Горничная-игрушка для битья требует мести Глава 160

Когда Сяо Хуа вернулась во дворец Чэньси, она сначала пошла в боковой зал, где жила ее дочь.

В эти несколько дней Йи Йи не отходила от Сяо Хуа ни на шаг. Сяо Хуа ушла, когда она спала сегодня утром, и не знала, плакала ли она, когда не увидела ее.

Неожиданно Сяо Хуа не услышала плач дочери, когда она вошла в зал. Вместо этого она услышала чрезвычайно счастливый смех Йи Йи. Она подошла и увидела двух детей, сидящих друг напротив друга на диване. Между ними лежала белоснежная собачка вверх брюхом.

«Старший братик, эта маленькая собачка действительно милая. Откуда она?»

«Это подношение из провинции. Отец специально выбрал его и попросил передать сестренке».

Чжо'эр протянул пальцы и нежно пощекотал щенку живот. Щенок свернулся клубочком, как будто защищаясь от щекотки. У него были большие глаза, белая морда и торчащий язычок. Он пару раз заскулил, но не сопротивлялся. Йи Йи посмотрела на своего брата, дразнящего собачку, и научилась делать то же самое. Подразнив его несколько раз, она начала громко смеяться.

Йи Йи уже давно не смеялась. Теперь ее наиболее частым выражением лица была дрожь от страха и тревоги. Увидев, что ее дочь снова стала счастливой, Сяо Хуа не могла не расплакаться.

«Мама-наложница ...»

Глаза Чжо'эра были острее, и он сразу же увидел Сяо Хуа.

Она улыбнулась и подошла к детям.

«Мама, куда ты уходила? Йи Йи не увидела маму, когда я проснулась».

Сяо Хуа погладила свою дочь по голове и мягко сказала: «Мама пошла разобраться с некоторыми делами, отгоняя плохого человека, который напугал дорогую Йи Йи, чтобы они не осмелились сделать этого снова».

«Значит плохого человека прогнали?»

«Еще нет». Она поцеловала дочь: «Но отец и мама будут защищать Йи Йи. Мы рано или поздно прогоним этого плохого человека».

«Этот плохой человек - Императрица?» - спросила Йи Йи с недоумением.

Выражение лица Сяо Хуа стало жестким: «Почему ты так говоришь?»

«Старший братик сказал мне».

Сяо Хуа перевела взгляд на своего сына. Чжо'эр сидел и упрямо смотрел на Сяо Хуа.

Йи Йи продолжила: «Старший братик сказал, что у Императрицы нет детей, и она завидует, что у нас еще есть и маленький братик. Вот почему она хочет убить нас всех...»

Сяо Хуа нахмурилась: «Чжо'эр, зачем ты говоришь это своей сестре?»

«Это правда».

Глядя на упрямый взгляд сына, в котором был намек на слезы, сердце Сяо Хуа содрогнулось от боли. Ее собственные слезы не могли сдержаться.

Ее сын был так мал, ему даже не исполнилось четырех лет! Чем должен заниматься четырехлетний ребенок? Он должен был бы прижаться к маме, ведя себя по-детски, но вместо этого он уже столкнулся с самыми темными вещами в этом мире.

Чжо'эр увидел плачущую Сяо Хуа и немного испугался. Он схватил ее за руку и сказал: «Мама, не грусти. Чжо'эр больше не будет рассказывать сестренке такие вещи».

«Нет ... мама не грустит из-за того, что ты рассказал своей сестре. Мама просто чувствует, что она подводит тебя и Йи Йи... вы так малы, но уже сталкивались с такими вещами ... мама была слишком расслаблена ... мама всегда думала, что сделать шаг назад было великодушным поступком, но теперь я понимаю это было ошибкой…..»

«Мама, не плачь больше. Если ты будешь плакать, Йи Йи тоже захочет плакать ... уууу ...»

В конце концов, мать и дети обняли друг друга и плакали. Это так напугало дворцовых служанок Йи Йи, что они не осмелились войти, чтобы посмотреть, в чем дело.

«Хорошо хорошо. Больше не плачьте. Вы - дети, и должны смеяться каждый день. Кроме того, Чжо'эр, не беспокойся о взрослых. Просто учись правильно и расти хорошо. Пусть об этой проблеме позаботятся папа и мама».

Сяо Хуа вытерла глаза себе и своим детям.

Носик Чжо'эра был красным. Он опустил голову и сказал: «Чжо'эр понимает».

Сяо Хуа погладила своего сына по голове и сказала дочери: «И Йи Йи, пока с тобой все в порядке, мама будет очень счастлива ...»

Между ними троими что-то ворочалось. Только сейчас Сяо Хуа осознала, что, когда они трое обняли друг друга, они забыли о маленьком щенке. Маленького щенка зажало между ними троими и он изо всех сил старался освободиться.

Сяо Хуа поспешно вытащила его и положила в сторону. Маленькая белая собачка жалобно заскулила, встряхнулась и покатилась по дивану.

«Мммм, эта маленькая собачка действительно милая». Йи Йи сразу забыла, о чем плакала.

«Если Йи Йи нравится, можешь ее воспитывать, хорошо?»

«Хорошо-хорошо. Йи Йи нравится маленькая собачка».

Видя, что эта маленькая собачка может помочь ее дочери отвлечься от плохих воспоминаний, Сяо Хуа тоже была вполне счастлива. Она сказала: «Тогда Йи Йи должна дать ему имя».

«Имя?» Йи Йи постаралась изо всех сил подумать и сказала: «Собачка белая, назовем ее Снежок?»

«Снежок? Хорошо, назовем его так. Наша Йи Йи действительно умна, и смогла назвать маленькую собачку».

Йи Йи застенчиво улыбнулась и уткнулась головой в объятия Сяо Хуа.

Маленький щенок по имени Снежок по-прежнему глупо сидел на диване, его хвост вилял со стороны в сторону. Он не понимал, что ему дали такое простое и глупое имя.

***

В сопровождении Снежка Йи Йи наконец оправилась от испуга.

На самом деле ребенку просто нужно было что-то, чтобы отвлечься от вещей в такие времена, и он быстро забудет, что испуган.

После консультации с имперским врачом Сяо Хуа еще раз поблагодарила небеса за то, что ее дочь еще молода. Если бы это произошло, когда она была немного старше и понимала больше, возможно, это оставило бы шрамы на всю ее жизнь.

Поэтому Сяо Хуа еще больше ненавидела Императрицу. Почему она не могла направлять свои действия на взрослых вместо того, чтобы вести себя злобно по отношению к детям? Но Сяо Хуа знала, что на этот вопрос никогда не будет ответа. Его Величество не желал интимных отношений с Императрицей, поэтому у нее не было детей. Пока она одна пользовалась благосклонностью, Императрица никогда ее не отпустит.

Поскольку они не могут сосуществовать, ни один из них не должен винить другого!

Сяо Хуа каждый день пунктуально приходила во дворец Фэнци, чтобы вывести из себя Императрицу. Императрица иногда виделась с ней, а иногда - нет.

Когда она с ней не виделась, ей приходилось приводить убедительную причину. Поэтому она говорила, что заболела. Это делало это еще проще, потому что Сяо Хуа тогда настаивала на том, чтобы помочь ей поправиться. Она не принимала бы ответ «нет», поскольку это было бы неуважением по отношению к главной жене и окружению дворца.

Поскольку Императрица была прикована к постели, кто еще посмел бы отказать главной наложнице?

Даже если бы они отказали, это было бы бесполезно. Например, бабушка Чжао вышла из строя и однажды остановила ее. Сяо Хуа отреагировала, как и ожидалось…

Я госпожа, а ты слуга. Как ты посмела преградить мне путь?

Сяо Хуа каждый раз приводила множество людей. Были дворцовые служанки и евнухи. Главной наложнице достаточно было поднять палец, и несколько чрезвычайно злобных слуг давили на человека и пороли его.

Все эти люди были опытными в применении наказаний и могли бить вас плетью, пока вы не начинали плакать по своим родителям и не захотели переродиться, но не оставляли ни малейшей раны. Только зубы и десны были бы повреждены. После порки бабушка Чжао не могла есть в течение нескольких дней, и у нее выпало несколько старых зубов.

Главная наложница лично наказывает слуг?

Но где же раны?

Хочешь сказать, у нее проблемы с зубами? Разве для человека ее возраста не нормально терять несколько зубов? Кроме того, нужен ли наложницам повод для избиения слуг? Поскольку она уже была известна как демоница, что им оставалось, кроме как терпеть ее избиения?

Поскольку никто из ее подчиненных не осмеливался остановить Сяо Хуа, Императрице оставалось только взять дело в свои руки.

«Главная наложница, что Вы делаете? Как Вы посмели быть такой необузданной во дворце Фэнци?»

Сяо Хуа изобразила дурочку вполне уместно: «Когда Императрица больна, вполне естественно, что наложницы по всему дворцу приходят заботиться о ней. Это правила! Эта служанка-наложница не может забыть свое место только потому, что ей так нравится. Эта служанка-наложница очень уважает Императрицу».

«У тебя кишка… .. кхм кхм… ..»

«Кишки этой служанки-наложницы довольно тонкие. Если не верите, спросите Его Величество!»

Неудивительно, что Королевская наложница сказала, что ее тело было ее самым большим достоянием. У Императрицы было бесчисленное количество слов, которыми она хотела проклясть главную наложницу, но, к сожалению, ее тело не выдержало этого. Из-за гнева она уже задыхалась от кашля, ее конечности были слабыми, а тело ослабло.

Следовательно, о ней можно было только «позаботиться».

Конечно, Сяо Хуа лично о ней не заботилась. Должна ли она, как Превосходная главная наложница, делать это лично?

Как уже упоминалось ранее, враг моего врага - мой друг. Безмятежная наложница и Умиротворенная наложница не забыли, кто виноват в их нынешнем состоянии. Ненависть, когда они хотели есть ее плоть и пить ее кровь, постоянно подавлялась в их сердцах. После того, как она продержалась в течение нескольких лет, она уже давно превратилась в подавляющее чувство импульсивности, которое переполнилось изнутри.

Поскольку главная наложница ясно дала понять, что планирует сражаться с Императрицей до конца, они, естественно, не упустили эту возможность.

Она Императрица, поэтому они ничего не могли делать открыто. Учиться у главной наложницы и злить ее до смерти, не рискуя собственной жизнью, было хорошей идеей. Это действительно пронзило ее больные места. Поскольку кто-то действовал как щит, эти двое, естественно, искренне подчинились и добавили соли в раны Императрицы.

Пострадав в течение дня, Императрица заставила себя сесть на трон на следующий день. Несмотря на то, что она действительно была больна и не могла встать, она заставила своих дворцовых служанок поддерживать ее, поскольку она позволила наложницам выразить свое уважение. Но в этот момент они не особо отдавали ей дань, а наоборот забирали ее.

Императрица, естественно, не забывала о своем статусе. Она была Императрицей, владевшей печатью феникса и управлявшей гаремом. Но Его Величество никогда не обращал на нее внимания, и любое послание, которое она посылала, было все равно, что бросить камень в океан. Более того, шесть департаментов перестали подчиняться ее приказам!

Достопочтенную чиновницу Чэнь из высокочтимого департамента дворца изгнали. Департамент, естественно, превратился в эхо Императора Цзина. Поскольку Император Цзин не делал никаких ходов, все шесть департаментов, естественно, играли в дурака.

Поэтому в заднем дворце все наблюдали, как неистовствующая главная наложница «уважает» Императрицу. Были даже слуги, которые тайно делали ставки на то, сколько времени сможет выдержать Императрица.

Императрица также просила Королевскую наложницу о помощи, но, к сожалению, ее проигнорировали.

На самом деле Королевская наложница не игнорировала ее, она просто была бессильна в своей помощи. Задний дворец был полностью захвачен внутренним руководством и шестью департаментами. Даже Королевской наложнице было трудно добиться прогресса.

Не было необходимости пытаться отправить сообщение. Как они могли подать меморандум, обвиняющий главную наложницу в чрезмерном соблюдении «этикета» и в излишней «внимательности», из-за чего Императрица возненавидела ее и заставляла ее бежать изо всех сил? В конце концов, она как следует соблюдала дворцовый этикет. Сказать, что она сыпала ей соль на больные места? Где доказательства?!

Не забывайте, не нужно расплачиваться жизнью, если кто-то рассердил кого-то до смерти.

Вы сами виноваты в том, что не можете сдержать гнев! Если бы можно было, то все было бы хорошо. Проще говоря, вы просто недостаточно великодушны, ваше сердце недостаточно открыто. Вы не умеете сопереживать. Никто не злится больше, чем вы.

Королевская наложница могла только повторять Императрице одно и то же снова и снова:

«Успокойте свой разум, успокойте свой разум. Относитесь к ней как к лающей собаке».