Горничная-игрушка для битья требует мести Глава 167

Слухи обновились.

Раньше эти слухи распространялись повсюду, но поскольку они были расплывчатыми и неоднозначными, мало кто им верил. Теперь «главный дом» по слухам был раскрыт, что неизбежно заставило людей поверить в это.

Речь идет о поместье князя Цзиньян. Человеком, который продал, была госпожа Цзиньян, Тянь Ши, а проданными были личные старшие горничные молодого господина Руан Сийи.

Руан Сийи тогда пренебрегал своей женой и баловал любовниц. Целый день он проводил с несколькими служанками, и в итоге из-за унижений его супруга совершила попытку самоубийства. Чтобы успокоить гнев супруги, госпожа Цзиньян продала нескольких «преступниц» из столицы. Нынешняя главная наложница была одной из них.

Все были в смятении. Даже этот легкомысленный второй сын Руан Сийи снова оказался в центре внимания.

Появилось множество версий «истории о главной наложнице и молодом господине поместья князя». Об этом слышали даже простолюдины в столице.

Главная наложница была препятствием для многих людей, и все они тайно помогали распространять информацию. Все приготовились посмотреть хорошее представление, поскольку они способствовали распространению слухов. Они следили за дворцом на предмет признаков движения, смеясь над поместьем Цзиньян, которое сошло с ума ради богатства и статуса.

Независимо от того, как этот вопрос был бы решен, независимо от того, будет ли Превосходная главная наложница в немилости, с поместьем Цзиньян было покончено. Император Цзин определенно не отпустил бы их.

В поместье Цзиньян князь Цзиньян был в гневе.

Без его ведома его жена стала причиной такой серьезной ситуации. Неудивительно, что князь Цзиньян был в ярости. Он был не просто зол, он хотел в этот момент разорвать Тянь Ши в клочья.

«Этот князь думал, что ты хорошая, думал, что ты умная. Разве умный человек сделает такую глупость?! Ты хочешь, чтобы все поместье сопровождало Вас в смерти?»

«Господин князь…»

Во всем главном павильоне было страшно тихо. Горничные и сестры-хозяйки были отосланы князем Цзиньян.

Тянь Ши лежала на полу, ее мрачное выражение лица уже не содержало ее обычной грации. На ее бледном лице был очень большой отпечаток руки. Этот отпечаток уже стал багровым и ясно показывал, насколько силен был удар князя.

«Скажи этому князю, о чем ты только думала. Негодная! Как наше поместье могло быть вовлечено в такое дело? Другие притворились глупцами, но ты действительно осмелилась броситься вперед».

«Я не бросилась...» Тянь Ши наконец начала горько плакать. Это было не только из-за того, что ее ударил ее муж, но и из-за того, что она не могла подавить ужас в своем сердце. «Это было поместье князя Чэнъян и Добродетельная наложница Цяо. Они обманули меня...»

«Они обманули тебя? Если бы ты не выставляла себя напоказ, смогли бы они тебя обмануть? Во дворце нет простых людей. Любой, обладающий хоть малейшим интеллектом, остался бы подальше, вместо того, чтобы броситься вперед, но только ты сделала прямо противоположное».

«Нет, нет ... это было ради нашей семьи ...»

Князь Цзиньян усмехнулся: «Почему бы тебе просто не сказать, что это было ради твоей материнской семьи…».

Руан Симин и Руан Сийи получили новости и ворвались внутрь. Увидев обстановку в комнате, они оба были шокированы.

«Отец…»

Руан Сийи подбежал и помог Тянь Ши встать. Тянь Ши упала в объятия сына и сильно заплакала.

«Отец, какое дело нельзя обсудить должным образом? Что зставило Вас ударить маму?!»

Князь Цзиньян нахмурился, его глаза стали холодными: «Почему бы тебе сначала не спросить свою мать, что она сделала!?»

Руан Симин уже кое-что понял. Только Руан Сийи, который все время проводил со служанками, не знал, что происходит.

Тянь Ши безутешно плакала и не могла говорить. Князь Цзиньян мог только объяснить ситуацию.

Выслушав, Руан Сийи был ошеломлен. Он в панике спросил: «Что нам теперь делать?»

«Что нам делать? С нами покончено! Нас можно считать трупами!» Князь Цзиньян сидел на стуле парализованный, с бледным лицом. «Даже если бы бессмертный пришел, он не смог бы нас спасти!»

«Господин князь, госпожа, все плохо ...»

Руан Сийи, который был одновременно в панике и тревоге, выразил свой гнев: «Чего кричишь? Что плохо? Где твой этикет?»

Человек, который вбежал, полностью запыхался. Только немного отдышавшись, он закончил свои слова: «В поместье пришла большая группа солдат и офицеров. Мы полностью окружены!»

***

Император Цзин действительно сделал шаг, но он превзошел все ожидания.

Все жители поместья князя Цзиньяна были задержаны судебным департаментом. Суд обвинил их в клевете на главную наложницу первого ранга.

Помимо того, что все были ошеломлены, были люди, которые тайно готовились подать меморандумы на следующий день. В конце концов, это был всего лишь слух. До того, как будет выяснена правда, недостаточно было просто опечатать поместье князя.

Конечно, Император Цзин мог сам принять это решение, но это была позиция неспособного правителя. Если бы он получил репутацию недееспособного сразу после восхождения, определенно были бы люди, которые припомнили бы ему это в будущем. Не забывайте, довольно много людей смотрели на все из темноты, желая воспользоваться суматохой, чтобы создать проблемы.

Неожиданно на следующий день Император Цзин издал в суде императорский указ. Он приказал министерству юстиции, судебному департаменту и столичному следственному управлению совместно расследовать этот вопрос и очистить имя главной наложницы.

Эти действия вызвали волнения среди чиновников и знати. Если бы три основных отдела проводили совместное расследование, они бы точно дошли до сути вещей.

Такие вещи, как слухи, было невозможно прояснить. Попытки сделать это обычно только ухудшали положение. Обычно люди предпочитают игнорировать их до тех пор, пока они не пройдут сами, или они пускают другие слухи, чтобы скрыть прежние. Очень немногие предпочли бы использовать такой жесткий метод и еще больше взбудоражить ситуацию.

Никто не ожидал, что Император Цзин примет такое решение. Мог ли он действительно быть в ярости? Или он был полностью уверен, что обвинения ложны?

В это время все замолчали. Несколько человек забеспокоились.

Поместье князя Чэнъян и Добродетельная наложница Цяо также были застигнуты врасплох. Они думали, что главная наложница не сможет выйти из этой ситуации невредимой, в то время как Императору Цзину придется молча переносить эту обиду. Даже если бы он был рассержен, он временно ни с кем не имел бы дела, в случае, если бы это придало больше доверия слухам. Он займется делами только постфактум, и к тому времени с главной наложницей уже будет покончено. Чтобы сохранить свое достоинство, он также не делал бы ничего слишком очевидно, а просто придумывал предлог, чтобы разобраться с поместьем Цзиньян.

Конечно, поместье простого князя не могло вызвать такой переполох. Это привело бы их к выводу, что поместье князя Цзина также несет ответственность за причинение вреда. В конце концов, это не имело ничего общего с их поместьем Чэнъян.

Но теперь, когда люди из поместья Цзиньян уже находились под стражей, будет ли Тянь Ши молчать, чтобы защитить тех, кто ее предал? Даже дурак знал бы, что это невозможно. Более того, при сотрудничестве трех отделов Тянь Ши не смогла бы это скрыть, даже если бы попыталась.

Люди из поместья Цзиньян совместно охранялись тремя отделами. Их никому не разрешалось посещать, и нельзя было делать никаких шагов за кулисами. Они могли только наблюдать, как приближался день слушания, назначенный на три дня спустя.

В этот день главная наложница пригласила Добродетельную наложницу Цяо во дворец Чэньси для беседы.

Сяо Хуа говорила мало и просто лениво болтала с ней, ярко улыбаясь. Казалось, хаос снаружи не имел к ней никакого отношения.

По сравнению с этим Добродетельная наложница Цяо казалась немного беспокойной, а ее улыбка - немного натянутой.

«Маленькая сестренка Добродетельная наложница, хорошо ли Вы спали? У Вас мешки под глазами. Нас, женщин, нельзя сравнивать с мужчинами, особенно если Вы старше. Если Вы не выспитесь в течение дня, Вы постареете на несколько лет. В конце концов, мы не молоды». Сяо Хуа потрогала собственное нежное лицо и опустила глаза, сетуя на то, как быстро исчезает красота.

«Наложница еще молода, и, естественно, у нее нет этой проблемы».

«Это правда». Глаза Сяо Хуа заблестели, и она бросила взгляд на Добродетельную наложницу Цяо. «Но то же самое нельзя сказать о маленькой сестренке Добродетельной наложнице. В конце концов, в Вашем возрасте важно обращать на это внимание».

«Спасибо за внимание наложницы». Добродетельная наложница Цяо все время была немного рассеянной и, похоже, не понимала, что Сяо Хуа издевается над ней. «У этой служанки-наложницы есть кое-что, о чем нужно позаботиться во дворце, и она не может больше сопровождать главную наложницу. Эта служанка-наложница покинет Вас».

Увидев ее уход в панике, Сяо Хуа скривила губы и сказала: «Дин Сян, как ты думаешь, сколько еще бессонных ночей будет у этой Добродетельной наложницы?»

Дин Сян улыбнулась и сказала: «Еще как минимум две, до слушания осталось три дня. Также не исключено, что после этого будет еще больше бессонных ночей. Это ее вина, что она не знает своего места».

«Это правда. Кто бы мог подумать, что именно она раздувает пламя в темноте? Однако она также сообразительна и умеет использовать слабости людей. К счастью, Наше Величество поступает иначе, чем другие люди. Это очень многих удивило».

Дин Сян кивнула, но ее взгляд внезапно стал мрачным: «Но это все равно повлияло на чистую репутацию наложницы».

«Хватит, какая чистая репутация?» Сяо Хуа небрежно махнула рукой. «Рано или поздно об этом нужно было позаботиться. С таким же успехом можно покончить с этим сейчас, избавляясь от некоторых людей. Более того…..»

Сяо Хуа не закончила фразу. Через некоторое время она внезапно сказала: «Ты собираешься выйти замуж. В ближайшие дни не показывайся на публике. Чунь Цао будет заниматься делами этой наложницы».

Дин Сян была не в своей тарелке: «Сможет ли Чунь Цао справиться с этим? Эта служанка боится, что она испугается».

«Не стоит недооценивать нашу Чунь Цао…»

***

Наконец-то настал день совместных слушаний.

Верховный судья судебного департамента, премьер-министр министерства юстиции и имперский цензор левой фракции из столичного следственного управления начали заседание рано утром. Группа людей главного управляющего Императора Цзина Евнуха Фу тоже была там.

Главным судьей был верховный судья, занимавший центральную позицию. Премьер-министр и цензор левой фракции сидели по обе стороны от него. Евнух Фу сел под ними.

Такое слушание было чрезвычайно сложным и требовало, чтобы людей по одному вызывали на допрос. Там был официальный регистратор и несколько человек, ответственных за ведение записей по делу.

На этот раз из-за действий Императора Цзина все поместье Цзиньян давно испугались до смерти. Саму Тянь Ши упоминать не приходиться.

Она была первой, кого вызвали на допрос, и она все подробно объяснила, ничего не скрывая. Это включало в себя то, как она первоначально узнала Превосходную главную наложницу и как после ее расследования ее низменные мысли перемешались, успокоились, а затем снова перемешались. Она также рассказала о замысле госпожи князя Чэнъян и о том, как ее обманули.

Выслушав, трое чиновников в значительной степени поняли, что происходит.

Проще говоря, эта женщина думала, что у нее есть информация, которую можно использовать в ее интересах. Она не ожидала, что эта Превосходная главная наложница будет настолько свирепой и проигнорирует ее. Это совпало с тем, что Императрица заболела и вот-вот потеряет свой статус. Когда многие главные персонажи обменивались ударами в темноте, этого глупого человека использовали.

Поскольку упомянули поместье князя Чэнъян, их люди также были доставлены на допрос. Поскольку Император Цзин дал распоряжение, чтобы все поместья подчинялись и ничего не делали, люди поместья Чэнъян были быстро поставлены под стражу, и никому не разрешалось приходить и уходить. Затем вызвали госпожу князя Чэнъян.

Похоже, она заранее подготовилась, и, хотя ее лицо было бледным, она не была в панике. Она быстро призналась.

Однако, судя по ее описанию, она была очень близка с Тянь Ши. Она заметила, что однажды Тянь Ши выглядела обеспокоенной, и узнала обо всем, спросив пару раз. Поскольку она также была знакома со второй госпожой поместья князя Цзина, она случайно рассказала об этом во время их праздных разговоров. Как только слух распространился, она знала, что совершила ошибку, но также была беспомощна, чтобы остановить это, и могла терпеть только много бессонных ночей.

Госпожа Чэнъян плакала, критикуя себя за оговорку, говоря, как она не сохранила секрет и вовлекла во все это все свое поместье. Она умоляла чиновников увидеть все ясно, что у нее нет никаких дурных намерений, и она просто страдает от того, что слишком много сплетничает, что является обычным для всех женщин. Она сказала, что, если необходимо наказание, они должны наказывать только ее, а не ее семью, поскольку они ничего не знали.

По ее словам, во всем виноват ее женский характер, случайно выдавший тайну. Трое официальных лиц ясно знали, что произошло. В этом деле, вероятно, была замешана одна из других наложниц во дворце. Но поскольку был вовлечен еще один человек, который еще не был допрошен, они могли только отправить госпожу Чэнъян обратно и послать кого-нибудь в поместье князя Цзина.

За полдня два поместья были оцеплены, хотя на самом деле они просто послали кого-то следить за дверями, никого не впуская и не выпуская. Но такого рода ситуации наблюдались редко, тем более, что было замешано даже поместье князя Цзина. Те, кого касалось это дело, затыкали уши и беспокойно расчесывали щеки до крови. Многие люди из разных поместий стояли у зала правосудия в ожидании новостей.

Примечания автора:

Видел, как некоторые читатели спрашивали, почему Добродетельная наложница думала, что может стать Императрицей, и что не так с ее головой?

Добродетельная наложница Цяо никогда не говорила, что хочет стать Императрицей. Это ее подчиненные говорили какие-то лестные слова. Возможно, эта мысль пришла в голову госпоже князя Чэнъян, но сама она не была настолько глупа, чтобы сказать что-то, что выходит за рамки ее возможностей.

Проще говоря, Добродетельной наложнице Цяо просто надоела Сяо Хуа, и она хотела с ней расправиться. Поскольку пушечное мясо само пришло к ее двери, она почувствовала, что волнение не приведет к ее вовлечению в эту ситуацию, и в конечном итоге совершила что-то подобное. Женщина, которой несколько лет пренебрегали, дала бы шанс чему угодно. Это легко понять (если бы этот автор был на ее месте, я бы поступил так же). Она работала вместе с Тянь Ши не ради положения Императрицы, а просто для того, чтобы расправиться с людьми.

Тянь Ши (обиделась на Сяо Хуа, испугалась и попыталась устроить взбучку, избавившись от препятствия, а также от беспокойства в ее сердце), Добродетельная наложница + госпожа Чэнъян (просто пытались устроить беспорядок и обставить людей (хотя это не включает госпожу, имеющую собственные мысли и желающую, чтобы ее дочь стала Императрицей. Но если бы Добродетельная наложница смогла придумать такой план, она, вероятно, не стала бы так переоценивать себя), Клан Сяо (были полностью поглощены идеей занять положение Императрицы, чувствуя, что Сяо Хуа была камнем преткновения и желали сбить ее с ног).

Конечно, было много случайных людей, которые хотели порыбачить в мутной воде.

Все подходит к концу. Не буду затягивать, просто нужно позаботиться не только о Тянь Ши и Добродетельной наложнице Цяо.