Забытая Джульетта глава 85.

[Кто эта девушка?]

[Служанка сказала, что она является второй женой умершего маркиза Гиннеса.]

Хоть Джульетту назвали женой маркиза, на самом деле её положение было таким же, как у рабыни.

В прошлой жизни дядя Гаспар продавал ее множество раз разным мужчинам. И ее жизнь в пятом, и последнем, браке ничем не отличалась от жизни в аду.

Пятый муж, маркиз Гиннесс, был самым худшим из всех её мужей. Почти сразу после женитьбы, он заточил ее в маленькой комнатушке, где она едва могла прилечь, и сковал цепями.

Будучи скованной цепями, все, что она могла делать, это только молиться, чтобы желанная смерть пришла побыстрее.

Дни сменяли один за другим, и когда она уже почувствовала, что начинает сходить с ума в этом убогом месте, внезапно все изменилось.

В один прекрасный день, этот ад наконец закончился.

Маркиз Гиннес потерпел поражение и был убит в ходе политического конфликта с герцогом Карлайлом.

Джульетта до сих пор не забыла тот момент, когда замок был взят и запертая дверь в её комнату открылась.

Хотите верьте, хотите нет, но до этого мгновения она никогда в жизни не видела человека, образ которого сиял бы так ярко.

А уникальные кроваво-красные глаза герцога Карлайла, о котором шептались во всей империи, как о жестоком человеке, полностью лишенном милосердия, также стали для нее символом спасения.

[Ваша Светлость, говорят, эта порочная женщина приносит несчастья. Будет лучше, если вы прикажете нам избавиться от неё.]

Сопровождающие герцога вассалы открыто выразили свое неодобрение в отношении неё.

Что ж, это была вполне ожидаемая реакция. После того, как она была заточена в маленькую комнатушку и длительное время подвергалась жестоким издевательствам, ее молодое, здоровое тело претерпело сильные изменения, и стало похоже больше на скелет, обтянутый кожей. В кругах, залегших вокруг глаз было даже больше синевы, чем в самих глазах, теперь напоминавших тусклые лужицы дождевой воды, а длинные каштановые волосы, которые раньше напоминали гладкий шелк, совсем утратили свой природный блеск и разметались спутанными космами по её спине.

Но герцог, взглянув на неё сверху вниз каким-то непонятным взглядом, приказал:

[Привезите её в мой замок.]

Таким образом, ее отправили в замок герцога на Севере. И там она находилась в качестве его гостьи, а не трофея.

В герцогском замке никто не обижал её даже словом, не говоря уже о том, чтобы бить. Другими словами, с ней обращались как с человеком.

И, может быть, это стало отправной точкой начала её односторонней любви. Будто бы его образ запечатлелся в её разуме и сердце, когда она впервые увидела его.

Это походило на то, как маленький дракончик, вылупившийся из яйца, безоговорочно полюбил Джульетту и стал следовать за ней попятам с того момента, как в первый раз увидел её.

Даже во второй жизни она влюбилась в это лицо, но она не знала произошло ли это потому, что часть того времени запечатлелась в её памяти, или потому, что его образ запечатлелся в её душе.

В своей первой жизни и во второй Джульетте нравилось смотреть на лицо этого спящего мужчины.

Когда он с вами разговаривал, всегда создавалось ощущение, будто бы вас обдает холодным ветром, пробирающим до самых костей, но пока она наблюдала за ним спящим, он не делал никаких резких замечаний, и не вел себя отстраненно.

Утро и поздний вечер, когда все еще спали, были любимым временем дня Джульетты. В это время суток, этот мужчина принадлежал только ей и больше никому.

В короткие мгновения перед рассветом Джульетта всегда просыпалась и смотрела на него, пока он спал.

Для неё это время было все равно что волшебный сон, который она могла видеть, не закрывая глаз.

[Но герцог еще не отослал вас, так что, возможно, он немного привязался к вам.]

Это то, что однажды сказали ей служанки, когда причесывали её.

[Вы первая женщина, которой герцог позволил оставаться столько подле себя, хотя времена года уже не раз сменились.]

Эти слова сильно взволновали Джульетту.

И тогда же в её сердце зародилась слабая надежда. С тех пор она больше не пыталась отчаянно спрятаться от его глаз.

В то время она верила, что, если будет оставаться с ним и любить его таким какой он есть, однажды он тоже проявит к ней частичку своей искренней любви.

Ничего страшного, если он не смеялся вместе с ней, не улыбался теплой улыбкой при взгляде на неё, или не был добрым к ней.

Она не требовала этого от него, потому что как-то раз он сказал, что уже родился хладнокровным, поэтому и был равнодушен к другим людям.

Но то рассветное время оказалось скоротечным, и вместе с ним рассеялся и прекрасный сон Джульетты. Вскоре она узнала другую его сторону, которую раньше он никому не показывал.

Фактически, он действительно был равнодушен ко всем, кроме одного человека. И только на одного этого особенного человека были направлены его привязанность и интерес.

Его глаза, обращенные на Далию, разительно отличались от тех равнодушных глаз, какими он смотрел на неё.

****

- ……

Как только Джульетта дошла до этой мысли, она сразу же очнулась от своих воспоминаний.

«Да уж… хоть ты и равнодушный мужчина, высокомерно задирающий нос, ты всё так же привлекателен, как и раньше. Что-что, а этого у тебя не отнять.»

Из распахнувшегося выреза в халате были видны твердая грудь и рельефный живот, на первый взгляд походившие на детали скульптуры, вырезанной из камня искусным мастером.

С закрытыми глазами Леннокс выглядел не старше неё.

Джульетта осторожно протянула к нему руку.

«Тебе ведь еще меньше тридцати, но из-за того, что ты всегда хмуришься, твой гладкий лоб уже прочертили морщины….»

Ей захотелось коснуться кончиками пальцев его лба, но…

- ……!

Джульетту остановили, прежде чем она успела протянуть руку. Мужчина, даже не открыв глаз, схватил её за запястье.

- Ну как? Понравилось то, что ты увидела? – Спросил он небрежным тоном, ничем не отличавшимся от будничного.

Его голос совсем не походил на голос человека, который только что проснулся.

- .......

С легким вздохом он поднялся. Затем, даже не взглянув на нее, он потащил её на кровать, стоявшую на противоположной стороне.

Тем временем Джульетта пыталась отыскать признаки малейшего дискомфорта в его поведении за то короткое мгновение, что он вел ее к постели.

Однако, вопреки слухам, его движения были такими же ловкими, как и у хищного зверя.

Она с легким сомнением присела на край кровати.

- Я слышала… что вы очень больны.

- Вот как? Неужели ты боялась, что я настолько плох, что пришла лично проведать меня?

Леннокс, севший в кресле напротив, иронично рассмеялся, скрестив руки на груди.

Его глаза по-прежнему были почти полностью прикрыты веками, как будто ему было слишком лень, открывать их полностью после пробуждения.

Манера разговора и отношение были такими же, как обычно.

Джульетта посмотрела на него с подозрением, но не обнаружила никакой разницы от его обычного поведения.

- Тогда почему..?

«А как же тогда Хардин, стоявший на страже за дверью, и слуги, которые выглядели так, будто находятся на грани нервного срыва? И что это тогда за слухи, что он умирает?»

Он сладко улыбнулся и сказал:

- Просто я хотел попробовать кое-что.

- И что же это?

- Как правило, если кто-то заболеет, к нему прибегут со всех ног.

- ….?

Через мгновение Леннокс внезапно поднялся и подошел к ней.

Затем он схватил Джульетту за плечо и тут же толкнул на мягкую кровать.

Волосы, которые были уложены с помощью шпильки, рассыпались по постели, когда заколка слетела от удара. Украшенная жемчугом шпилька упала куда-то под кровать.

Серия действий произошла в мгновение ока, словно бурный поток воды.

Теперь Леннокс лежал поверх неё, опираясь на руки, и прижимал к кровати.

- Ты так хорошо поладила с волчонком, играя в больничную пьесу. – Прошептал он над упавшей Джульеттой.

Джульетта, ошеломленная этим абсурдным замечанием, взглянула в его полуприкрытые красные глаза.

«...Больничная пьеса?»

Пока Джульетта пребывала в растерянности, не понимая, о чем идет речь, Леннокс взял её за руку, и нежно целуя каждый кончик пальца по очереди, сказал:

- Так с чего мы должны начать? Ох, может быть, мне сначала поранить глаза?

Только тогда Джульетта поняла, что он имел в виду под «попробовать». Он говорил о травме Роя в банкетном зале в Люцерне, и лечении после.

- Ваша Светлость…

Джульетта глубоко вздохнула, с силой оттолкнула его и встала.

- Я убедилась, что вы хорошо себя чувствуете, так что я ухожу.

- Разве ты пришла сюда не для того, чтобы позаботиться обо мне, потому что я очень болен? Как можно так просто уйти, если пациент еще не выздоровел?

- Это ожидаемо, когда действительно не видишь этого.

Джульетта с холодным выражением на лице прошла мимо него.

Топ. Топ. Топ.

Звук шагов Джульетты, вышедшей из спальни и идущей по коридору, эхом разнесся по особняку.

Он продолжал оставаться один в комнате с закрытыми глазами, пока не перестал слышать звук колес, отъезжающей кареты, за окном.

- Хардин.

- Да, Ваша Светлость? – Тут же ответил верный Хардин, который ждал прямо перед дверью все это время.

- Я же сказал тебе не впускать её.

- …..Прошу прощения.

Только после этого Леннокс с глубоким протяжным вздохом небрежно провел рукой по волосам.

За эти короткие мгновения, что она провела в его комнате, его лоб стал мокрым от холодного пота.

- Как ты думаешь, она заметила?

- Думаю, нет.

Услышав ответ, Леннокс наконец опустился в кресло и глубоко зарылся в него.

- ...Черт возьми.

Хардин заметил, как слегка дрожали кончики пальцев герцога, когда он взял со столика стакан.

- Да, дважды такого не сделаешь. – Пробормотал Леннокс.

Хотя внешне казалось, что он был совершенно здоров, на самом деле его внутренние органы были сильно повреждены.

Он тоже извергал собственную кровь изо рта, как и Джульетта в храме в Люцерне.

Может быть, это было естественно. Потому что, после насильственного разрушения священных барьеров, божественное проклятие также пало и на него.

Более того, он уничтожил все оставшиеся многочисленные барьеры храма. Что означало, что число возвращенных ему отражений составило 97, потому что Джульетта уничтожила только три.

Насколько он знал число барьеров, возведенных в храме, составляло – 100, и к тому времени, как он пришел, три уже были сломаны. Ломая каждый барьер, он получал по одному божественному проклятию.

Их сила нанесла практически смертельный удар по органам внутри его тела. И он знал, что они ужасны, хотя глазами эти раны увидеть было нельзя.

Тем не менее боль была терпимой.

«Вот и все.»

Он вспомнил то время, когда ему было чуть больше десяти лет, и он, сражаясь на поле боя получил смертельную рану в живот. Но, как ни странно, тогда он чудом выжил.

Однако, сейчас ему было трудно смириться с тем, что он потерял зрение.

Проклятия имели разные периоды продолжительности и типы, поэтому было неизвестно, как долго продлится эта слепота.

За этот короткий миг размышлений несколько капель холодного пота скатилось по его подбородку.

Джульетте очень повезло, что проклятия, которые были наложены на неё прошли уже через неделю, и она очнулась без особых последствий.

- Ты ведь знаешь, что случится, когда Джульетта узнает, верно?

- Да.

Очевидно, она будет винить себя.

- Не позволяй этому достигнуть её ушей.

- ...Да, Ваша Светлость.