Гарри Поттер:Любовь к Магии Глава 368

  9 августа 2017 года. Кабинет директора Хогвартса.

  

  — Время от времени человек сталкивается с чем-то настолько монументально глупым, что только и может, что уставиться на это в изумлении, — произнёс Гарри, глядя на почерневшую руку Дамблдора. — Если ты ещё не понял, то напяливание проклятого по самое не балуйся кольца — как раз одна из таких вещей.

  

  Альбус почувствовал, что, по всей видимости, заслужил это. Он отправился в старую хижину Мраксов в рамках своего расследования значимых для Волдеморта мест и обнаружил, что это место было защищено гораздо сильнее, чем позволяли способности старого Морфина Мракса. Поскольку снять эту защиту было ему по силам, он так и сделал, хотя наличие рядом такого знатока парселтанга, как Гарри, значительно облегчило бы задачу.

  

  Он рассудил про себя — то, что Волдеморт вернулся и запечатал это место вардом, ещё не гарантировало, что здесь находится крестраж, поэтому он решил провести собственное расследование, пока не получит тому подтверждения. Потом он увидел инкрустированный в кольцо «Воскрешающий камень» и совсем забылся в своём искушении. Как глупо. Он должен был устоять, даже несмотря на мощные чары внушения, наложенные на кольцо.

  

  — Да, Северус уже дал мне это понять, — вздохнул Альбус.

  

  — Ещё и из-за такой бесполезной безделушки, как «Воскрешающий камень». Честно говоря, Дамблдор, как ты вообще смог убедить кого-то в своей мудрости? Неужели они просто увидели твою нелепую бороду и решили, что ты мудрый? — продолжал Гарри.

  

  — Возможно, — слегка посмеявшись, ответил Альбус, размышляя над этими словами.

  

  Альбус без всякой гордыни мог заявить, что в нём действительно кроется некая мудрость, но он также прекрасно понимал, что эта мудрость родилась из многочисленных ошибок на его жизненном пути. И какие же это были ошибки…

  

  Услышав, как Гарри назвал «Воскрешающий камень» — артефакт, который Альбус уже больше века жаждал заполучить в свои руки, — бесполезной безделушкой… что ж, он задумался, как могло так получиться, что у этого семнадцатилетнего мальчишки оказалось мозгов больше, чем у него. Хуже всего то, что теперь, когда у него в руках, наконец-то, оказался Дар Смерти, ему не хватало смелости призвать Ариану. Он боялся узнать, что это именно его заклинание на самом деле лишило её жизни. И впрямь бесполезная безделушка.

  

  — Как ты вообще остался жив? Я знаю, что Проклятие Увядания не действует столь медленно.

  

  — Моего собственного мастерства в сочетании с мастерством Северуса в Тёмных Искусствах и зельях оказалось достаточно, чтобы сдержать его. Хотя он сказал, что год — это лучшее, на что я могу надеяться, прежде чем проклятье убьёт меня, — ответил Альбус, даже не удивившись, что Гарри знаком с этим проклятием.

  

  — Зелье, значит? — размышлял Гарри. — Что-то, укрепляющее тело против чужеродной магии?

  

  — Именно так.

  

  — Хм... — Гарри взглянул на пострадавшую руку. — Знаешь, я думаю, что смогу подарить тебе чуть больше года.

  

  Альбус удивлённо моргнул. 

  

  — Ты считаешь, что сможешь сдержать проклятие на больший срок?

  

  — Я думаю, что смогу сдержать его полностью.

  

  — Что ж, ты, конечно, волен попробовать, — предложил Альбус. Он не особо торопился умирать, тем более таким ужасным способом, каким убивало это проклятие.

  

  — Нам нужно, чтобы Помфри и Снейп тоже присутствовали, лучше всего сделать это в лазарете.

  

  — Тогда давай пройдём во владения Поппи.

  

  

***

  

  

  И Поппи Помфри, и Северус Снейп являлись почти постоянными резидентами Хогвартса, поэтому их вызов в школу прошёл без проблем.

  

  Проблемы возникли, когда речь зашла о том, как именно Гарри планировал помочь Дамблдору.

  

  — Не могла бы домовой эльф по имени Блинки заглянуть к нам? Отлично. Итак, Блинки, мне нужно, чтобы ты отыскала для меня топор или, ещё лучше, гильотину с очень острым лезвием длиной не менее тридцати сантиметров. Уверен, что где-то в замке такая могла заваляться.

  

  — Поттер, я не позволю тебе проводить дилетантскую ампутацию руки директора в моём лазарете! — бушевала Поппи.

  

  — А тебя никто не и спрашивал. Просто делай свою работу, когда начнёт хлестать кровь, — пренебрежительно ответил Гарри.

  

  Поппи была ошеломлена такой наглостью. Говорить с ней в таком тоне в её лазарете — ох, сколько же наглости у этого мальчишки!

  

  Сидевший на одной из коек Альбус не стал скрывать своего веселья.

  

  — Гарри, я, как и любой другой человек, не жалую ампутацию, но боюсь, что проклятие засело куда глубже плоти. Отсечение руки меня не спасёт, иначе я бы уже это сделал.

  

  Гарри бросил на старого волшебника презрительный взгляд. 

  

  — Я это знаю, ты меня за какого-то третьесортного волшебника принимаешь?

  

  — За типичного Поттера, — пробормотал Северус. Он всё ещё чувствовал горечь и обиду за то, что случилось при последней встрече с Гарри. Хотя и вынужден был признать, только неохотно, что оглушение действительно подарило ему хорошее оправдание, когда Волдеморт потребовал изъяснится о причине, по которой он не удостоился никакого предупреждения о нападении от своего шпиона.

  

  — И что же ты собираешься делать? — с любопытством спросил Альбус.

  

  — Вы когда-нибудь слышали историю об «Ужасе Древних»? — спросил Гарри, отчаянно пытаясь не улыбнуться или, что ещё хуже, не загоготать. «Кто бы мог подумать, что настойчивое требование Доры посмотреть «Ужасные приключения Билли и Мэнди» может где-то пригодиться».

  

  — Не могу сказать, что слышал о нём, — ответил Альбус, теперь уже заинтригованный. Он считал, что о таком волшебнике и с таким-то необычным именем уж точно должен был услышать.

  

  — Позволь мне тогда с вами поделиться. Как гласит история, Ужас был человеком, которого мучили многочисленные и разнообразные страхи, а самым большим его желанием было стать храбрее всех на свете. Однажды он придумал план, который позволит ему осуществить свою мечту. Он магически направил все свои страхи в левую руку, а затем отрубил её, и в итоге получился артефакт страшной силы, известный как «Левая рука Ужаса». Увы, в своём стремлении избавиться от всех страхов Ужас забыл, что он левша.

  

  Пока Северус и Поппи смотрели на Гарри с недоверием и немалой долей скептицизма, Альбус нашёл эту историю забавной и одновременно с этим посчитал её ценным поучением о том, как опасно делать что-то, перед тем как подумаешь. И более того, он понял, что предлагал Гарри.

  

  — Значит, ты предлагаешь направить проклятие целиком в плоть моей уже покалеченной руки, а затем ампутировать её?

  

  — Вроде того.

  

  — Северус, что ты думаешь?

  

  — Это может сработать, если у Поттера хватит мастерства и силы, чтобы привязать проклятие к вашей руке, — слова были вымучены из Снейпа так, будто они причиняли ему боль.

  

  Блинки выбрала именно этот момент, чтобы снова заглянуть в лазарет.

  

  — Блинки не смогла найти гильотину, Гарри Поттер, сэр, — извиняясь, произнесла Блинки, уравновешивая в своих маленьких руках большущий топор. — Но зато в замке полно топоров.

  

  Гарри освободил её от ноши и с недоумением посмотрел на оружие. 

  

  — Какого хуя в Хогвартсе делает датский топор? Викинги на него набег пытались совершить или что? Неважно, это именно то, что нужно. Спасибо, Блинки.

  

  — Вам нужно что-нибудь ещё, Гарри Поттер, сэр? — с надеждой спросила эльфийка.

  

  Гарри задумался, пробуя размахивать топором. 

  

  — На самом деле, да. Деревянный брусок.

  

  Возмущение Поппи немного утихло, когда эльфийка снова исчезла. Она видела, что эти идиоты были полны решимости довести дело до конца, несмотря на её протесты. Словно она не целительница, а не пойми кто!

  

  — Неужели вы не можете для ампутации использовать заклинание, раз уж собрались это сделать? — ворчала она.

  

  — Нет, это может дестабилизировать привязку, — небрежно ответил Гарри.

  

  — Ну и ладно. Тогда я приготовлю зелья, — заворчала она и ушла, продолжая бормотать себе под нос всю дорогу.

  

  — Я вижу, что врачебного такта эта ведьма так и не набралась, — прокомментировал Гарри, когда она ушла.

  

  — Гарри, это не очень вежливо с твоей стороны, — мягко отчитал его Дамблдор.

  

  — Да я в принципе не очень вежливый.

  

  Прошло несколько минут, прежде чем Блинки появилась с необходимой деревяшкой, а Помфри к тому времени уже суетилась вокруг них со своими зельями.

  

  — Вот, держи, Альбус. Кое-что, чтобы приглушить боль, — сказала она, протягивая зелье.

  

  — Погоди, — вмешался Гарри. — Это каким-то образом притупит его разум?

  

  — Немного, — с опаской ответила Поппи, уже предвкушая, что скажет в ответ этот явно неуравновешенный подросток.

  

  И Гарри её не разочаровал:

  

  — Тогда ему не стоит его пить. Чтобы всё вышло как надо, мне понадобится его помощь, а для этого он должен быть сосредоточен.

  

  — Ты же не думаешь, что ему можно отрубить руку без анестезии! — взорвалась Поппи.

  

  — Ну, в конце концов, это ему решать, но если зелье помешает нашей попытке, то жди от меня «я же тебе говорил», только в крайне снисходительной манере, — безразлично пожал плечами Гарри.

  

  — Всё в порядке, Поппи, — успокаивающе произнёс Альбус и положил свою иссохшую руку на деревянный брусок. — Немного боли — не самая большая цена за мою жизнь.

  

  Поппи издала звук, похожий на скрежет камней, и вскинула руки в недовольстве.

  

  — Альбус, я не могу это одобрить, — в последний раз попыталась отговорить их целительница.

  

  — Я согласен с Поппи, Альбус, — сказал Северус с усмешкой, направленной в сторону Гарри. — Мы понятия не имеем, насколько Поттер уверен в этом, и я отмечу, что он так и не упомянул о возможных рисках.

  

  — Если нас постигнет неудача, это сократит его пребывание в нашем мире в лучшем случае на несколько месяцев, а в худшем — убьёт мгновенно, — уточнил Гарри.

  

  Альбус устало вздохнул, когда Поппи разразилась очередными возражениями. Риски оказались большими, но и ему терять было не так уж и много. Он уже строил предварительные планы того, как Северус убьёт его и тем самым завоюет полное доверие Волдеморта, так что ничего не изменится, если его жизнь сократится ещё сильнее.

  

  — Мы продолжим, — просто заявил он.

  

  — Наконец-то, — сказал Гарри, закатив глаза и доставая свою почти неиспользуемую палочку. Он не хотел касаться этого проклятия напрямую и тем самым потенциально заразиться им. — А теперь… Дамблдор, мне нужно, чтобы ты отвёл свою магию от руки, пока я направляю проклятье в плоть. Это будет больно, но ты должен себя контролировать, иначе проклятие хлыстанёт обратно. Снейп, ты займёшься привязкой.

  

  Затем последовали полчаса напряжённой тишины, пока Гарри и Дамблдор вместе работали над тем, чтобы отделить упрямое проклятие от магии старого волшебника. Оба они вспотели от усердной ментальной работы, а Дамблдор ещё и скрипел зубами от боли, когда его рука совсем ссохлась, но он не издал ни звука, чем вызвал у Гарри сдержанное уважение.

  

  Снейпу досталась самая простая задача, но и он был рад, когда всё закончилось. Проклятие было наложено волшебником, куда более могущественным, чем он сам, и это было видно по тому, сколько усилий профессору зельеварения потребовалось, чтобы сдержать его.

  

  — Хорошо, теперь удерживай руку и проклятье ровно... и не дёргайся, — приказал Гарри, поднимая датский топор после того, как затаил дыхание.

  

  Альбус молча кивнул. Его рука теперь походила на руку мумии возрастом в пять тысяч лет, и он чувствовал, как злобное проклятие пытается вырваться из привязки, которую наложил на неё Северус. Честно говоря, сейчас он был бы рад избавиться от руки, поскольку она причиняла ему довольно сильную боль.

  

  Гарри поместил лезвие топора на пару сантиметров выше от места привязки, на всякий случай. Про себя он надеялся, что не промахнётся, поскольку ещё ни разу в жизни не размахивал топором.

  

  К счастью, он был искусным волшебником и умел в таких случаях использовать свою магию для уменьшения вероятности неудачи даже без структурированного заклинания. Направляемый и рукой, и магией топор нанёс точный удар и отсёк проклятую руку именно там, где он и хотел.

  

  Пока Дамблдор кричал от боли, Помфри поила его зельями, а Снейп использовал диагностические заклинания, чтобы проверить, освободился ли старый волшебник от проклятия. А Гарри взял одну из простыней и завернул в неё отрубленную руку.

  

  — Дамблдор, я возьму твою руку в качестве платы за оказанные услуги, — беспечно заявил Гарри. — Это было весело, когда-нибудь ещё раз повторим. Покедова.

  

  И затем он важной походкой вышел из комнаты со своим призом в руке. Шутка удалась.

  

  Альбус, которого в это время насильно поила зельем крайне взволнованная хозяйка лазарета, широко раскрыл глаза, когда кое-что понял.

  

  Воскрешающий камень всё ещё находился в кольце, которое оставалось на его руке! Руке, которую Гарри уже забрал с собой. Его только что обманом лишили одного из Даров.