Рай конца света Глава 696

Последнее предложение из Веды глубоко запечатлелось в памяти Линь Саньцзю.

«Это наш канал передачи данных», — равнодушно сказал голос, как будто представляя ей свои домашние приборы, — «Кроме наших данных и информации, в этот проход ничего не может пройти. Даже вас, ребята».

Линь Саньцзю понадобилось несколько секунд, чтобы полностью осознать смысл сказанного.

«Другими словами, как только мы войдем в этот проход, мы будем разделены на данные и сохранены здесь?»

Сердце Лин Саньцзю подскочило при этой мысли. Она вскочила с пола и обернулась, чтобы осмотреться. После того, как ее швыряло из стороны в сторону, она больше не могла понять, откуда она пришла. Куда бы она ни посмотрела, стены и пол коридора смотрели на нее в ответ и отдавали стальным серым отблеском. В тот момент, когда она повернула голову, ее пронзила сильная дрожь, и она тут же бросилась бежать.

“Раз ты отказалась присоединиться к нам, то станешь частью нашей информации.”

Это было второе предложение, произнесенное Ведой.

Вал из камней, кирпичей, грунта и скальных обломков с разрушительной силой обрушился на Линь Саньцзю с другой стороны прохода. Земля под ее ногами сотрясалась так сильно, что при каждом шаге она отрывалась от земли. Продолжая бежать со всех ног, она обернулась, чтобы посмотреть назад, и несколько раз чуть не запнулась, увидев картину, происходящую за ней. Повсюду, где проходил сель из камней и кирпичей, из земли вырастали здания и дома, мгновенно формируя улицу.

Скалы и камни, что не превращались в здания либо дома, пронеслись перед Линь Саньцзю и рассыпались впереди. Она уткнулась лицом в руки и зажмурилась, активируя [Защитное поле]. Она стояла в самом эпицентре шторма, где каменная круговерть кидала во все стороны гальку и камни, однако же она не была даже поцарапана. Глухой гул постепенно удалялся, все больше и больше зданий и домов обретали свои формы, пока не сформировался городской пейзаж.

Линь Саньцзю не осмеливалась деактивировать [Защитное поле]. Она тяжело дышала и медленно подняла взгляд.

Перед ней лежала извилистая булыжная мостовая, теряющаяся в переулке. Она отвела взгляд от мостовой и позволила ему скользнуть дальше, охватывая ее окружение.

Дома, что лепились по обе стороны улицы, были низкими. Они строились из камня или из переплетённых веток, обмазанных грязью и соломой, а крыши были соломенными. Вдалеке, у крепостной стены, возвышался тоненький минарет, как белый страж обозревающий весь город. На его грубой наружности была выбита отметина в форме полумесяца. Люди, медленно идущие по улице, были одеты в халаты. Некоторые из них несли что-то на головах, в то время как у других на поясе висели мечи. Все они с любопытством смотрели на неё, но никто не остановился.

По всей видимости, это был не современный город. Из какого бы мира Веда не получала информацию, возникает вопрос, зачем они сейчас показывают это?

Если Веда её уже проанализировала, значит, они могут видеть её движения и ход мыслей, как будто читают открытую книгу. Так что они будут делать с беззащитным противником?

Лин Саньцзю попыталась взглянуть на ситуацию в целом с точки зрения Веды. Однако она не смогла ничего понять.

«Забудь об этом, — вздохнула про себя Лин Саньцзю. — Вместо того, чтобы тратить время на размышления о том, что они собираются делать, лучше я потрачу это время на поиски Цзи Шаньцина...»

Как бы то ни было, это будет нелегко. Она не представляла, где разветвлялся проход, не говоря уже о том, что ее окружение теперь превратилось в арабский средневековый город. Глядя в ясное голубое небо над головой, она не знала, куда ей идти.

Она просто выбрала направление и решила идти.

Но ее ноги отказались двигаться.

Ее мозг послал команду, и она почувствовала, как задергались мышцы на бедре, но на этом все и закончилось. Мышцы, сухожилия, нервы — все, что находилось ниже ее блеска, отказались от команды. Как будто это было не их. И в конце концов она не смогла сделать этот шаг.

Сердце Лин Саньцзю сжалось, и она опустила голову, но не смогла разглядеть ног. Точнее, она не могла отличить ноги от земли. Все, что бросилось ей в глаза, как только она резко дернула головой вниз, было каменистой мостовой, покрытой выпуклостями и следами шлифования. Она подумала, что глаза играют с ней злую шутку, но только спустя еще две секунды пристального всматривания она начала что-то понимать.

Ее ноги будто вплавлялись в землю. Первыми под ударом плавления оказались сапоги, они уже целиком слились с мощеной мостовой, в ее глазах виднелись только кончики сапог и едва заметные шнурки.

"Что за хрень?!"

Лин Саньцзю нервно прорычала, увидев, что плавление распространяется на ее лодыжки. Видимость становилась все хуже и хуже. Она попыталась вытащить ноги, но кроме замедления процесса плавления это ничего не дало.

“<=] Я не могу так отрезать себе ноги!”

"О да, Высшее Сознание!” Глаза Лин Саньцзю засветились. Затем она попыталась послать своё Высшее Сознание вниз в ноги, но только заслужила разочарованный вздох миссис Манас. Она встревоженно сказала: "Нет, это ничего не даст. Твоё Высшее Сознание не может рассеяться в части, которая превратилась в камень”.

"Тогда что мне делать?!" - раздражённо прорычала Лин Саньцзю. Используя своё Высшее Сознание, чтобы сдержать процесс растворения, она обвинила: "Я сейчас расплавлюсь в воздухе! Как ты можешь не замечать этого и не сообщить мне раньше?"

"Вообще-то, я бы не заметила этого, если бы ты не увидела. Я вообще ничего не почувствовала", - взволнованно ответила миссис Манас, - "Твоё [Защитное Силовое Поле] постоянно находится в режиме ожидания, так почему... Ах!"

«Что это? Ты что-то выяснила?» — спросила Линь Саньцзю, в ее голосе звучало беспокойство, поскольку она обнаружила, что ее Высшее Сознание не очень эффективно мешает ей таять на улице. Пока она активно шевелила ногами, все больше и больше пешеходов, некоторые из которых держали на головах глиняные горшки, перестали двигаться. Все они собрались вокруг нее, пристально рассматривая ее глубоко посаженными глазами, которые выделялись на фоне римских носов, с головы до ног.

«Нет, ничего особенного, — смущенно ответила миссис Манас, — я просто случайно поняла, почему не могла осознать это раньше. Веда проанализировала всю твою информацию, поэтому для них обойти твое [Силовое поле] так же просто, как перешагнуть через камень…»

«Радостно, что ты наконец что-то сообразила, но какое это имеет отношение к моему побегу отсюда?!» — перебила Лин Санцзю, не дав миссис Манас договорить. В каком-то смысле анализ миссис Манас был полезен, и хотя он и дал ей хоть какое-то представление, он ничем не помог её положению. На данный момент было очевидно, что все её способности и особенные предметы были бесполезны против Веды.

Она продолжала отдавать команды своим мышцам на ногах, внимательно оглядываясь и следя за толпами пешеходов. Именно в этот момент голос миссис Манас снова прозвучал у неё в голове, на сей раз её слова были ещё менее полезны, чем в прошлый раз: «О, раз [Силовому полю] нет применения, мне лучше его отключить, чтобы сохранить ваше высшее сознание».

«Сейчас не время этим заниматься!» — капля пота упала в глаз Лин Санцзю и ожгла его солью. Она быстро заморгала, чтобы прогнать её, но это не помогло. В её замутнённом видении она заметила, как несколько человек сняли с голов большие глиняные горшки.

"Что они делали?"

Как только эта мысль возникла в голове у Лин Саньцзю, женщина средних лет с оливковым оттенком кожи подняла глиняный горшок и метнула его в нее, описав в воздухе дугу. Придя в ужас, она тут же пригнулась, когда глиняный горшок чуть не зацепил ее развевающиеся волосы и с грохотом упал на землю за ней.

"Ах!"

Миссис Манас снова закричала, заставив Лин Саньцзю подпрыгнуть. Она воскликнула тем же тоном: "Что случилось?" Затем она услышала, как самоосознающая сущность неуверенно отвечает: "Быстрее! Найди что-нибудь и отрежь себе волосы!"

"Что ты сказала?"

"Часть глиняного горшка только что соединилась с твоими волосами. Спеши, она поднимается к твоей голове!"

Волосы Лин Санцзю встали дыбом. Она торопливо вынула нож, собрала волосы в руку и одним быстрым ударом вниз отрезала их. Когда пучок волос упал на землю, она услышала треск, который заставил ее опустить голову. На земле она увидела, что пучок волос стал коричнево-красным и превратился в глину. Он медленно растворился в земле и вскоре исчез из ее глаз.

У Лин Санцзю, по-видимому, сложилось смутное представление о том, как Веда собирается сделать ее частью своей информации.

Она отбросила эту мысль и подняла голову. В этот момент все больше и больше людей поднимали руки в воздух, держа не только глиняные вазы, но и каменные плиты. Был даже тот, кто подхватил длинный деревянный брус, служивший скамейкой для отдыха. Воздух был сухой и пыльный. Все параферналии в руках пешеходов были усеяны рассеянным солнечным светом и пронзали туман.

Ноги Линь Саньцзю ушли в булыжную мостовую, так что она никак не могла увернуться от атаки. Только она напрягла мускулы и прогнала свое Высшее Сознание по всему телу для подготовки к предстоящей жестокой схватке, как взгляд её упал на нож в руке.

— Подождите! — Едва слово сорвалось с её языка, как из толпы раздалась команда. Большой глиняный кувшин, нагретый арабским солнцем, выскользнул из чьих-то рук и полетел по воздуху.

— Что тебе надо? Они нападают на нас! — К счастью, разговор между госпожой Манас и Линь Саньцзю произошёл у них в головах, так что они не тратили время на то, чтобы говорить и слушать друг друга.

— Помоги мне, — едва удалось ей произнести, как кувшин уже был прямо перед её лицом. Она пригнулась, пропуская кувшин над головой. И только потом договорила: — Останови их!

— Что..? Как их задержать?

Закрыв уши от пронзительного крика миссис Манас, Лин Сандзю закрыла глаза. Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце. То, что она собиралась сделать, стоило ей жизни в случае неудачи, но у нее уже не было других, более лучших планов. Приняв пригнувшееся положение, Лин Сандзю открыла глаза и с громким боевым криком могучим ударом вниз вонзила нож в землю.

Это был обычный кухонный нож. Однако под совместными усилиями ее силы и Высшего сознания он вошел в землю, словно она резала масло. Когда она увидела, что внутренняя часть земли была такого же материала, что и мостовая из булыжника, она облегченно вздохнула.

Конечно, она понимала, что все далеко от благополучия. На нее сыпалось бесчисленное множество теней. Она не могла ни увернуться, ни сбежать. Ей оставалось только уповать на то, что миссис Мэнас отразит их своим Высшим сознанием, и несколько раз она почти попала под падающие предметы.

— Чего бы ты ни делала, apres, делать это надо быстрей! — прорычала миссис Мэнас. — Сюда идут еще люди. Я не смогу долго их удерживать!

Линь Сандзю ничего не ответила. Она крепко сжала рукоять ножа и принялась вырезать булыжники из земли. Нож был тонким, а земля толстой и твердой. Если бы Линь Сандзю не усиливала нож своим Высшим сознанием, он бы уже сломался пополам. Стиснув зубы, она продолжала орудовать ножом, пока вокруг себя не вырезала глубокий круг.

Как только она убрала свое Высшее сознание, нож отделился от черенка и рассыпался вдребезги.

"А теперь самое время для лучшей части". С этой мыслью она нанесла удар по линии, которую прорезала, пока та не треснула, и не образовался самостоятельный камень. После этого она уселась на корточки, поддерживая себя руками. Прежде чем ее ладони и ягодицы начали плавиться, она сосредоточила все свои силы на ногах и вытащила камень.

В тот момент, когда она вновь обрела свободу, она поспешно поднялась с земли. Плавление уже распространилось на ее брюки, она чувствовала, как они твердеют. Камень, в который превратились ее ноги, был неровным, так что ей было трудно удерживать равновесие. Сжав зубы, Линь Саньцзю крикнула миссис Манас: "Вы готовы, миссис Манас?".

"Что? Что я должна делать?".

"Оберните мое Высшее сознание вокруг этого камня и убедитесь, что он не сломается!". Линь Саньцзю взволнованно крикнула: "Я ещё не хочу терять ноги".

"Что, чёрт возьми, ты собираешься делать?".

"Вы когда-нибудь видели кенгуру? Я сейчас собираюсь бежать!".