Низкоуровневый персонаж Томозаки-кун Том 3 - Глава 6. Женская экипировка порой имеет дополнительный эффект

После того, как я попрощался в Кикучи-сан на станции Омия, я пошел домой, взял телефон в руки и впервые открыл еще одно сообщение в LINE в течение двух недель.

Я должен был сказать этому человеку, который всегда видел мир с точки зрения игрока, что я должен был поделиться с ней ценным уроком, которому Кикучи-сан научила меня. В конце концов, я действительно не хотел, чтобы что-то закончилось так.

[Прости. Я хочу поговорить снова. Можем ли мы встретиться где-то?]

Я отправил сообщение и ждал ответа от Хинами. Прошло около пятнадцати минут.

[Поговорить о чем?]

Я мог чувствовать отказ в её коротком, эмоциональном сообщении. Но я уже решил продвинуться вперед. И я решил, что я без колебания воспользуюсь своими "навыки".

[Я о многом думал. Хочу поговорить снова]

Уведомление о том, что она прочитала, что мое сообщение сразу возникло.

[У меня нету желания в разговоре.]

Ее ответ было холодным, но я знал это заранее; Я знал, что я хотел сделать.

[Ты сказала мне, чтобы вернуть тебе сумку, ведь так?]

Возможно, она не ожидала, что я это скажу, ведь была пауза что между уведомлением, прочтением и её ответом.

[Ну я говорила это.]

[Будет слишком хлопотно, принести его в школу.]

[Ты шутишь?]

Я мог представить себе ее раздраженное выражение лица.

[Позволь мне вернуть его во время летних каникул.]

Я отправил другое сообщение.

[Иначе, я не смогу его вернуть.]

Она прочитала это сразу. Конечно, ничто из того, что я написал, было на самом деле правдой. Но Хинами сказала мне когда-то, чтобы добиться цели и высказать своё мнение, мне придется прибегнуть к ложному ожиданию. Если бы я этого не сделал, я бы никогда ничего не добился. Ну тогда я бы сделал это сейчас. Я бы сразился на ее поле.

Учитывая ее склонность ценить звуковую логику, ей наверное, было трудно отказать мне. Минута или две прошли.

[В таком случае, оставь себе.]

Что? Это была ее стратегия? Она застала меня врасплох. Когда я начал строить мой мозг на новый угол атаки, еще одно сообщение пришло от Хинами.

[Но, если ты так сильно хочешь встретиться. Завтра в шесть, в Омия.]

Я сжал свой кулак. Я не смог отрицать чувство, что она дала хоть какую-то почву, для достижения моей цели. Было бы хуже, если бы я дал меньше, чем я мог.

[Окей.]

Я ждал, пока не пришло уведомление о прочтении, а затем, я выключил телефон. Я снова начал строить догадки о завтрашнем дне, снова размышлять того, чего я хотел

* * *

На следующий день я взял сумку Хинами и направился к Омия. Моя спина была прямой, мои волосы стильными, и я был одет в одежду, которую она выбрала.

Это была не маска. Это были доспехи, которые нужны были для нашей встрече.

Мы встречались в шесть. Я добрался до скульптуры Бобового Дерева в 5:55 и ждал ее с неудобным сочетанием беспокойства и решимости.

Она прибыла ровно в шесть. Она остановилась прямо передо мной и просто посмотрела мне в глаза. Она не зла на меня и не оценивала меня на этот раз. Я решил сначала поговорить, чтобы помешать этому взгляду подорвать мою решимость.

– Это не лучшее место для разговора. Хочешь куда-нибудь сходить?

Не дожидаясь ее ответа, я начал идти к восточному выходу. Хинами молча последовала позади меня с ее идеальным, спокойным шагом. После того, как мы ходили несколько минут, я что-то понял.

– …Ой.

Я остановился перед магазином. Это был совершенно обычный круглосуточный магазин возле станции, и он ничем не отличался. Но для меня это было место, где все началось. Это был магазин, где нет имени, и мы договорились о том, чтобы встретиться в первый раз.

Это было место, где я впервые поговорил с «настоящей» Хинами.

Мои ноги, естественно, остановились перед магазином. Мы могли бы поговорить где угодно, но без всякой причины, я решил, что это будет хорошее место. Я повернулся к Хинами и глубоко вздохнул.

– ... Я хотел поговорить с тобой о... – я был готов нырнуть глубже.

– Ты придумал новое оправдание или что-то ещё? – Хинами прервала меня своим безэмоциональным выражением, как я и думал.

Но я не хотел, чтобы это одолело меня, поэтому я решил поспешно продолжить разговор.

– Это не оправдание. Я понял кое-что.

– Понял, и что же?

Я вспомнил то, чему научился у Кикути-сан, и, честно говоря, то, чему научился и что получил от Хинами. Потом я сказал ей ответ, к которому пришёл.

– Мне нравятся видеоигры.

–...ха, вот это новости. – Она посмотрела на меня подозрительно.

– Мне нравится Атафами, и мне нравятся RPG. И мне так нравилось играть против тебя в игру на выборах в студенческий совет, что я бы с радостью сделал это снова, если бы мог. Даже если частично это была моя вина, Мимими должна была пройти через то, что она сделала.

Один за другим я преобразовал свои истинные чувства в слова, почти давая им физическую форму.

– …вот как? – выражение Хинами не изменилось.

Я вспомнил свои смутные воспоминания о недавнем.

– Но в Атафами я всегда игрок. Я нахожусь снаружи, сижу перед телевизором, держа свой контроллер и двигая персонажем по экрану. Я никак не могу приблизиться.

– Разумеется.

Я кивнул. – Но я все равно вложил в неё душу, потому что хотел стать единым целым со своим персонажем. Чем ближе я был, тем более захватывающим был мир внутри игры.

Я начинал волноваться.

– Причина, по которой меня тянуло к играм больше, чем к аниме, ранобэ или манге... причина, по которой игровой мир засасывает меня больше всего на свете... проста.

Игры имеют уникальную особенность, которая нет ни у одного из этих медиа.

– Всё же, в игре я могу заставить своего персонажа делать всё, что захочу.

Лишь в играх, я мог быть высокоуровневым персонажем. Переживание персонажа стали и моими, и поэтому этот мир казался мне очаровательным. Имею ввиду, что в игре мне нужно было испытывать собственную слабость и беспомощность, или же тяжелую и иррациональную неприязнь к себе лишь за то, что это я. В этом плане, можно сказать, что я жил больше как персонаж, чем в реальном мире.

– Это основа игрового мира. Я думал, что реальный мир - дерьмовая игра. Ничего в этом не было забавного, потому что я не мог манипулировать персонажем Фумия Томозаки так, как мне хотелось.

Я снова вспомнил скучную жизнь месяцами ранее.

– Я не хотел говорить, но когда я слушал запись себя, я понял, что это то, что я делаю. Я не собирался опускать уголки рта, но когда ты сунула мне в лицо зеркало, я понял, что именно это я и делал. Я не желал, чтобы у меня была кривая осанка, и я не заикался, потому что мне это нравилось.

Больше всего на свете, именно эти вещи делали мою жизнь серой и скучной. И я бы никогда не догадался об этом сам.

– Но, как я смогу заставить свой голос звучать так, как мне хочется? Как я могу заставить своё лицо выглядеть так, как мне хочется? Как я могу получить желаемую позу, как я могу заставить своего персонажа действовать так, как я представляю себе? Все эти техники для игры под названием жизнь, для превращения жизни во что-то захватывающее.

Я старался высказать из глубины души.

– Я научился этому, потому что ты нашла время научить меня.

Воспоминания нахлынули на меня. Их можно было описать так, будто был нарисован новый пейзаж, которую Хинами мне показала, полная красок, о существовании которых я и не подозревал пару месяцев назад.

Счастье на лице моей "ученицы", когда она сказала, что стала лучше в Атафами. Лучезарная улыбка, которую Мимими подарила мне после того, как я неловко попытался помочь ей с её проблемами. Примитивный, но пронзительный восторг, кото

Счастье на лице моей “ученицы”, когда она сказала мне, что стала лучше в Атафами. Лучезарная улыбка, которую Мимими подарила мне после того, как я неуклюже попыталась помочь ей решить ее проблемы. Примитивный, но пронзительный восторг, который я почувствовал, когда понял, что всё обошлось. Это невероятно веселое, глупое и в тоже время живое барбекю. Странное, удовлетворяющее, смущающее чувство сплоченности после того, как нам удалось сблизить Накамуру и Идзуми. Теплое, счастливое чувство, будто таит снег, которое я испытывал, когда мы с Кикучи-сан провели длительный диалог.

Все эти воспоминания отражались так ярко, будто разноцветные огни, украшающие темное ночное небо, медленно, но верно сжигая свой остаточный образ в моем мире.

Это было похоже на волшебство.

– Я хочу быть персонажем в реальной жизни, потому что благодаря тебе мне тоже начинает нравиться эта игра.

Это не было ложью. Я никак не мог отрицать привлекательность работы, которую я проделал, и опыта, который я получил после встречи с ней, или того, как мое окружение изменилось. То же самое относится ко всем новым удивительным моментам, которые сделали реальный мир более интересным и захватывающим.

Правда, всё шло совсем не так, как ожидал, и порой я все ещё чувствовал неловкость. Временами моя беспомощность причиняла мне боль, и я чувствовал, будто моё сердце раскрошится на тысячу осколков. Но, я всё равно желал быть персонажем в этой игре. В конце концов, я лучший геймер в Японии! Я никогда не останавливаюсь на полпути в игре, которая мне понравилась.

– Это то, что я действительно хочу.

Я ожидал ответа от Хинами. В конце концов, всё чего я действительно хотел, так это сохранить ту же позицию, что я всегда имел как геймер.

Я хотел погрузиться полностью в эту игру, которая мне понравилась, и наслаждаться ею в полной мере. Поскольку мне понравилась, я хотел, чтобы мой персонаж был проработанной и реальной, чем у кого-либо другого.

Я был уверен, что это был единственный вариант ответ, которого я мог ожидать от Хинами.

Но после паузы, Хинами лишь покачала головой.

– Твоя идея насчет того, чего ты на самом деле хочешь, чушь полная. – она ультимативно отвергла всё, что я только что сказал. – Ты просто позволил себе стать идеалистом, не более того.

Я понимал, что это тоже правильно.

– Ты, кажется, думаешь, что стать персонажем это то, чего ты действительно хочешь, но это в корне не верно. Твои эмоции берут верх над тобой, и ты ошибочно принимаешь это за свой идеал. Ты придаешь ей больше значение, чем она того заслуживает.

Ее тон был таким же холодным, как всегда. Она не сдвинулась с места.

– Если это то, что ты действительно хочешь, то ты должен доказать это и придерживаться этого. Иначе это хотелка бессмысленно.

Оглядываясь назад, она могла видеть всю логику, которую она использовала, действия, которые она предприняла, и результаты, которые она ожидала. Ее уверенность основывалась на этих накопленных результатах. Вот почему она так твердо верила в свою правоту.

Ее уверенность была основана на результатах.

Усилия постепенно приводили к результатам, которые приводили к уверенности, которая становилась силой. Это то, что я почувствовал, в очень незначительном масштабе, когда я “приблизился”. И поскольку у Хинами было больше результатов, чтобы оглянуться назад, чем у кого-либо еще, она была более сильным персонажем, чем кто-либо другой.

Но если бы я принял противоположную точку зрения…

– Так и знал, что ты так скажешь.

Если бы мне удалось сломать этот аргумент…

– Ты права, я должен это доказать, иначе это бессмысленно.

Тогда это будет самая верная контратака против Хинами.

Она на мгновение замолчала, услышав мой уверенный ответ.

– Хочешь сказать, что сможешь это доказать? – наконец спросила она, пристально глядя на меня.

Может, я и ошибался, но в ее глазах не было враждебности.

– То, чего я действительно хочу, существует. Я в этом уверен, – заявил я. Знаю, что именно этого она от меня и ждала.

– ...в данный момент. – она впервые улыбнулась. – Тогда скажи, какие у тебя доказательства?

Я улыбнулся ей в ответ. – О чем ты говоришь? Ты правда не понимаешь, не так ли?

– ...А? – сказала она, явно очень смущенная.

Теперь, когда она оступилась, я снова атаковал.

– Я имею в виду, что доказательство того, чего ты действительно хочешь, является функцией простых правил, и они пересекаются сложным образом. Их не так-то легко научить.

Это был логичный аргумент, один из тех, что она однажды привела мне, когда я впервые поднялся на ее ринг. На несколько секунд она застыла, ошеломленная, пока не издала тихий, шокированный смешок.

– Ха… И что же ты собрался делать?

– Разве не очевидно? – в шутку ответил я. – Когда ты покупаешь новую игру и приносишь ее домой, что ты предпримешь?

Это тоже был один из ее собственных логических аргументов. Она объясняла мне наиболее рациональный и эффективный метод улучшения. Она видела, что я делаю, и вздохнула.

– ... Знаю, знаю, попробую сыграть.

Я кивнул. – Верно. Ты не найдешь то, что тебе действительно нужно, лишь спросив того, что оно существует. Ты должна бороться, чтобы понять, что ты чувствуешь, и двигаться вперед по-настоящему.

Хинами нахмурила брови. – Ты…

– Послушай, Хинами, – сказал я с уверенностью учителя, готового преподать важный урок. – Ты хорошо управляешь своей жизнью, но это все, что ты делаешь. Ты всегда смотришь на мир с точки зрения игрока. Не думаю, что ты знаешь, что такое настоящее веселье. – хотел вывести её из себя.

– ...Что с тобой?

– Просто послушай, – заявил я. – Я хочу тебе кое-что сказать. Ты высокоуровневый персонаж, и это правда. Но когда дело доходит до наслаждения игрой жизнь, я на голову выше тебя.

Хинами невозмутимо улыбнулась. – Чего?

Я указал на нее. – Начиная с сегодняшнего дня, я буду учить тебя шаг за шагом, как по-настоящему погрузиться в эту игру. Как ты можешь узнать, чего действительно хочешь? Как ты можешь почувствовать удовольствие от жизни? Конечно, я не так хорошо, как ты, чтобы излагать правила словами, так что это, вероятно, будет медленный процесс.

Хинами театрально наклонила голову. – И с чего это ты меня так отчитываешь? Ты все время говоришь об этих истинных желаниях или о чем-то еще, а я даже не верю, что они существуют. Самое близкое, что ты получишь, это принятие желаемого за действительное или просто прихоть. Не лучше ли начать с этого?

Я кивнул. – Возможно. Но попробуй подумать об этом вот так

Она с интересом опустила щеку рукой и воинственно улыбнулась. – ...К примеру?

– Для меня эти неподдельные желания всегда подпитывали мое стремление играть в игры.

– ...Пфф.

Я ткнул указательным пальцем в воздух.

– Таким образом я и стал лучшим игроком Атафами в Японии, и ты меня не победишь.

На мгновение на лице Хинами отразился шок.

– Тебе не кажется это странным? Ты номер один в учебе, спорте, школьной иерархии и в большинстве других игр. Но в Атафами ты просто не можешь занять первое место. Мы знаем последствие, так что теперь нам просто нужна причина, верно?

Для каждого последствия есть причина – это одно из правил игры в жизнь.

Это непоколебимый взгляд на игры, который мы с Хинами разделяем.

– Конечно, но это связано с уровнем эффективости–

– Ты ошибаешься.

Я оборвал ее, погрозив пальцем.

– ...И что потом? – спросила она, хватая меня за палец, прежде чем я успел обидеть ее еще больше.

– Всё ещё не догадалась? То, что делает меня лучше тебя в Атафами—

Я снова указал на нее.

– ... в том, что я знаю, чего хочу на самом деле, а ты-нет.

– ...О, реаааально—

Я снова оборвал ее. – Дело в том, что ты не победишь меня. И это лучшее доказательство того, что я нахожусь на верном пути. Конечно, я понимаю это, потому что я лучший игрок Атафами в Японии, но ты можешь не понять. – Я ухмыльнулся, чтобы добавить в него смысл. – Если тебя это расстраивает, просто попробуй побить меня в Атафами, не зная, чего ты на самом деле хочешь.

Я поманил ее пальцем, приглашая на контраргумент.

– Нет… – Она начала было возражать, но в конце концов, похоже, отказалась продолжать.

Конечно, она знала. Я имею в виду, что ее супер сильный боевой стиль состоял в том, чтобы подняться на ринг, который сделал кто-то другой, и уничтожить его лоб в лоб одним усилием. После всей работы, которую она вложила в свою цель, она никогда никому не проигрывала.

Но я другой.

Мы с ней не просто Фумия Томозаки и Аой Хинами.

На более высоком уровне, чем это, мы nanashi и NO NAME.

Но эта специфическая арена построена из вещей, которые ты можете узнать только тогда, когда овладеешь Атафами; это нелогично и несправедливо, но здесь тебе разрешено жаловаться только после того, как победишь меня. И здесь победа гарантирована мне и только мне.

Конечно, я признаю, что сделал это кольцо специально для достижения своих целей, и изначально оно вращалось исключительно вокруг меня. Она была недоступна никому другому.

Пока не появилась она.

В конце концов, она всегда выбирала, чтобы попасть в кольцо своего противника и сокрушить его лоб в лоб. Она ненавидит проигрывать каждой клеточкой своего тела.

– ...ясно, – сказала она с усталым вздохом.

– Чегось?

– Учитывая, что ты пытаешься доказать то, чего не существует, твоя пустая логика не так уж плоха.

– П-пустая...?

Хинами издала полу-впечатленный, полу-отвращенный смешок.

– Ты прав, я не могу придумать контраргумента. С другой стороны, ты ничего не доказал.

– Замечания приняты.

Я уступил, кивнув. Просто потому, что я утверждал, что она не в состоянии понять мою точку зрения, помещая ее в едва убедительный контекст, это ничего не доказывало.

– В конечном счете, невозможно сказать, кто прав, поэтому я пойду тебе навстречу. Я не признаю, что у людей есть какая-то тайная сокровенная вещь, которую они в конечном счете хотят, но я соглашусь, что неправильно предполагать, что они этого не желают.

Наконец-то, впервые за все время, Аои Хинами слегка приуныла. Я не смог сдержать улыбки.

– Хинами…

– Но, – строго сказала она, указывая на меня. – Если ты собираешься так упорно спорить, то тебе лучше потратить время на доказательство. Убеди меня без тени сомнения.

Это показалось мне невероятно трудным заданием. Но если я собираюсь следовать тому, чего действительно хочу, и в то же время оставаться связанным с этим ужасающе рациональным перфекционистом, то у меня не было выбора, кроме как подчиниться.

– ...Ага. Понял.

Как только она получила мое обещание, ее лицо смягчилось, и мгновение спустя это выражение превратилось в усталость, когда она прижала ладонь ко лбу.

– ...Так…

– ...Что?

– Не, ничего… Мне просто интересно, что ты собираешься делать дальше.”

На этот раз в ее голосе не было энергии.

– Ой, точно.

Да, вот в чем был вопрос. Я отверг ее список целей, так какими же я хочу видеть наши отношения сейчас? Я еще не сказал ей, но, конечно, у меня уже был ответ. Все, что мне нужно было сделать, это сказать.

– Я...я хочу продолжать пытаться победить в этой игре. Так же, как и до этой поры.

Я искренне хотел придерживаться ее стратегии нападения.

– ...Серьезно? – Необычно для нее самой, она отвела взгляд. Крошечная, смутно неловкая улыбка заиграла на ее губах.

– Навыки, которым ты меня обучила, необходимы, чтобы стать настоящим персонажем, и они не противоречат тому, чего я действительно хочу, поэтому я хотел бы продолжить.

– ...Но когда нибудь они уже не нужны будут, верно?

Я кивнул. – Да, и когда это произойдет, я хочу отказаться.

– По делу... ты хочешь использовать навыки, но строить свой путь на основе того, что ты действительно хочешь?

Хинами нахмурилась. Очевидно, она устала от моего эгоизма.

– Ну, более менее. Как-то так–

Я вспомнил, что сказал мне Мизусава в Тенья.

– —мой стиль игры - это комбо из навыков и истинных чувств.

Я посмотрел Хинами в глаза и усмехнулся. Она снова вздохнула и пробормотала, что если я так уверен в себе, то мне лучше придумать более веские доказательства.

—Ну, я не слишком самоуверен, но... положись на меня, NO NAME.

Говоря это, я направил своего любимого персонажа в мою любимую игру и поднял правую руку, имитируя его атакующую позу. В конце концов, у нас с Хинами был способ общения, который был намного быстрее и лучше, чем слова. Она вздохнула, как и следовало ожидать, сытая по горло, но и немного счастливая.

– Ладно, тогда я не буду ожидать чего-то большого, но оставлю это на тебе, nanashi.

Она неохотно подняла правую руку. Я узнал знакомый садизм в ее частичной улыбке. Да, именно это выражение подходило ей больше всего.

Мы оба одновременно разжали кулаки. Никто из нас не пытался доказать свою правоту или отрицать свою слабость. Вместо этого мы медленно приближались друг к другу, чтобы в конце концов наши идеалы соединились. Окончательно…

Наши ладони мягко встретились в воздухе.

* * *

Мы много обсуждали, и мой мозг был мертв, поэтому по моему предложению мы пошли в закусочную неподалеку.

– Пожалуй, я возьму соленую макрель, – сказал я.

– Вот так совпадение. Я тоже.

После того, как мы чудесным образом пришли к общему согласию, мы в основном ели в тишине. Если подумать, тишина не чувствовала себя неловко рядом с ней. Я бы даже назвал это нормальным.

– Ммм.

Хинами взяла в рот кусок макрели. Вот чёрт, она выглядела так же хорошо, когда ела японскую еду, как и западную. Независимо от того, брала ли она палочками кусочек рыбы и клала его в рот или поднимала миску, чтобы изящно пригубить суп мисо, она всегда была красива. Даже рис, который она брала палочками, казалось, блестел ярче, чем любой другой рис.

– ...Чего?

– А да.

Пока она смотрела на меня в ответ, я вспомнил, что еще хотел сделать сегодня. Я вытащила черный рюкзак, который она временно дала мне.

– Причина, по которой мы встретились сегодня, была в том, чтобы я мог вернуть это, верно? – сказал я с легкой иронией.

Она фыркнула. – Что, больше не нужен? Если планируешь продолжать пытаться победить в этой игре, можешь оставить себе. Он все равно изношенный, поэтому я бы всё равно им не пользовалась бы.

Она сунула в рот еще один кусок макрели.

– Нет, я его верну. Я собираюсь купить такой же на свои деньги… Лучше это сделаю, чем ничего.

– ...Вот как? – Она взяла сумку, которую я протягивал, и расправила ее обеими руками. Ища потрепанное место, она слегка улыбнулась. – Ты глуп, – пробормотала она.

– Глуп? Я думал, ты назовешь меня гением.

Я аккуратно прикрыл маленькую потертую заплатку булавкой с фейерверком, которую она вернула мне на платформе.

– Я возвращаю их тебе, – прямо сказал я, делая глоток чая. Она ткнула пальцем в булавку.

– Ты возвращаешь рюкзак и булавку? Но это должен был быть обмен на сумку.

– Не волнуйся.

Мне хотелось выразить свои искренние чувства, поэтому я продолжил.

– Это всего лишь маленький знак благодарности за то, что ты сделала мой мир более красочным.

От смущения мне хотелось отвернуться, но я этого не сделал.

Она несколько раз моргнула, ничего не говоря, потом пробормотала: – Правда? – она щелкнула булавку кончиками пальцев. – Если это так, то я возьму его.

Она улыбнулась. На одном из углов ее рюкзака блестяще взорвался маленький фейерверк, привнесший цвет в черный мир.