимать во что ввязываешься.

— Не беспокойся. Я привыкла к таким вещам.

Ответила Элулуфай с улыбкой, а затем сосредоточилась на преследовании вражеского флота.

 

Закончив разговор, Джин собирался раздать следующие указания, но в этот момент его партнёр уведомил о входящем звонке.

— Звонок от премьер-министра Кьякуши…

Лицо Джина напряглось. Пока Миара с беспокойством наблюдала за происходящим, парень ответил на звонок.

 

— Джин Алкиникс на связи.

— Привет, Джин. Смотрю, война идёт гладко.

В здание парламента столицы Норандот, в главном офисе. На фоне большой группы секретарей, сражающихся с горами документов, Арио Кьякуши вёл беседу со своим приёмным сыном.

— Знаю, ты к этому не причастен, но после известия о победе военно-морского флота я словно скинул груз с плеч. Самой большой неопределённостью в этой войне было море. Как жаль, что из-за двухлетнего заточения в плену Элулуфай не смогла возглавить флот. Мне бы хотелось, что она повела людей в этом решающем сражении, ведь она усвоила урок из своего поражения.

Сказал мужчина, ставя печать на лежащем перед ним документе. Он занимался вопросами пополнения линий снабжения.

— Этого, быть может, было недостаточно, что восполнить её потерю, но я горжусь тем, что мне удалось оснастить весь флот взрывными пушками. Несмотря на тактики на поле боя, исход войны уже был предрешён. Не могу удержаться от смеха всякий раз, когда смотрю на разграбленный бюджет.

— Благодаря этому у нас появилось больше возможностей.

— Есть такое. Ах да, я уже в целом знаю о ситуации на суше, но Джин… скажи, каковы наши шансы?

Откровенно спросил премьер. После недолгой паузы ему ответили.

— Преимущество на нашей стороне… шансы 6 к 4.

— Учитывая победу на море?

— Нет. Добавим их в расчёты только после того, как флот высадиться на суше и присоединиться к нам.

Арио принял ответ Джина, в котором не было никаких предположений.

— Рад, что ты не беспечен… С припасами всё хорошо?

— Благодаря вам у нас никаких проблем. Даже не знаю, как вас отблагодарить за то, что предоставили готовые припасы для такой большой армии.

— Рад слышать… используйте их как душе угодно. Будь то еда, боеприпасы или медикаменты… не сдерживайтесь. О всех подобных вопросах уже позаботимся мы, политики, после окончания войны. Солдатам же лучше сосредоточиться на том, как победить врага.

Твёрдо заявил мужчина, а затем добавил, как будто только что вспомнил.

— Единственное исключение – снаряды для больших пушек. Их не так легко изготавливать и транспортировать. Надеюсь, ты сможешь учесть оставшиеся боеприпасы и используешь их только в ключевых моментах.

— Да, на первом этапе мы сильно на них положились. У нас осталась ещё половина… но этого достаточно.

Его достоверный ответ послышался через духа. Арио представил лицо парня и сказал.

— Жду новостей о взятии столицы… постарайся как следует, сын мой.

 

Когда Джин закончил разговаривать со своим приёмным отцом, Миара тут же с ним заговорила, не дожидаясь пока его отвлечёт следующий звонок.

— Джин, почему бы тебе не передохнуть?

Парень удивлённо обернулся и нахмурился от сказанного.

— Отдохнуть? Когда шансы 6 к 4? Ни за что. Он наверняка сейчас продумывает стратегию, чтобы переломить ситуацию.

Миара не могла этого опровергнуть. Не обращая внимания на её переживания, он продолжил.

— С появлением связи духов вся информация на поле боя поступает в режиме реального времени, и мои приказы также могут исполнятся в тот час. Это говорит лишь об одном… эта война между командирами. Я стою напротив него за гигантской шахматной доской.

Говорил Джин смотря в пустоту. Пока он мог видеть там Икту Солорка, другим не следовало вмешиваться. Миара закусила губу и опустила голову.

— Я словно чувствую его дыхание. Уж я-то точно знаю… этот тип не сдастся.

Джин был в этом уверен и снова посмотрел на карту. Грядущее развитие событий ярко разыгрывалось в его голове.

— Следующее место действа – река, да?

***

Прежде чем оборонительные базы достигали своих пределов, солдаты отступали на следующие точки. Повторение этих шагов для истощения сил Киоки было основной стратегией Имперской армии, но как только враг раскроет её, будет тяжело осуществить задуманное во второй раз.

— Бегите! Не останавливайтесь!

— Живо! Враг приближается!

Солдаты с прерывистым дыханием бежали по дороге. Было некогда простаивать, ведь враг шёл по пятам. Люди бежали уже почти два часа и были на пределе своих возможностей.

— Не… н… не могу… дыша… ать…

— Возьми себя в руки! Мы скинули своё снаряжение на полпути! Всё будет конечно, если они нас нагонят!

Голос воодушевил солдата, который притормозил. Когда они отступали в тыл, им было разрешено оставить снаряжение позади… это был приказ Икты. Людей бы поймали, если бы они тащили с собой свою тяжелую технику.

Солдаты неслись к следующей базе. Однако, когда стук копыт послышался в их ушах, они почувствовали леденящий холод.

— В-враг…

— Твою мать!

Те немногие, кто повернулись назад, увидели приближающуюся вражескую кавалерию. Оставив оружие, у них даже не было возможности сопротивляться. Когда они почти смирились со своей судьбой…

— Фух!

В следующий момент дружественное подразделение вышло с фланга и рассеяло преследующих врагов. Пара солдат удивлённо раскрыли глаза и сказали.

— Союзники?

— Диверсионный отряд! Мы спасены!

Волнение от побега из лап смерти воодушевило солдат. К ним подъехал один из всадников и сказал.

— Продолжайте бежать! Линия обороны находится в 5 км отсюда! Мы сможем задержать их только на пол часа!

Ниам предупредила солдат, и те продолжили бежать по её настоянию.

— С-спасибо! — Ещё 5 км, слышали!? — Мы можем выжить!

Через тридцать минут Сазаруф увидел последнее прибившее подразделение, которое преследовал враг.

— Ну наконец-то! Живо, забирайтесь!

Подполковник Мелза провела тяжело дышащих солдат в окопы. После того, как они вошли, имперцы заблокировали проход.

— Подполковник Мелза, докладываю! Все отступающие подразделения прибыли!

— Хорошо! Бригадный генерал, подготовка завершена!

Выйдя из окопов, женщина закричала. Сазаруф кивнул и повысил голос.

— Итак… с этого момента начинается гарнизонно-оборонительное сражение на реке!

Солдаты напряглись. Окопы, служившие им гарнизоном, были высыпаны грязью вдоль реки. Поскольку они находились на берегу водоёма, вода всякий раз начинала их затапливать, если солдаты раскапывали слишком много. Работать здесь было труднее, чем на других точках, но, учитывая тактическую важность этой базы, усилия того стоили.

— Это единственная база с рекой в виде препятствия, которую мы можем использовать на маршруте вторжения врага! Будет позором, если мы не сможем здесь продержаться! Слушайте все… мы должны выложиться на все сто!

 

Через несколько часов армия Киоки наткнулась на базу врага. В углу войск, раскинувшихся вдоль реки, хмыкнул один офицер. Он был союзником Джина, майором Тадзукоядо Харра.

— Ничего не поделаешь. Это единственное место, где мы можем переправиться через реку. Я в курсе этого, но…

Пока бормотал, его миниатюрный адъютант, старший сержант Мита Кенши, подбежала к нему.

— Я измерила уровень воды. Тут не слишком глубоко, но и недостаточно мелко, чтобы легко пройти. Прорваться числом точно не получится.

— Не было бы проблем, если бы мы захватили мост.

— Они специально никого там не оставили, потому что знали, что мы так подумает. Готова поспорить на все деньги в кошельке, что они готовы его взорвать.

Девушка повернулась и посмотрела на базу противника. Как она и сказала, через реку к противнику вёл лишь один мост. Это могло показаться оптимальным путём продвижения, но поскольку у Империи тоже были взрывные пушки, они могли быстро снести большой мост. Киокские силы понесли бы большие потери, если бы они из жадности попытались перейти через него.

— Я того же мнения. Надо бы уточнить у Джина, что нам делать дальше.

 

— Сочетание реки и траншей… к тому же неблагоприятная глубина воды?

Выслушав отчёт Харры, Джин подумал несколько секунд и пришёл к выводу.

— Лучше всего предположить, что вас одних недостаточно, чтобы прорваться.

— Редко от тебя такое услышишь.

— Можно было бы придумать способ, и, если бы у врага был посредственный командир, вы бы смогли прорваться. Однако не в этот раз. Сдаётся мне, что он предпринял контрмеры, и не найдётся того способа, в котором мы не понесём больших потерь.

— И… нам ждать пока их не обойдут с фланга наши?

— Лучше всего так. Продолжайте давить на них бомбардировками и ждите своего шанса. Я не позволю вам там надолго задержаться.

 

В то же время в нескольких километрах от сил Киоки у реки.

— Эта закончена!

Солдаты Киоки с молотками и зубилами сооружали лодку из дерева. Их товарищи были впечатлены результатами.

— Впервые вижу долблёнку. А она выглядит лучше, чем ожидалось.

— Согласен. Получается такие лодки были распространены в бывшем герцогстве Нитагур?

— Не то чтобы прям распространены. Моя семья заведует речными транспортировками, и это традиционное искусство времён моих предков. К 10 годам у каждого члена семьи появляется такая небольшая лодка.

Ответила женщина-солдат, взявшись за следующую.

— Подходящие деревья везут прямо с тыла и при таком темпе, мы сумеем сделать немало долблёнок за несколько дней. Но, честно говоря, я сильно удивилась, когда увидела, что все деревья у реки вырублены.

— Раз уж нам везут материалы с тыла, то получается Блестящий Бессонный Генерал предвидел это?

Спросил другой солдат, работающий над тем же. Затем ещё один солдат добавил.

— Если задуматься, то всех нас, кто жил в городках с речной промышленностью зачислили в это подразделение. Теперь становится понятно почему так. В самом деле… он так далеко зрит.

Срезав кору, он достроил ещё одну долблёнку.

— Обычно надо бы доделать последние штрихи, но для переправы через реку пойдёт. Сейчас приоритет надо отдать количеству.

— Хорошо, понял. — Блин, у меня уже руки болят…

Солдат вытер пот со лба, и вместе они продолжили создавать лодки для своих товарищей на передовой.

 

Звук взрывающегося сжатого воздуха эхом разнёсся по берегу реки. Убедившись, что противник рассеялся, Торвэй связался со штабом.

— Так тяжело, Ик-кун. У врагов увеличилось количество маршрутов для вторжения.

— Да, знаю. Где ты сейчас?

— На северной окраине пятой зоны выше по течению. Противник пытался переправиться через реку на каких-то лодках, но мы их остановили. Мы же вроде повалили все деревья у реки.

— Скорее всего, они транспортируют материалы по линии снабжения. Так быстро среагировали после встречи с речной базой… А они хорошо подготовлены.

С трепетом сказал Икта, а затем продолжил.

— Включая этот инцидент, мы примерно предполагали подобное, но противник через чур хорошо снабжен. Они так свободно расходовали боеприпасы, и даже сейчас не подают признаков нормирования своих снарядов. На передовой уверены, что тыл продолжит присылать припасы.

— Продолжит!? Невероятно. Мне вроде казалось, что антивоенное направление в Киоке набирает обороты.

— Именно поэтому у них нет пути назад, и они не могут проиграть эту войну. Арио Кьякуши, должно быть, задействовал все свои политические фишки, чтобы заполучить такой бюджет. В этой войне обе стороны задействовали всё, что у них есть.

Они сражались не только с армией Киоки, но и со всей Республикой. Осознав это, Торвэй сказал.

— Точно могу сказать, что основные силы врага не здесь. Я расставил кучу людей вдоль реки для охраны, но даже мои люди не могут остановить проникновение небольших групп под покровом ночи. Как только эта армия соединятся с основными силами, они будут представлять огромную угрозу.

— Я как-нибудь с этим разберусь. Продолжайте патрулировать ключевые точки на реке, чтобы не дать врагу проникнуть.

Перед завершением разговора Икта добавил.

— И сейчас самое время обратить внимание на небо. Учитывая ситуацию, они, скорее всего, поднимут их вверх.

 

— Самое время использовать воздушные шары.

Продолжая выполнять свои обязанности командующего фронтом с начала войны, полковник Гатра прислушивался к совету своего адъютанта, майора Мазея.

— Неглубокие места на реке, которые можно пересечь пешком, тщательно охраняются, поэтому единственный способ перебраться… это использовать лодки или воздушные шары. Второе подходит особенно хорошо, ведь за один заход можно проникнуть вглубь противоположного берега. При правильном использовании мы можем даже окружить базу противника.

— Да… но если они предвидят это, то они могут сбить нас.

— Хотелось бы избежать такой трагедии. На всякий случай я бы дождался Флота. Интересно, что об это думает Блестящий Генерал?

Полковник Гатра взглянул на духа, которых находился в специально кармашке на поясе. Они не планировали атаковать до получения следующих указаний.

 

— Как насчет того, чтобы послать кавалерию вверх и вниз по течению в качестве отвлечения?

Миара помогала Джину разрабатывать стратегию атаки на базу противника у реки.

— Если они увидят, что мы собираем силы вдоль реки, они должны будут отреагировать. После можно отправить воздушные шары или лодки, чтобы вторгнуться к ним с большим количеством людей. Как тебе такой план?

Джин скрестил руки на груди и со всей серьёзностью кивнул.

— Неплохо. Это хорошая идея… Вот только в данном случае это плохое решение.

— Плохое?

— Ты помнишь битву в Гагаркасаканском лесу? Замени воду огнём, и считай обе ситуации похожи. Мы хотим переправить войска на противоположный берег, а противник хочет остановить наше вторжение.

— Всё так…

— Главными силами тогда была Священная Альдеранская армия, и разница в цифрах была просто огромной. Но даже несмотря на это, он упорно сопротивлялся нашему вторжению. Он ловко использовал небольшие силы, чтобы защитить обширную территорию. Его навыки мобильной обороны поражают воображение. К тому же у него было много времени на подготовку к этой войне, поэтому не следует думать, что перейти реку будет легче чем лес.

Избавившись от оптимистических мыслей, Джин пришёл к выводу.

— Простенькая диверсия сразу будет видна. С появлением коммуникационной связи духов, уж он то точно не позволит подчинённым делать что-то столь тривиальное, как собирать войска при виде врага. Нам всё ещё нужно подумать над планом.

— Да…

Поняв, насколько безнадежно её мнение, Миара от стыда опустила голову.

— Использовать воздушные шары в виде диверсии… Нет, если мы поднимем их в небо, враг может обо всём догадаться… Или лучше увеличить количество лодок…

Джин терялся в формулировке тактики и ни на что больше не обращал внимания. Нематериальный барьер, который стоял прямо перед ней, заставил Миару почувствовать себя бессильной.

— Мы отправим людей переплыть реку в этих пяти точках. Нам не нужно полностью её пересекать, если выгрузить лодки на воду, им придётся защищаться. Наблюдательные группы тем временем могут узнать количество передвижных отрядов врага. Можно послать батальон воздушных шаров через две самые незащищённые точки обороны вверх и вниз по течению… В зависимости от реакции врага, команда с лодками может перерасти из диверсии в основную атаку…

То, о чём он говорил, было лишь частью его мыслей. Миара ужаснулась, когда попыталась представить целую картину, разворачивающуюся в его разуме.

— В это же время начнём полномасштабную атаку на речную базу. Помимо обычных, задействуем ещё громадные пушки. Атаку начнём совместно с теми, кто расположился вверх и вниз по течению. А может враг отступит ещё до атаки? Нет, речная база – ключевой пункт на этом этапе войны. С трудом верю, что они не будут сражаться до последнего здесь. Как бы мне…

Джин продолжил рассуждать вслух, но голос подчинённого прервал ход его мыслей.

— Командир, разрешите доложить! Вражеская кавалерия перешла по мелководью реки вверх по течению! Примерно одна рота!

В тот момент, когда она услышала эту новость, Миара выглядела растерянной.

— Кавалерия переправилась к нам по собственной инициативе?

— Даже если они захотят атаковать линию поставок, это трудно будет осуществить с одной то ротой. Может они заметили, как мы строим лодки, и перешли реку, чтобы помешать нам? Довольно странное время для атаки, но…

Даже Джин не мог понять намерения, стоящего за этим шагом. После небольшого раздумья он повернулся к своему адъютанту и сказал.

— Миара, скажи командиру группы по изготовлению лодок, чтобы были начеку.

— Есть!

Миара хотела связаться с группой по каналу связи, но в этот момент подбежал другой подчинённый со словами.

— Командир, докладываю! Враг строит мост вниз по течению!

 

Даже Джин смотрел на это широко открытыми глазами. Он оставался неподвижным. Миара, закончив передавать инструкции, озадаченно спросила.

— Мост? В такое-то время?

Джин думал о том же. Очевидно, что армия Киоки хотела переправится на ту сторону, но чего добивалась Имперская армия? Думая над вопросами, Джин спросил.

— Как у них продвигается работа?

— Готово примерно 20%, и учитывая, когда они начали, дела идут очень быстро. По словам некоторых солдат, строительная группа использует неизвестную технику.

— Неизвестную Киоке технику, да? Нет, сейчас не об этом. Зачем они вообще начали строить мост?  Если бы они хотели переправиться через реку, уж им то не нужно было затрачивать столько усилий. Может это хорошо спланированная диверсия? Используют мост как приманку, чтобы разделить наши силы? Нет, он то точно знает, что я на такое не попадусь…

Джин копнул глубже, пытаясь распознать намерения врага. Это заставило его задуматься о более раннем докладе.

— Время совпадает с кавалерией, переправившейся вверх по течению. Может мост не приманка, а спасательный круг для них, чтобы они сумели сбежать с вражеской территории? Если так, то эта кавалерийская рота перережет нашу линию снабжения. Не слишком ли смело для одной то роты? Стоп, неужели…

 

— Маршал, в чём смысл этих приказов?

В штабе Империи майор Мегу расспрашивала парня о переправе кавалерии вверх по течению и строительстве моста вниз по течению.

— Смысл? Да его и нет.

Женщина удивилась его прямолинейному ответу и встала в ступор.

— Что простите?

— Я и говорю, нет никакого смысла. Отправить кавалерию через реку, начать строительство моста, дать противнику понаблюдать за двумя действиями, происходящими одновременно… во всём этом нет смысла. Однако Джин так не думает. Со своим блестящим умом он попытается разобраться и найди логику в происходящем.

Злобным тоном рассказывал Икта. Приняв часть объяснения, майора Мегу продолжила.

— В любом случае… это ведь диверсия, чтобы заставить вражеского командира принять неверное решение?

— Навряд ли. У нашего оппонента не настолько смазливое личико, чтобы допускать такие ошибки. Он будет думать, думать и думать, пока не найдёт наилучший вариант после рассмотрения всех возможностей.

— Тогда почему…

Икта посмотрел на растерянного адъютанта и смело улыбнулся.

— Пожалуй, чтобы сказать ему… что только я могу сделать такой ход.

 

— Не могу не нарадоваться, что мы едим горячую пищу почти каждый раз.

Бормотал Сарихасраг, глядя на дымящийся суп в своих руках. Он находился на другой базе в 20 км вверх по течению от позиции Сазаруфа. Враг был прямо за рекой, но солдаты начали трапезу прежде, чем битва стала серьёзней.

— Согласна. Враг, конечно, сильный… но по сравнению с Северными Волнениями или военным переворотом, сейчас у нас получается вести войну намного лучше.

Сказала Суя, запихивая в рот тушёное мясо с овощами. Сушураф, который жевал варёную картошку, тихо кивнул. В этот момент к троице подошёл один человек.

— Работа кажется значимой, когда начинаешь слышать такое.

Знакомый нежный голос заставил всех троих обернуться. Перед собой они увидели Харо, которая с повязкой медика держала поднос.

— Майор Беккель? Что вы делаете на передовой?

— Я здесь, чтобы удостовериться, что доктрины Икты работают как надо. Вот прошу, выпейте чаю.

Она присела на корточки и протянула поднос. Они с недоумением похватали чашки с чаем и поднесли ко рту.

— Ммм… так сладко…

— Тут много сахара.

— Хаха, мне захотелось воплотить в жизнь мечту, о которой я думала во время беспорядков на севере. Мне кажется, что такой чай естественно подавать тем, кто много работал.

Харо озорно высунула язык. Она по очереди посмотрела на их лица, а затем повернулась к офицерам, кушающих вокруг, и сказала.

— Не слишком напряжены и не слишком расслаблены… Лица у всех такие как надо.

Услышав это, троица переглянулась между собой. Сарихасраг мягко пожал плечами.

— Кстати говоря… по сравнению с тяжёлыми кампаниями, сейчас моё тело ощущается гораздо легче.

— Верно, мои люди подмечают о том же. Особенно ветераны. Они говорят, что это их первая война, в которой не было сделано лишних действий.

Сказала Суя и повернулась к Харо.

— Расслабленная война – самая правильная война. Вроде так он любит говорить?

— Что и ожидалось от его ученицы. Верно… такую войну сейчас ведёт Икта. Коммуникационная связь духов ему очень в этом помогает, но это лишь дополнительная поддержка. Если бы он не цеплялся за эту идею, она бы не реализовалась.

С уважением сказала Харо, а Сариха хмыкнул.

— Простые уловки, чтобы избавить от нескончаемых проблем подчинённых… он даже идеально исследовал этот вопрос, чтобы вести войну? И Торуру зацепило это? Ах, как же меня бесит этот Маршал.

Старший сын дома Ремион выпил чай за один присест, словно выражал свой гнев. Харо с улыбкой встала.

— Пора отправляться в другое место. Битва здесь, скорее всего, будет напряжённой… но я надеюсь, что все вернуться живыми.

Услышав это, троица отдала честь. Харо ответила тем же и ушла.

 

Тем временем на базе ниже по течению от позиции Сазаруфа. Генерал Саба возглавлял оборону этого места, не давая силами Киоки пройти, где река сужалась.

— Хмм…

Мужчина размышлял, пока глядел в подзорную трубу. К этому моменту высланная кавалерия попала в его поле зрения.

— Наши бегут… пропустите их!

Его люди разбежались по команде, а кавалерия устремилась к базе. Генерал Саба подошёл и поздоровался с красноволосым генералом, который совсем не выглядел уставшим.

— Хорошая работа, почётный Маршал. Вы проделали выдающуюся работу.

— Генерал Саба, обращайтесь ко мне, как к капитану кавалерии. И вам не нужно обращаться ко мне так почтительно. Это нарушает порядок подчинения.

Холодно посоветовал Сальвенарес. Его усталые люди позади него, шатаясь, спешились.

— Ха~ ха~ — Фух~ — Мы наконец-то… здесь… — Помогите… привязать… лошадь…

Их рота помогла нескольким отступающим отрядам, направлявшимся сюда, и добилась большего успеха по сравнению с остальными. Сольвенарес отдал приказ своим измученным людям, которые не могли этого дождаться.

— Вы неплохо выступили. Всем разрешаю отдохнуть до 7 утра завтрашнего дня.

— Мы для всех подготовили кровати. Если кому-то что-то нужно, не стесняйтесь обращаться к нам, медикам.

— Наконец-то драгоценный сон!

Ниам побежала вместе с другими всадниками за женщиной-медиком. Генерал Саба громко рассмеялся при виде этого.

— Гхаха! У вас такие живенькие подчинённые!

Он повернулся к красноволосому генералу, громко рассмеявшись, а затем посмотрел ему в глаза и сказал.

— Вы, наверное, тоже устали... Я тут обо всём позабочусь, поэтому отдохните в палатке.

— Понял, благодарю.

После этого короткого ответа, генерал Саба смотрел вслед уходящей фигуре.

— Никогда не думал, что к таким годам буду сражаться вместе с Сольвенаресом Игсемом. Поле битвы стало таким интересным, Хазаф. И почему тебя сейчас нет рядом?

Ворча, посмотрел он в небо.

— В любом случае… кавалерийскому отряду нужно хорошо отдохнуть…

 

На рассвете армия Киока атаковала все базы вдоль реки.

— Начать обстрел!

Ряды взрывных пушек одновременно изрыгали огонь, и снаряды обрушивались на траншеи, в которых укрывались имперские солдаты. Почувствовав толчки, Сазаруф отдал приказ открыть ответный огонь.

— Они атакуют всерьёз! Ответим им тем же… начинайте бомбить!

Разложенные за окопами орудия открыли ответный огонь по противнику. До сих пор всё было похоже на прелюдию, и вот начались основные действия.

— Замечено вражеское подразделение в тоске С выше по течению! Они пытаются переправиться на лодках! Нам нужно больше людей! Пожалуйста, пришлите подкрепление!

— Понял, сейчас вышлю! Только дождитесь!

Сазаруф тут же среагировал на запрос и послал ближайшее подразделение на подмогу. Майор Сарихасраг и генерал Саба принимали аналогичные меры. Однако вскоре после начала вражеские атаки внезапно усилились.

— Докладываю! Замечен вражеский отряд в точке О ниже по течению!

— Противник скидывает в воду лодки в точке Е выше по течению!

— Опять? Как они подготовили столько лодок за такой короткий промежуток времени?

Сазаруф недовольно цыкнул из-за неожиданно загруженной работы. А тем временем ему опять пришёл очередной доклад.

— Разрешите доложить! Замечено воздушное подразделение врага в точке С выше по течению!

Вот и настал момент, когда в битву подключилось небо. Сазаруф, не задумываясь, отдал приказ.

— Пошлите резервы! Пусть проследуют за ними, пока враг не достигнет места приземления!

— Есть!

Для подавления врага в небе было переброшено большое количество войск. Имперцы не могли позволить воздушным шарам приземлиться. Сазаруф мог только вообразить, насколько трудным со временем станет развёртывание войск, и улыбнулся с недовольным лицом. Позже один из его подчинённых закричал о более прямой угрозе.

— Командир… пехота Киоки силой форсирует реку!

 

 

— Хаа~ фуу~

— Не паникуйте и держите голову ниже!

— Глубже погрузите плечи, и продолжаем, согнувшись!

Враг не сводил с них взгляд, когда они вошли в реку. Старший сержант Мита скрестила руки, наблюдая, как её люди продвигаются вперёд как одно целое.

— Способы переправы реки во время атаки сильно изменились. Я хорошо усвоила, что надо атаковать изо всех сил.

— Всё так, если уровень воды ниже колена. Но на такой глубине мы не можем бежать. Если мы их поторопим, некоторые могут поскользнуться и утонуть.

Добавил Харра рядом с ней. Новые тактики постепенно внедрялись в армию, и их лидер Джин, естественно, постоянно был в курсе.

— Более того… благодаря профессору Анараю, я узнал, что вода удивительно хорошо защищает от пуль. Снаряды останавливаются на глубине менее 1 метра в воде. Другими словами, солдаты могут в ней прятаться.

— Ого~ серьёзно~

— Да. Погрузившись до плеч, стараемся не поскользнуться, не отстаём от других и продвигаемся вперёд. Достигнув другого берега, мчимся на полной скорости. Главное - сохранять дисциплину, пока мы не переправимся.

Наблюдая за сражением, старший сержант Мита внимательно слушала. Однако её точка зрения отличалась от Харры. Как предполагало её звание старшего сержанта, Мита Кенши больше смотрела на промокший солдат в реке, поэтому её взгляд на вещи отличался от взгляда офицера. Вот почему Харра оставил её рядом даже после того, как его повысили до майора.

— Враг разделит свои силы, чтобы разобраться с лодками и воздушными шарами. Если мы продолжим в таком духе, то рано или поздно мы сможем прорваться… но какой ценой? Не думаю, что наш главнокомандующий согласится с планом, в котором мы усыпим русла реки трупами наших войск.

Девушка пристально посмотрела на своего начальника. Задавать вопросы было её работой, и крупный офицер ответил её взгляду.

— Не волнуйся, этого не произойдёт. Мы не можем позволить себе слишком много жертв... Вот только наши противники ещё более отчаянно хотят удержать линию оборону. На пути к столице не будет более лучшей оборонительной базы, чем эта. Поэтому, когда они поймут, что база трещит по швам, им придётся принять особые меры.

— Особые меры?

— Скоро узнаешь… вот увидишь.

 

— Обстрел врага слишком интенсивен, и они уже сравнялись с нами, хотя у нас было преимущество на местности.

Размышлял Сазаруф, оглядывая оборону базы, через полтора дня после начала боевых действий. Как долго он сможет продержаться? В нынешнем положении, он уже мог сказать, что надолго затянуть у них не получится.

— Мы долго не выстоим, если будем только защищаться. Мы должны дождаться подходящего момента, чтобы сделать свой ход.

Сазаруф сжал кулаки. Если оборонительный способ сражения не мог привести к желаемому результату, ему следовало бы пойти на риск и использовать неоднозначный подход. Приняв решение, он повернулся и приказал своим людям.

— Передайте кавалерии, чтобы были готовы выехать!

 

— Твою мать! По крайней мере не бомбите, когда посылаете пехоту!

— Не прекращайте стрелять! Если мы их не остановим в воде, то будет хреново!

Имперские солдаты высовывались из окопов и продолжали стрелять. Они были разочарованы тем, что во врага в воде было трудно попасть, и от этого недовольства их точность снизилась ещё сильнее. С другой стороны, солдаты Киоки, бросившие вызов переправе через реку, тоже истощали свою психическую выносливость. Обстрел между тем продолжал безжалостно падать на окопы. Край траншеи обрушился, и рядом образовался кратер.

— Снова гигантская пушка! Соседний сектор завалило! Пришлите медиков!

— Мы сейчас заняты вражеской атакой! Пусть этим займутся резервы!

На вывоз раненых и ремонт окопов потребовались людские ресурсы, поэтому плотность ответного огня снизилась. Солдаты Киоки в воде это заметили.

— Хорошо, ещё чуть-чуть! — Мы доберемся до них, если продолжим в том же духе! Поднажмём!

Передовые отряды пересекли 3/4 реки, и глубина уже доходила лишь до пояса. Они больше не скрючивались и неслись по скользкому руслу реки. Имперские солдаты понимали, что противник кинется к ним в окопы и похвастались за штыки.

— Итак… начать атаку!

В этот момент хорошо подготовленный Сазаруф отдал приказ. Кавалерия, стоявшая у передних окопов, кинулась к мосту и отделилась от напряженного сражения. Когда солдаты Киоки увидели, что кавалерия приближается к их базе, они в шоке уставились широко открытыми глазами.

— Что!? Кавалерия атакует через мост?

— Они обходят нас с тыла! Задние ряды не готовы защищаться от кавалерийский атак…

Солдаты Киоки поняли, почему противник оставил этот мост нетронутым. Имперцы оставили его именно для этой внезапной контратаки. Поскольку их внимание всецело было направлено на врага напротив, киокские солдаты были не готовы к атаке кавалерии, атакующей на полном ходу.

 

— Нет. Мы к этому готовы.

С войском, возглавляемым Джином Алкиниксом, подобного никогда не случится. Стрелки целились на мост с неприметного угла, и перекрёстным огнём встречали приближающуюся кавалерию. На мосту замертво ложись лошади и люди.

— Если мы попытаемся пройти по мосту, его могут взорвать. Это не даём нам возможности воспользоваться им, но для противника всё иначе. Они могут прямо атаковать, когда вздумается.

Харра приподнял уголки рта. Всё сложилось так, как и предполагал Джин.

— Хотели заставить нас поверить, что это одностороннее оборонительное сражение, и когда мы отправили большую часть войск на переправу через реку, решили атаковать кавалерией, чтобы схватить нас за горло. План отличный. Если бы я командовал, то точно бы попался. Однако…

На его глазах кавалерия теряла преимущество под перекрестным огнем, а всадники позади не могли продвинуться дальше. Некоторые из них поняли, что план провалился, и хотели повернуть назад, но многим лошадям было трудно развернуться.

— Такой план не сработает против Блестящего Бессонного Генерала. Увы, но ответственному командиру приходится расплачиваться за провал тактики.

Сказал Харра и приказал своим пехотинцам атаковать. Они не переправлялись через реку, а бежали к перекрытому кавалерией мосту.

— Каким бы способом мы ни переправлялись через реку, мост разрушат… Вот только есть случаи, когда его снести нельзя. К примеру… когда на нём находятся товарищи.

При использовании нестандартной тактики были риски, но благодаря этому им открылась прекрасная возможность воспользоваться, казалось бы, непригодным мостом.

— Я слышал, что вас уважают ваши подчинённые, и что вы очень заботитесь о своих людях. Но готовы ли вы обречь их на гибель, Сенпа Сазаруф?

 

— Они нас раскусили…

Сазаруф смотрел за происходящим ошарашенными глазами. Крик подполковника Мелзы пронзил его спину.

— Бригадный генерал! Враг нацелился на мост! Если так продолжится…

Это вернуло его к реальности. Верно, сейчас не время вставать в ступор. Он должен был принять меры, чтобы минимизировать потери. Это было его обязанностью как командующего.

- Снести… мост…

Слова застряли у него в горле. Если они сейчас взорвут мост, люди на нём погибнут. Ему нужно было похоронить кавалерию, которая доверилась ему… и заплатить цену за свою неудачную тактику.

— …

Он не мог издать ни звука, как будто в его горле был свинец. Тело Сенпы Сазаруфа сопротивлялось этому приказу. Однако… он должен был на это пойти. Если противник перейдет мост, потери будут совсем иного уровня. Всё же есть черта, когда офицеру приходится отступить, и всем было ясно, что нынешняя ситуация именно этот случай.

— Простите меня…

От страха у Сазаруфа застучали зубы. Однако чувство ответственности не позволяло ему больше медлить. Он собирался отдать болезненный приказ бросить своих подчинённых, но звук грохота раздался секундой раньше.

— А?

Недоумённо крикнул Сазаруф. На его глазах обрушилась ближайшая к противоположному берегу часть моста.

 

Позади траншей на некотором расстоянии от Сазаруфа. Офицер, стоявший перед пушками, всё это время нацеленными на мост, открыл канал связи.

— Это Метраш Лэнс. Я открыла огонь по собственной инициативе.

Сообщила женщина своему начальству. Ответа не последовало, и была лишь тишина. Она не обратила на это внимания и продолжила объяснять.

— У нас было много раненных на мосту, поэтому я нацелилась на другой конец с врагами. Обрушилось около трети моста. Фундамент при строительстве как правило разделен на три части, поэтому он не обрушиться полностью, если мы прекратим дальнейший обстрел.

Сосредоточить пушки так, чтобы разрушить лишь часть моста… она приняла внезапное решение воплотить в жизнь свою мимолетную идею. Она знала, что поступила не должным образом, но вместо того, чтобы обрекать своих товарищей на смерть, или позволять подполковнику Мелзе запечатлеть этот момент… для неё было куда лучше предстать перед военным трибуналом.

— Само собой, ответственность лежит только на мне. Я приму любое наказание, но, прошу, пожалуйста не вините в этом артиллеристов…

— Молодчина~! — Хорошо сработано!

По ту сторону были слышны радостные крики двух старших офицеров. Реакция, которая противоречила её ожиданиям, заставила старшего лейтенанта Лэнс широко раскрыть челюсть.

 

— Нацелились только на часть моста и снесли её?

Харра, наблюдавший с противоположного берега, нахмурился.

— Какая досада. Такое гибкое решение в такой ключевой момент. Может Сенпа Сазаруф умнее, чем я ожидал? Или же офицер, ответственный за взрывные пушки, настолько способный?

Задавался вопросами Харра, почёсывая затылок. Если не считать высокопоставленных офицеров противника, он даже не знал ни о ком из других более младших офицеров. Однако одно он знал наверняка, на войне такое случается время от времени. Как никак, все известные генералы начинали как безымянные офицеры.

— Эй!

Старший сержант Мита схватилась за затылок мужчины обеими ладонями.

— Сейчас не время задумываться о неудаче! Как ты и говорил ранее, если тактика не удалась, командир должен за это расплатиться!

— Да, ты права.

Харра вернулся к текущей ситуации. Как и Сазаруф, у него тоже были свои обязанности.

— Время не повернется вспять, даже если мы об этом жалеем. Хорошо, готовьтесь к залпу гигантских пушек. Задействуем все наши резервы. Всеми силами мы захватим эту базу!

 

Тем временем, пока на базе Сазаруфа битва начинала набирать большие обороты, две силы вниз по течению, где командовал генерал Саба, столкнулись друг с другом.

— Пока враг сосредоточен на базе бригадного генерала Сазаруфа, если представиться возможность, отправьте войска для атаки с тыла… Таков был план, но…

Говорил генерал Саба с серьёзным лицом. Он смотрел на солдат Киоки, находившихся на противоположном берегу. Они стояли аккуратным строем, не показывая никаких брешей.

— Враг перед нами на страже и не позволит нам этого сделать. А они довольно уверены в том, что мы не просто отвлекающий маневр. Если мы будем жадными, нас могут и смести.

— Действительно.

Согласился с ним генерал с красными волосами, сидевший рядом. Генерал Саба сказал мужчине позади него.

— Пока отдохните в палатке, капитан… В независимости от того, в какую сторону наклонится волна, вы нам понадобитесь.

— …

 

В штабе Империи. От полученных докладов со всех полей сражений, у Икты было серьёзное выражение лица.

— Все так храбро сражаются. Но вопрос в том, как долго мы продержимся…

Тихо сказала майор Мегу. В этот момент пришло новое уведомление о звонке, и молодой человек ответил. Тут же раздался звук интенсивной перестрелки.

— Это Сарихасраг! Вы меня слышите? На нас напал батальон с тыла! Немедленно отправьте подкрепление!

Срочно изъяснился старший сын дома Ремион. Икта взглянул на майора Мегу и ответил как можно спокойнее.

— Мой адъютант подготавливает подкрепление. Хочу удостовериться… враг пришёл с нашего тыла? Они переправились через реку?

— Насколько я могу судить, они её не переходили! Они просто пришли сзади! Внезапно появились вниз по течению! Если бы меня предупредили, я бы подготовился должным образом! Чем там вообще занимаются люди, наблюдающие за рекой!?

Ворчание Сарихи заставило Икту всё осознать. Поскольку контакта с наблюдательного пункта не было, причина стала ясна.

— Наших сигнальщиков должно быть перехватили… видимо Призраки…

 

— Нас раскрыли. Бросай трубку.

— Ммм… ммм…

Тихо сказал Призрак, стоя перед связанным имперским солдатом с кляпом во рту и с его духом в руке. Угрожая связисту, он заставлял духа всё это время отправлять ложные данные.

— Бесполезно… Так помучавшись, лишь менее 30 из нас зашли в спины к врагу. Такими цифрами наших поддержать будет сложно.

Они прорвались через плотную оборону, переплыв реку, но это был их последний доклад. Им следовало бы раньше попасть в тыл противника, однако грозные Охотники преграждали им путь.

— Из 800 боевых единиц столько пало… У нас меньше сотни выживших.

Слова капитана заставили остальных повесить головы, сжав кулаки. Независимо от исхода этой войны, судьба Призрачного Отряда уже была предрешена. Они могли ясно сказать, что скоро они исчезнут и потеряются в стремительном потоке истории.

— Но мы всё же достигли минимума в нашей миссии. Запомните же, имперцы… последние следы когтей Призраков.

 

— Прости, Ик-кун. Мы не смогли полностью заблокировать все пути для проникновения…

Говорил парень с нефритовыми глазами через духа. Икта без колебаний отверг горькие извинения.

— Не будь дураком. Если им пришлось использовать обходной трюк с захватом связистов, то это лишь доказывает, что они не смогли проникнуть с большой группой. Неправильно говорить, что тебе не удалось полностью их остановить. Наоборот, ты сделал всё возможное, чтобы не произошло худшего.

Икта просто констатировал факт и не пытался его утешить. Поскольку у него было ограниченное количество войск для защиты такой обширной территории, то ещё с самого начала было попросту невозможно полностью остановить проникновение Призраков. Тем не менее, Охотники оказались близки к невозможному. Торвэю не за что было извиняться.

— После серьёзных потерь они стали неэффективной боевой единицей. Но то, что Призраки всё равно упорно выполнили свою миссию, искреннее впечатляет.

— …

— Подразделение почетного маршала Игсема сейчас направляется на подмогу позиций майора Сарихасрага. Братья Ремион в состоянии продержаться. К тому же Суя с ними.

— Да!

После того, как Торвэй выдавил ответ, они прекратили разговор. В битве, столь же опасной, как хождение по натянутой проволоке, Торвэй не мог уделять времени беспокойству о своих братьях. Тоже самое и с Иктой. Он мог только надеяться, что они продержатся, пока к ним не прибудет подкрепление. Куда важнее… в скором времени ему предстоит пойти на самый большой риск.

— В какое время какие подразделения стоит выводить? Ятори, может ты знаешь ответ?

 

Через два часа после запроса о подкреплении. Подразделение Сарихасрага продолжало отражать штурм врага. Конструкция траншей позволяла защищаться от атак с тыла, но даже так бой всё ещё был тяжёлым.

Обе стороны сражались в перестрелке. При каждом обмене пулями солдаты замертво падали. Несмотря на то, что они уже отбили пятую волну, Сарихасраг крикнул с винтовкой, на которой был закреплён штык.

— Не расслабляться! Поднимите оружие! Не подпускайте их!

Он предупредил своё подразделение, но после последовательных атак, они постепенно потеряли пыл. Сариха почувствовал, что они близки к поражению. После того, как его младший брат закончил подсчёт раненых, он подошёл к нему.

— Ещё 12 погибли после последней атаки. Брат, мы почти на пределе.

— Знаю! Чёрт… серьёзно придётся вступить в грязный ближний бой, хотя я командующий офицер?

Чтобы не потерять себя в страхе и тревоге, Сариха не прекращал бессмысленно ворчать. После тренировочной битвы с Иктой и напряженной гражданской войны он наконец научился сдержанности. С другой стороны, невозмутимая Суя спокойно проанализировала ситуацию.

— Мы запросили подкрепление три часа назад. Даже если ближайший кавалерийский отряд бросится сюда на полной скорости, это всё равно займет не меньше 30 минут.

Вопреки её словам, сама девушка не выглядела обеспокоенной или напуганной. Глядя на неё, Сариха удивлённо спросил.

— Старший лейтенант Миттокалиф…

— Да?

— Тебе совсем не страшно?

Откровенно спросил он. Суя на мгновение напряглась, а затем ответила, как будто её это не беспокоило.

— Ну… на удивление, я не очень боюсь. Я делаю всё возможное, и я готова принять то, что могу здесь погибнуть.

Сказала Суя, рефлекторно перезаряжая арбалет с сухой улыбкой.

— Вообще-то… я малость в предвкушении.

— В предвкушении?

— Интересно, какое лицо он скорчит, когда узнает о моей смерти? Возможно… это единственное, что заставляет мою душу вздрогнуть.

Этот ответ заставил Сариху замолчать на несколько секунд, прежде чем тяжело вздохнуть.

— Знаешь, я ещё давно подметил, что твой образ мыслей искажён.

— Какие громкие слова я слышу. Может тебе снова потерять хладнокровие, а майор? Как в тот раз во время тренировочного сражения.

Ответ Суи попал по больному. Старший сын дома Ремион слегка дрогнул губами.

— Решено. Даже если мне уготовано умереть здесь, я не помру раньше тебя.

— Вон оно как… О, я придумала потрясающий план. Майор, как насчёт того, чтобы в одиночку ворваться в окопы противника и вынудить у них тысячи боеприпасов? Мы как раз в этом время сумеем сбежать.

Сариха хотел ответить сарказмом, но рассмеялся, когда кое о чём подумал.

— Всё-таки ты определённо его ученица…

— Хм?

— Ты не замечала? Ты подбираешь в точности такие же слова, что и Солорк…

Суя покраснела как помидор. Пока её глаза продолжали следить за движениями врага, она решительно возразила.

— Ни капли мы не похожи! Пожалуйста, выкинь это из головы прежде, чем подохнуть!

— Да кто на это пойдёт, дура!? Хотелось бы увидеть его выражение лица, когда умрёшь!? Какая мерзкая страсть! Никогда ещё не было так тошно! Если так чешется, то уже проведи с ним ночь, трусиха!

— Аааааа!? Что и ожидалось от человека, у которого из достоинств только лицо! Ты явно не тем местом думаешь! Не стыдно тебе, что остальные хорошие качества ушли младшим?

— Эй! Ты переходишь черту! Ещё раз вякнешь, и я тебя ударю!

— А ты попробуй~ Не сдерживайся! Можешь даже с собой ствол захватить! Я не проиграю такой посредственности в драке!

Они продолжили шумно препираться, подавляя врага своими криками. От этого у подчинённых вокруг отвисла челюсть. Наблюдая за этой дурацкой сценой перед лицом разрушения Сушураф еле заметно улыбнулся.

— Хах…

Его люди кивнули ему взглядами. Держа в руках большую винтовку, Сушураф встал и положил руки на траншею вместе со своим взводом.

— А? Эй… Сушураф? — Подождите… вы чего делаете, капитан Сушураф!?

Недоумённо спросили они оба. Сушураф с улыбкой ответил.

— Старший лейтенант Миттокалиф, я принимаю твоё предложение. Мы атакуем врага, чтобы отвлечь его внимание, а ты с моим братом отступай в противоположном направлении. Будет сложновато вынудить у них 1000 пуль… но мы как-нибудь выиграем время.

Когда он услышал, что сказал его младший брат, Сариха обеспокоенно улыбнулся.

— О чём ты, Сушураф? Присядь… с твоим то телосложением вставать в полный рост опасно…

Подняв руку, чтобы остановить своего старшего брата, второй сын дома Ремион продолжил.

— Брат, держись крепче за эту девушку. Не всё идеально, но она точно направит твою жизнь в правильное русло… и сделает это намного лучше меня.

— Эй, как я уже сказал…

Сариха даже не хотел слушать и потянулся к плечу своего брата. Сушураф осторожно отвёл его руку в сторону и задумался о прошлом.

- Ты очень плохо выражаешь свои мысли словами. С таким большим телом и каменным лицом никто к тебе не посмеет подойти. Может ты хотя бы расслабишь мышцы лица?

Они не были похожи на братьев. Старший был разговорчив и легкомыслен, а младший тих и молчалив. Сам же Сушураф был крупного телосложения и всегда следовал за страшим братом.

- Ах~ неважно, это я виноват, что вынудил тебя. Тебе не нужно заставлять себя улыбаться, когда тебе не весело. Я если что помогу тебе, ведь мы всегда вместе.

Когда Сушураф это осознал, они уже были не разлей вода. Они росли в одной семье, учились в одной школе, и даже после вступления в армию он больше беспокоился о старшем брате, нежели о младшем. Сушураф понимал, что его младший брат со временем найдет свой собственный путь, в то время как у старшего с этим будут проблемы.

- Не волнуйся. Когда у младшего брата проблемы, всё что он должен видеть перед собой, это спину своего старшего брата…

Он больше не волновался. Пережив множество неудач, его брат продолжал идти вперёд, несмотря на свои неустойчивые шаги. Он уже набрался достаточно сил, чтобы снова встать, даже если упадет. Спина его старшего брата была такой же широкой и надёжной, как в детстве.

— Пока… братик.

Сушураф обратился к нему так, как давно не обращался. Он оттолкнул руку, пытающуюся схватить его за плечо, и стремительно вылез из траншеи, обнажаясь перед противником. Впервые он был рад своему крепкому и большому телу. Чем больше цель, тем легче ей привлечь внимание.

— Сушураааааааааааф!

Старший брат выкрикнул его имя, однако Сушураф Ремион не повернулся назад, и повёл своих людей в атаку.

 

— Патроны… принести патроны!

— Второй сектор разбит гигантской пушкой! Там много жертв!

— Он не дышит! Медика!

База Сазаруфа выдерживала мощный напор и упорно оборонялась. Однако было очевидно, что эта битва подходила к концу.

— Бригадный генерал, мы потеряли около 30% людей.

— …

Слова подполковника Мелзы заставили его прикусить губу. В этот момент его партнёр в кармашке уведомил о звонке. Сазаруф немедленно ответил.

— Сенпа Сазаруф на связи.

— Это Солорк. Простите, но враг прорвался в двух местах вверх по течению. Вас скоро окружат, поэтому немедленно отступайте.

— Нет, я отказываюсь…

Сказал он низким голосом. Темноволосый парень ответил через несколько секунд.

— Простите, не расслышал. Повторите ещё раз.

— Я не отступлю. Я сделаю всё, чтобы большая часть войска была выведена, но я и моё резервное подразделение останется. Я смогу побороться ещё несколько часов…

Твёрдым тоном заявил Сазаруф. Через духа раздался жёсткий голос Икты.

— Бригадный генерал, шутки оставьте на потом.

— Разве это было похоже на шутку?

Его твёрдый голос доказывал, насколько он был серьёзен. Голос парня задрожал.

— И именно сейчас… избавьте меня от этого. Мы не можем тратить времени зря. Даже если мы направим все наши резервы на поддержку отступления, неясно, сможем ли мы избавиться от преследования.

— Именно поэтому здесь нужен тот, кто как следует задержит врага. Я выстою и позволю как можно большему количеству людей вернуться в целости и сохранности. Поскольку я здесь командую, это моя работа…

— Я не хочу, чтобы вы умирали!

Рев парня отозвался эхом вокруг, и даже подчинённые повернулись посмотреть, что произошло. Икта больше не скрывал своего беспокойства и его слова лились быстрее, чем раньше.

— Быстрее, прошу, отступайте сейчас же! Вы правильно поняли…  я не прикажу вам защищаться до последнего! Покиньте базу и отступайте, как только достигнете своих пределов! Самый главный приоритет – живые люди, которые смогут выйти на следующую линию обороны! Я говорил вам снова и снова, что такова моя доктрина!

Икта настоял на своей должности Маршала, что заставило Сазаруфа слегка улыбнуться.

— Да. И именно поэтому, я делаю это по своему усмотрению.

— !

— Нет доктрин, запрещающих игнорировать приказы и начинать сражение. После… без проблем предстану перед военным трибуналом… Всё, я вешаю трубку.

— Подожите! Прошу, подождите!

Сейчас Икта уже словно умолял. Его тон не был похож на его обычное я.

— Ладно, ничего не поделаешь… раскрою всю правду. На самом деле я припас секретный план, и всё в пределах моих ожиданий. Я уже приготовил ловушку, чтобы уничтожить врага, который будет вести преследование. Так что, вы заставляете меня беспокоится, оставаясь позади… Сейчас понимаете, какая это головная боль~ Временами вы так плохо читаете настроение, бригадный генерал…

Сазаруф неловко улыбнулся. Вспоминая, насколько хитрым человеком был Икта, это прозвучало так, словно он лил мёд в уши.

— Да, понимаю… это самая худшая ложь, которую ты когда-либо говорил в своей жизни.

— …

— Я знаю, что ты не настолько беспомощен, чтобы полагать, что есть удобный план, решающий все проблемы… Уж я-то точно знаю. Как никак, не зря же я проходил подготовку на высокопоставленного офицера.

Мягко сказал мужчина. Это было самое долгое молчание в их разговоре.

— Взрослых…

— ?

— Их не было вокруг.

Сказал Икта запинаясь. Он говорил одно слово за раз, как будто открывал своё сердце.

— Мой отец умер… моя мать скончалась. После того, как я пошёл в армию и стал членом Рыцарского Ордена с остальными… рядом со мной не было никаких "взрослых". Не было никакой надёжной фигуры, кроме товарищей… Не было старшего, который бы руководил нами, и заботился о нас…

— …

— У меня не было никаких ожиданий. Поле битвы – это не то место, где можно позаботиться о других… Особенно ясно это показала ужасная война на севере. В такой среде все силы уходили лишь на нас самих… Но вы были другим. Вы внимательно слушали нас, новоиспечённых прапорщиков, на которых все смотрели свысока, и сражались вместе с нами. Вы даже склоняли голову перед начальством, чтобы воплотить наши просьбы. В этом аду… для меня вы были единственным надёжным "взрослым".

Даже если это был один человек… сам факт того, что рядом с ними был надёжный старший, стал для них большим спасением в те времена.

— Я не хочу… чтобы вы умирали…

У него не было никакой стратегии, и он отказался от своих суждений как главнокомандующий. Сазаруф мог лишь представить лицо парня, которое больше всего подходило его возрасту.

— Спасибо…

Он вспомнил свою встречу с Иктой Солорком и Рыцарским Орденом. Вспомнил всё то, что извлёк из общения с ними, и поблагодарил.

— Спасибо огромное, что повстречались со мной… благодаря вам… я стал не таким уж и плохим взрослым.

Здесь всё заканчивается... Когда его карьера на северных территориях зашла в тупик, он уже наполовину отказался от своей жизни. Однако сейчас Сенпа Сазаруф осознал, что больше не ненавидит себя.

— Прошу стойте! Подождите…

Сазаруф односторонне прервал звонок. Он побоялся, что передумает, если услышит больше.

— Бригадный генерал…

Мелза, слышавшая разговор, тихо подошла. Сазаруф повернулся и сразу сказал ей.

— Подготовьте подразделение и отступайте, подполковник Мелза. Как сами слышали, об остальном уже позабочусь я.

Видя его глаза, полные решимости, Мелза с улыбкой покачала головой.

— Предоставьте это старшему лейтенанту Лэнс. Я останусь здесь.

— Подполковник, я этого не допущу. Это приказ.

Сазаруф делал всё возможное, чтобы не вмешивать сюда личные чувства, и приказал своему адъютанту. Однако Мелза лишь пожала плечами, словно смотрела на своенравного ребенка.

— Игнорируете приказы и заранее согласны на трибунал… Как думаете, насколько авторитетны ваши приказы, бригадные генерал Сенпа Сазаруф?

— Ухх…

Он не мог этого опровергнуть. Пока он думал над тем, как её переубедить, Мелза наклонилась к нему и сказала.

— Я ваш адъютант. Это я научила вас вести себя как высокопоставленный офицер. На мой взгляд, ваше решение правильное. И потому я с радостью сопровожу вас до самого конца… Разве это не идеальная позиция взрослого человека и ответственность тех, кто руководит другими?

Сказала Мелза без всякой мрачности в глазах. Они ещё смотрели друг на друга какое-то время, но под конец Сазаруф склонил голову в знак поражения.

— Ты всегда такая. Всегда хладнокровно рассуждаешь о своих причинах, не обращая внимания на мои чувства.

Отчасти поэтому она ему и понравилась. Не удивительно, что он хотел, чтобы она жила. Однако в глубине души он понимал… кто-то вроде неё никогда не оставит его.

— Я в тебе никогда не сомневался… но позволь удостовериться. Ты действительно готова умереть рядом со мной?

Спросил Сазаруф со всей искренностью, на которую только был способен. Мелза ответила, отдав честь.

— Меня всё устраивает. Неважно, умру ли я через несколько часов или через пятьдесят лет… Важно только то, что именно к этому месту я принадлежу.

Её быстрый ответ олицетворял её стиль. Его сердце наполнилось легкостью и счастьем, от чего у Сазаруфа закружилась голова.

— Я уже говорил, что так нечестно?

— Простите, но мне так нравится ваше застенчивое лицо.

Сказала Мелза, улыбаясь. Её надежная улыбка заставила улыбнуться и Сазаруфа. Он чувствовал, что оставаться рядом с сильной женщиной до конца - лучший способ закончить свою жизнь.

— Хорошо, тогда приступаем.

— Есть!

Они кивнули друг другу и бок о бок направились к базе. На этом поле битвы… они оба предпочли сражаться.