Горничная-игрушка для битья требует мести Глава 16

Сяо Хуа внезапно проснулась посреди ночи.

Ей послышалось, как кто-то зовет ее по имени, и она огляделась.

Сегодня вечером луна казалась яркой, лунный свет проникал через заколоченные окна, позволяя ей ясно видеть комнату. Лю Йе и Цуй Лань, казалось, спали, обнявшись в углу.

Сяо Хуа услышала, как кто-то снова тихо позвал ее, поэтому она последовала за голосом и медленно подошла к окну.

Только после того, как она заглянула в щели между досками, она поняла, что пришла бабушка Ван.

«Бабушка Ван, почему Вы пришли?»

Старое лицо бабушки Ван выглядело напряженным, казалось очень печальным, но также боялось расстроить Сяо Хуа.

«Глупенькая, я услышала новости и забеспокоилась о тебе».

Сяо Хуа почувствовала ком в горле, но также боялась расстроить бабушку Ван и вместо этого смогла улыбнуться: «Вам не нужно беспокоиться обо мне, бабушка. У меня все хорошо».

Все же бабушка Ван не смогла удержать слезы. Боясь быть услышанной, она прикрыла рот. «Глупенькая, как ты можешь быть в порядке, если тебя продают. К сожалению, я ничего не могу сделать. Я могу только беспомощно стоять в стороне».

Сяо Хуа немного подняла голову, чтобы сдержать слезы, глубоко вздохнула и улыбнулась: «Бабушка, Вы слишком обо мне переживаете. Я, Сяо Хуа, была продана так много раз. Если бы я каждый раз переживала по этому поводу, я бы не смогла прожить так долго».

Бабушка Ван одновременно смелась и плакала. Сяо Хуа также подняла свой маленький кулачок и помахала им: «Бабушка, Вы не должны меня недооценивать. Я ведь маленький дикий цветок (*на китайском языке Сяо Хуа означает маленький цветок) в земле, который не смогут сдуть или потопить ни ветер, ни дождь. Даже если на этот раз я увяну, в следующем году я снова расцвету». Она моргнула изо всех сил, пытаясь удержать слезы. «Ах, да. Как Вы узнали, что мы заперты здесь, бабушка?»

Бабушка Ван вытерла свои слезы: «Я пробыла в этом поместье столько лет. Есть ли здесь такое место, о котором я бы не знала? Людей, которых продают, обычно держат в этом здании. К сожалению, поместье хорошо охраняется, и на территории за пределами этого павильона находится несколько ворот, иначе бабушка действительно бы тайно вывела тебя».

Сяо Хуа сжала губы и вела себя беспечно: «Бабушка, Вы тоже глупенькая. Даже если Вы освободите меня, мне некуда идти. Где такая, как я, найдет место в этом мире? У меня нет дома, и мой контракт не у меня на руках. Судьба сбежавшего слуги еще хуже».

Бабушка Ван пробормотала про себя: «Ай, и то правда…»

Она просунула маленький матерчатый сверток через оконный проем: «Вот, возьми это. Внутри есть немного еды и пару серебряников».

Сяо Хуа отступила: «Бабушка, почему Вы даете мне серебро, я не возьму его».

Бабушка Ван быстро произнесла: «Глупенькая девчонка. Раз тебя продают в такой спешке, у тебя точно нет монет. По крайней мере, возьми немного с собой, так что если что-то действительно случится, у тебя могут быть какие-то средства, чтобы защитить себя».

Сяо Хуа подумала об этом и поняла, что она права. Она приняла маленький сверток и крепко сжала его пальцами.

«Бабушка, спасибо».

«Нет необходимости для благодарности. Зачем такой старой бабушке, как я, серебро? Но там не много, просто используй его в качестве меры безопасности». Почувствовав неловкую атмосферу, бабушка Ван снова заговорила: «Бабушка не смогла выяснить, кому вас продают, но одно можно сказать наверняка. Госпоже не следует продавать вас в какое-то постыдное место, раз эти двое были близки с молодым господином».

Мысли совпадали с более ранними мыслями Сяо Хуа. Услышав это, Сяо Хуа смогла полностью расслабиться.

Они обменялись еще парой слов, прежде чем бабушка Ван собралась уходить. Собираясь уходить, она улыбнулась и сказала: «Бабушка волновалась, что ты будешь подавлена. Если тебе удастся сохранить то же расположение духа, которое у тебя сейчас, ты сможешь преодолеть все на свете».

«Береги себя, бабушка», - пробормотала Сяо Хуа.

«Маленькая девочка, ты тоже береги себя».

После того, как бабушка Ван ушла, Сяо Хуа снова свернулась в углу. Она посмотрела на Цуй Лань и Лю Йе, которые все еще спали на полу.

Она открыла сверток из ткани и нашла пару серебряных монет и две булочки. Булочки были маленькие, размером с ладонь. Бабушка Ван, вероятно, знала, что оконная щель невелика, и поэтому дала ей маленькие кусочки.

Слезы, которые она так долго сдерживала, текли по ее щекам.

Она взяла булочку и оторвала себе кусочек. Она жевала его, с лицом заполненным слезами.

Сяо Хуа неоднократно повторяла себе, что все в порядке, просто ее продают, как и раньше. Она была маленьким диким цветком, которому все нипочем. Куда бы не подул ветер, она будет расти.

Хотя она и думала так, слезы не переставали течь.

Она съела одну из булочек и спрятала другую в своей одежде. Сяо Хуа посмотрела на несколько монет серебра и, немного подумав, оторвала полоску ткани от одежды, чтобы обвязать сверток с монетами вокруг ноги.

К счастью, у нее не было украшений, иначе она не знала бы, где их спрятать.

Приготовившись, она закрыла глаза и продолжала спать, заставляя себя ни о чем не думать.

Когда она проснулась, был уже яркий дневной свет, хотя она не была уверена который час. Цуй Лань снова начала стучать в дверь, на этот раз, призывая дать ей еды вместо молодого господина.

Но как бы она ни кричала, никто не появился. Цуй Лань увидела, что действительно никого снаружи не было, и, поскольку это место было очень отдаленным, никто не мог ее услышать. Она обернулась и с тревогой посмотрела на двух других: «Они не заморят нас голодом здесь, верно?»

Лю Йе ничего не сказала, хотя ее дыхание стало тяжелее.

Сяо Хуа увидела ее жалкую внешность и, слегла ей посочувствовав, бросила на нее взгляд и сказала: «Вряд ли. Они продадут нас до того, как мы умрем с голоду. Поэтому вы должны сохранить свою энергию, чтобы продержаться до тех пор».

Цуй Лань снова хотела заплакать, но услышав слова Сяо Хуа, она поспешно остановилась.

Все трое свернулись калачиком, и никто из них не разговаривал друг с другом. Лю Йе и Цуй Лань время от времени всхлипывали, но Сяо Хуа, свернувшись калачиком в своем углу, не обращала на них внимания.

Комната из светлой стала темной, а потом снова светлой, и за это время Сяо Хуа тайно съела вторую булочку.

Только на третий день они услышали звуки людей снаружи. Сяо Хуа и остальные проголодались до изнеможения.

Особенно Сяо Хуа, которая еще росла. Если бы она не понимала, что будет голодать, она не смогла бы продержаться так долго.

Вошли две крепких старухи с суровым выражением лица, держа тарелку с булочками и кастрюлю с водой.

Войдя, они ногами толкнули Цуй Лань, которая была на полу, и велели им есть.

Глаза Сяо Хуа загорелись. Еле держась на ногах, она начала пробираться к еде и воде.

Сначала она налила себе воды, а затем взяла булочки.

Хотя Цуй Лань и Лю Йе были очень голодными, им еще не удалось полностью приспособиться к своему новому статусу. Каждый из них взял по булочке и, покусывая ее, сидел в стороне. Сяо Хуа увидела их утонченные манеры и не проявила скромности, схватив сразу три булочки с тарелки. С двумя прижатыми булочками к груди и с одной в руке она также села и начала медленно жевать.

Низкая и коренастая старуха грубым голосом сказала: «Быстро доедайте. После того, как закончите, нужно будет выдвигаться в последний путь».

Слова старухи звучали пугающе, но Сяо Хуа знала, что она имела в виду. Она говорила, что их собираются продать.

Сяо Хуа также ожидала этого, иначе она бы не взяла булочки про запас. Как только ты попадаешь к торговцу людьми, только тогда ты по-настоящему узнаешь, что такое пропустить прием пищи.

Цуй Лань доела свою булочку на одном дыхании и почувствовала, что она больше не голодна. Она начала умолять старуху, чтобы та позволила ей увидеть молодого господина.

Маленькая коренастая старуха презрительно посмотрела на нее и сказала: «Молодой господин не увидит вас, так что перестаньте думать об этом. Если вы будете вести себя хорошо и не доставите никаких проблем, вы не пострадаете».

Цуй Лань хотела снова начать умолять и плакать, но успокоилась, когда его оттолкнула высокая и крепкая старуха.

Увидев, как все трое заканчивают есть, две старухи бросили взгляд на Цуй Лань и Лю Йе и протянули руки, чтобы снять с них все серебряные заколки и украшения.

Лю Йе завопила: «Что вы делаете? Это мое!»

Высокая старуха презрительно сказала: «Что твое? Тебя продают, так что это уже не твое». Обе старухи прижали их обоих к полу и ощупали их, отбирая что-нибудь особо ценное.

Цуй Лань и Лю Йе никогда раньше не подвергались такому жестокому обращению, издавая визжащие крики, будучи парализованными на полу.

После того, как они закончили с Цуй Лань и Лю Йе, их глаза посмотрели на тело Сяо Хуа. Они увидели худощавую маленькую девочку с лицом, запачканным сажей, с неукрашенными волосами и запястьями, тощим телом, которое едва могло что-то скрыть, и двумя выпуклостями в области ее груди.

Сяо Хуа увидела их взгляд и поспешно достала две булочки, спрятанные в ее одежде, и произнесла жалостливым голосом: «Я только несколько дней назад получила звание старшей горничной и раньше работала дворником. Я жила в хороших условиях всего пару дней, прежде чем была замешана в это». Она расплакалась, пока говорила.

Две старухи знали всю ситуацию и больше ничего не говорили. Они крикнули Цуй Лань и Лю Йе, чтобы те встали, и заставили всех троих следовать за ними. Они вышли из пустого здания, прошли через несколько ворот и достигли небольшого дома.

Внутри дома стояла крепкая женщина. Увидев двоих старух, она начала кивать и кланяться, ее первоначальное жестокое выражение лица мгновенно превратилось в радостную улыбку.

Сяо Хуа увидела эту знакомую торговку и внезапно встала в ступор.

Торговка людьми Цянь. Подумать только, это должна быть она.

Изначально именно она продала ее в столице. Эта старуха была порочной и беспощадной, ее характер - безрассудным и недобрым. Конечно, это было только по отношению к рабам под ее присмотром. По отношению к тем, у кого было богатство и статус, она была совершенно другим человеком.

«Рада видеть вас старшие сестры. Это те трое, о которых шла речь?»

Коренастая старуха сказала: «Торговка Цянь, эти трое будут переданы Вам. Наша госпожа приказала продать их за пределами столицы, продать далеко». Думая о приказах, которые она получила, она снова заговорила: «Продайте их людям в качестве слуг. Вы знаете, что делать».

Торговка Цянь улыбнулась и хмуро произнесла: «Это точно, это точно. Ваше поместье может быть уверено в том, как я веду дела».

Будучи торговкой людьми, она не только покупала и продавала слуг, но и помогала некоторым богатым хозяйствам скрыть несколько постыдных секретов. Для тех, кто оскорбил своих хозяев, приказ будет продать их в какое-нибудь ужасное место. Те, кто был близок с молодыми хозяевами или старыми господами поместья, получали немного больше внимания.

Иногда она не понимала, о чем думают эти люди. Так как они уже решили расправиться с ними, зачем беспокоиться о том, где они окажутся? В конце концов, то, что глаз не видит, о том сердце не скорбит. Но причина, по которой она имела такую сеть богатых хозяйств, заключалась в том, что она покорно выполняла их приказы. Пока они приказывают, она это делает.

Посмотрев на двух жалко выглядящих горничных, которые явно подавали надежды, торговка Цянь почувствовала сожаление. Действительно было жалко этих двоих.

Торговка Цянь закрепила сделку с двумя старухами и махнула рукой, чтобы ее собственные старухи вошли и увели людей. Поскольку Сяо Хуа уже ранее продавали, а также, услышав, что они должны быть проданы в качестве слуг, она последовала за ними без сопротивления.

Цуй Лань и Лю Йе все еще хотели бороться, но, получив пощечину от торговки Цянь, они стали вести себя хорошо.

Заметки автора:

Некоторые читатели отмечают, что сюжет движется немного медленно, и это очень серьезная проблема.

Я лично считаю, что этим переродившимся нужно переживать вещи с юных лет до зрелости. Сяо Хуа почти ничего не пережила за две жизни. В своей первой жизни после того, как она росла в страданиях, она вошла в поместье Цзиньян, где маленький павильон Цзиньсю стал ее целым миром. Ее время, проведенное после реинкарнации, было очень коротким, и хотя она испытала боль смерти в своей прошлой жизни и знает, что не может пойти по тому же пути, у нее все еще есть прошлый опыт нескольких лет, проведенных в «хорошей жизни», поэтому, возвращаясь назад во времени, есть еще несколько вещей, к которым она не смогла сразу привыкнуть, и ей приходится сталкиваться с повторной продажей, и она неизбежно очень напугана… такого рода препятствия в ее сердце - это то, что нужно преодолеть, прежде чем она сможет вернуться к своему первоначальному характеру. Вроде как возрождение из пламени ...

Что касается сюжета, движущегося медленно, я буду обращать внимание на эту проблему в будущем, но я также скажу, что этот роман - маленький кусочек жизни. Главное противостояние будет во взаимодействии между главными мужским и женским персонажами, с небольшим количеством домашней и дворцовой драмы. Простые вещи будут основой, с некоторыми заговорами и схемами в качестве приправы ... это будет запланированный заговор, заглядывая вперед. Тем не менее, я также люблю отклоняться от курса, и как только все выходит из строя, это похоже на дикую лошадь, которая отказывается быть обузданной ...

Кроме того, наш главный мужской персонаж довольно хорош и мил. И его милоту нужно раскрывать медленно. Если, в конце концов, его милые черты не раскроются, это означает, что моя идея милого не совсем такая, как у всех, и я обязательно буду плакать до изнеможения.