Отец, я не хочу выходить замуж Глава 85

После ухода Джубелиан Михаэль долго пил и ругался, пока, наконец, не отключился.

Бабах!

Но как только прозвучал этот оглушительный грохот, он невольно пришел в себя и открыл глаза.

"Что это за странный шум?" — устало подумал он.

От похмелья у него раскалывалась голова, но беспрестанный шум и грохот заставили его подняться с постели. Пошатываясь и спотыкаясь, Михаэль открыл дверь своей комнаты и направился к лестнице, откуда раздавались оглушительные звуки.

В следующее мгновение Михаэль увидел нечто настолько поразительное, что он даже немного протрезвел. Мраморные колонны, которые стояли по обе стороны от лестницы, были сломаны пополам.

"Какого черта!.."

Михаэль терялся в догадках, реально ли то, что он видит, или это порождение его одурманенного разума. В этот момент снова послышался грохот.

Бабах!

"Надеюсь, с моими родителями все в порядке?"

Михаэль поспешил в ту сторону, откуда доносился грохот. Увидев выломанную парадную дверь, пробитые стены здания и прочие следы разрушения, тревога Михаэля за своих родителей резко возросла.

"Где же вы?!.."

И тогда он услышал умоляющий голос, который раздавался из столовой.

— Хватит! Пожалуйста, остановитесь!

Это был голос его матери.

"Кто посмел причинить вред моей матушке?.. Я этого так не оставлю!"

Михаэль с возмущением распахнул дверь столовой и широко распахнул глаза.

— Ге... герцог, пожалуйста, смирите свой гнев, — запинаясь, произнес он.

Дело в том, что когда он заглянул в комнату, то помимо своих родителей, которые с умоляющим видом преклонили колени, и перепуганной старшей сестры в окружении дрожащих слуг, он обнаружил еще одного человека, стоявшего там с грацией и достоинством.

— О, это ты...

Мужчина повернул голову на голос Михаэля. Он казался спокойным, но в самой глубине его голубых глаз бушевал гнев.

— Михаэль Альберт Хессен.

Когда произнесли его имя, Михаэль вздрогнул и сказал:

— Уважаемый герцог Флойен, давно не виделись.

Обычно ему сразу давали позволение поднять голову, но на этот раз герцог Флойен сохранял молчание.

"Неужели Джубелиан уже рассказала ему о том, что произошло сегодня?"

Хотя Михаэль покрылся холодным потом, он не считал себя в чем-то виноватым, ведь, в конце концов, он ничего не сделал Джубелиан. В этот момент он услышал холодный голос герцога Флойена.

— Хотя твои родители стоят на коленях, они все равно преисполнены гордыни.

Услышав этот холодный голос, Михаэль сглотнул слюну. Даже не поднимая головы, он ощущал на себе пристальный взгляд герцога Флойена.

— Маркиз Хессен, разве вы как-то не насмехались надо мной? Для мечника у вас неплохо подвешен язык.

Маркиз Хессен припомнил, что действительно наболтал лишнего на попойке в кругу близких друзей. Тот факт, что об этом стало известно герцогу, оказался для него шоком.

— Что ж, не знаю, где вы такое услышали, но это чистый вздор! — поспешно принялся отрицать маркиз Хессен.

Но герцог уже отвел взгляд в сторону и цинично произнес:

— Нет, в чем-то вы были правы. Мне все еще приходится подавлять в себе стремление к разрушению.

Услышав эти холодные слова, маркиз напрягся всем телом. Ему было известно, что со своей силой герцог Флойен может разрушить его особняк голыми руками.

"Если такой монстр вздумает напасть... Я уверен, что никому из нас не удастся выжить!"

Пока вся семья маркиза тряслась от ужаса, герцог невозмутимо продолжил:

— Кстати, мне уже давно известно, как ваша семья обращалась с моей дочерью. Я смотрел на все это сквозь пальцы по одной-единственной причине — Джубелиан не хотела моего вмешательства.

В этот момент герцог сжал руку в кулак и ударил им по длинному обеденному столу. Стол задрожал и с грохотом раскололся на части.

— Но если вы и дальше продолжите над ней издеваться, я этого терпеть не буду.

Когда стол обломками рухнул на пол, маркиз Хессен опустил голову еще ниже, практически к самому полу. Он опасался, что может спровоцировать герцога, если встретится с ним взглядом. В этот момент герцог Флойен резко бросил еще одну фразу:

— Это последнее предупреждение. Больше не трогайте мою дочь. В следующий раз вам не удастся так легко отделаться.

С этими словами герцог неторопливо повернулся и ушел. Даже после того, как он скрылся за дверью, никто из семьи маркиза не смел поднять головы. Если не считать одного человека.

"Просто взять и отказаться от нее?"

В голове Михаэля возник образ Джубелиан.

Прежде она всегда смотрела на него так, будто жаждала его внимания.

<Михаэль, я люблю тебя.>

Белоснежная кожа, сверкающие серебристые волосы, алые губы и милая улыбка — все это должно принадлежать ему, а теперь от него требовали отказаться от Джубелиан.

"Это просто нелепо! Почему я должен это делать?!"

Михаэль уставился в пол налитыми кровью глазами и ударил по нему кулаком.

— Михаэль, что с тобой происходит? — воскликнула леди Хессен, лицо которой было залито слезами.

Не обращая на нее внимания, Михаэль снова поднял свой кулак.

— Братец, пожалуйста, прекрати! — заплакала Жизель, но Михаэль ее будто не слышал.

В конце концов, заговорил маркиз Хессен.

— Я знаю, что все это очень неприятно, но ты же сам видел. Этому человеку известно даже то, что было мной сказано в узком кругу под влиянием алкоголя. Нам не остается ничего другого, кроме как смириться!

Несмотря на боль, Михаэль упрямо продолжал бить кулаком по полу. Его злило, что он так же, как и его отец, всегда был на втором месте, что его мать и сестра были жестоки к Джубелиан, что он был вынужден беспомощно склонить голову перед другим человеком.

Михаэль снова и снова опускал свой кулак на пол. По его руке стекала кровь, но он уже не чувствовал боли.

— Я уничтожу герцога Флойена, — пробормотал Михаэль, подняв взгляд на потрясенного маркиза Хессен. — И заберу то, что принадлежит мне.

***

Вернувшись в свой особняк, Регис осмотрел окрестности.

"Должно быть, Макс уже обо всем позаботился".

Вскоре он, сам того не замечая, оказался у комнаты своей дочери.

"Ты уже спишь?"

Она издает такие громкие звуки.

"Эй, нельзя же так скрежетать зубами..."

В этот момент Джубелиан тихо пробормотала во сне:

— Михаэль, мерзавец... я убью тебя.

Регис слегка улыбнулся и погрузился в воспоминания.

<Папа!>

Когда она протянула к нему свои тонкие, как веточки, руки, он осторожно обнял ее, опасаясь сломать. Хотя образ этой маленькой фигурки ярко сохранился в его памяти, сейчас его дочь стала уже почти совсем взрослой.

"Когда она успела так вырасти?"

В тот день он вернулся после резни на поле боя, и его мучили кошмары и бессонница.

<Луна, пожалуйста, убаюкай моего папу. Пусть ему больше не снятся кошмары.>

Как ни странно, но неуклюже спетая тонким голоском колыбельная позволила Регису спокойно уснуть.

"Ты стала моим утешением и спасением, хотя я и не заслуживал этого".

Посмотрев на Джубелиан с болью во взгляде, Регис пригладил ее растрепавшиеся волосы и тихо произнес:

— Поэтому я готов ради тебя на все.

Подавляя одолевавшие его смешанные чувства, Регис повернулся, собираясь уйти. Но в этот момент Джубелиан поймала его за запястье.

— Не уходи, — снова забормотала Джубелиан. — Папочка, не... не уходи.

Регис вздрогнул, услышав нежный голос Джубелиан, и поспешил вернуться к ней.

"Она разговаривает во сне", — с горькой улыбкой подумал Регис.

Как ты не понимаешь, что одно твое слово может вознести меня в рай или низвергнуть обратно в ад?

Я не хочу, чтобы ты вспоминала те времена. Но в то же самое время, твой отец — отвратительный жадный человек, который хочет, чтобы ты была рядом с ним, не испытывая никаких сомнений.

Регис медленно убрал свою руку, не в силах выдавить из себя слова, которые вертелись в него на языке.

"Да, я делаю все это ради тебя", — попытался убедить себя он.

***

<Джубел.>

Я увидела, как отец повернулся ко мне и раскрыл свои объятия. Я сразу же прыгнула к нему на руки, радостно смеясь. И тогда я очень странно обратилась к нему.

<Папочка!>

Как ни удивительно, но я сидела на плечах у своего отца и весело выкрикивала: "Вперед, быстрее!" И в этот момент мне казалось, что мой отец счастлив, хотя на моей памяти у нас всегда были натянутые отношения.

Вскоре передо мной вспыхнул красный свет, и сцена изменилась. Совсем недавно я вела себя с ним очень смело, но теперь я плакала от страха.

<Нет! Не подходи! Мне страшно!>

Человек, которого я так решительно прогоняла, неожиданно оказался моим отцом. Но самое поразительное, что он смотрел на меня с болью в глазах, как будто ему в сердце вонзили нож.

<Прости.>

С этими словами он горько улыбнулся и пошел прочь.

"Нет, я вовсе не это хотела сказать. Не уходи. Не уходи!"

Как только я осознала совершенную мной ошибку, то сразу же побежала вслед за ним. Но он не слышал меня и удалялся все дальше и дальше.

"Нет, папочка, не уходи!"

А потом я потеряла сознание.

***

Когда я открыла глаза, моя голова как-то странно болела, а по щекам из глаз что-то текло.

"Почему я плачу?"

Если я расплакалась, значит, мне приснился грустный сон. Вот только я почему-то совершенно не помнила его содержания.

"Кстати, кажется, я сегодня проснулась раньше обычного".

На темно-синем небе еще только забрезжил рассвет. Может быть, мне снова лечь спать? Вздремну еще чуть-чуть...

"Хотя нет, иногда неплохо побыть жаворонком".

Встав с кровати, я потянулась, а затем выставила перед собой руку. В это время на меня нахлынуло странное чувство дежавю и я непроизвольно уставилась на свою ладонь, через которую просочился яркий луч света.

Я подошла к окну и медленно открыла его.

"Ох, какой по утрам свежий воздух".

Вчера так много всего произошло — неожиданное признание Макса и странное поведение отца, что я задумалась над тем, что может случиться сегодня.

Так начался новый день.

***

Только что выслушав доклад графа Пирекса, командира императорской стражи, император выглядел так, будто его одолевали ярость и отчаяние.

— Ты хочешь сказать, что те люди, которых ты послал следить за герцогом Флойеном, не вернулись назад?

— Да, верно.

— Герцог Флойен избавился от них? — спросил император.

Командир императорской стражи покачал головой.

— Не думаю, что это сделал он. Мы утратили с ними связь вчера, после того, как получили от них сообщение об отъезде герцога Флойена.

— Может это были рыцари семьи Флойен?

— Я слышал, что лучшие из них не покидали своих домов.

Если кто-то смог одолеть всех его шпионов так, что об этом никто не узнал, он должен быть одним из лучших бойцов страны. Император скривил лицо.

"Проклятье, кто же это мог сделать? Неужели он заключил с кем-то союз?"

В этот момент дверь его кабинета резко распахнулась от нетерпеливого и грубого толчка.

— Отец, доброе утро!

Оторвавшись от своих мыслей, император бросил взгляд на своего внезапно явившегося сына, и его лицо скривилось еще больше.