Гарри Поттер: Второй шанс Глава 119

Альбом закрывается с резким хлопком, когда я кладу ладонь поверх ее руки и с силой опускаю вниз. Гермиона оборачивается, вскидывая на меня изумленный взгляд, по-прежнему не убирая руки с чертового альбома.

– В чем дело, Гарри? Неужели тебе совсем не интересно, что внутри?

– Я знаю, что там, – говорю я, стараясь удержать голос ровным. – Как ты и сказала, я сам задумал это место.

– А теперь ты хочешь уйти? – переспрашивает Гермиона, бросая любопытный взгляд на альбом всего на полсекунды, но мне хватает и этого, чтобы заметить.

– Ты не можешь увидеть, что внутри, – твердо говорю я, забирая из ее рук альбом и заталкивая его в ящик стола. – И да, я хочу убраться отсюда.

Я оборачиваюсь к двери, захлопнувшейся за нашими спинами, и сглатываю, потому что у меня вдруг возникает чувство, что она может распахнуться, впуская незнакомцев с накинутыми на лица капюшонами, и воздух прорежет сигнал тревоги и свист срывающихся проклятий, как в тот самый последний раз, когда я был здесь.

– Чего ты боишься? – спрашивает Гермиона, в ее голосе появляется легкий оттенок страха, который она безуспешно пытается скрыть. – Тут может быть опасно?

Я качаю головой.

– Нет, здесь безопасно. Это даже не настоящее место, всего лишь Выручай-комната. Но нам действительно лучше уйти.

На этот раз Гермиона не возражает, она позволяет мне увести себя к двери, и я колеблюсь лишь самую малость, прежде чем потянуть ручку на себя, и облегченно выдыхаю, когда мы снова оказываемся в знакомом и безопасном хогвартском коридоре. Я опирюсь о стену рядом с дверью спиной, все еще слишком ошеломленный этой комнатой, так неожиданно восставшей из глубин моей памяти. Я вздрагиваю и поднимаю глаза на Гермиону, когда она слегка дотрагивается до моего плеча, и она сразу же отдергивает ладонь.

– Прости меня, это была не лучшая демонстрация, – вздыхаю я, пытаясь скрыть неловкость. – Я не представлял себе какое-либо конкретное место. По правде сказать, мне просто было нужно пространство, чтобы подумать, и комната решила подсунуть мне это. Подходящее место для размышлений – вот, что это было, – я невесело усмехаюсь. – Похоже, плохо сформулированное желание – самая главная ошибка при использовании не только магических артефактов, но и магических помещений.

Я пытаюсь улыбнуться, но улыбка выходит жалкой и почти сразу же сходит на нет, потому что Гермиона не оставляет это так просто.

– Так что это было? – с интересом спрашивает она. – Какая-то реально существующая комната, или просто выдуманное место?

– Я бывал там, – отвечаю я так честно, как только могу. – Но ты права, это не самое приятное место. И теперь это уже не имеет значения, в любом случае. Нам лучше не терять времени. Давай, теперь ты выбери, во что превратиться этой комнате.

В конце концов, каким образом я смог бы сказать Гермионе, что это мрачное место, увешанное магическими артефактами и пропитанное защитными заклинаниями, которое она только что видела, когда-то было моим домом? Как я мог бы сказать ей, что сосуды, заполненные туманом – это воспоминания плененных Упивающихся Смертью, вытянутые у них с помощью пыток или заклинаний, подчиняющих сознание? Какими словами я мог бы объяснить, что в альбоме, перевязанном черной лентой, нет ничего загадочного или интересного, там только фотографии, всего лишь фотографии моих друзей, тех, кого я потерял тогда, кого я проиграл смерти, и что одна из этих фотографий – ее собственная?

– Но если ты бывал там, то ты можешь рассказать мне, что было в той книге? – продолжает настаивать Гермиона, и я качаю головой.

– Это личное, Гермиона.

Я говорю это негромко, но твердо, и Гермиона с неожиданным пониманием кивает, словно имеет какое-то представление о моих чувствах.

– Итак, эта комната примет любой вид, который я захочу… – говорит она, переключая свое внимание на новую задачу, и после некоторых размышлений ее лицо проясняется. – Почему бы тогда не… Это отличная идея!

Быстрым шагом она трижды проходит мимо двери, а потом открывает ее, заглядывая внутрь.

– Блестяще!

Я осторожно захожу следом, еще не зная, что увижу.

– Ты превратила Выручай-комнату… в библиотеку?

– В точную копию хогвартской библиотеки, если быть точной, – поправляет меня Гермиона. – Включая Запретную секцию! Разве это не изумительно?

– Гермиона, я думаю, тебе следует узнать кое-что о том, как работает Выручай-комната, – начинаю я, но Гермиона меня уже не слушает. Она почти переходит на бег, останавливаясь возле Запретной секции, и без колебаний заходит внутрь. Но уже через несколько секунд до меня доносится ее разочарованный возглас.

– Вот именно, – сочувственно говорю я. – Эта комната получает образы из твоего сознания и делает их реальными. Она не могла бы создать ничего, о чем тебе неизвестно, она не может дать тебе деталей, которых ты сама никогда не видела хотя бы мельком. Те книги из Запретной секции, которые ты хотела бы прочитать… ты не знаешь, что окажется внутри, и потому комната тоже не знает.

– Ладно, ты прав, это было бы слишком просто, – со вздохом соглашается Гермиона, опускаясь за один из библиотечных столов. – Но это все еще неплохое место, чтобы поговорить с глазу на глаз. Итак, ты отыскал что-то из книг, которые мне нужны?

Я запускаю руку в сумку и протягиваю ей одну из книг. Гермиона удовлетворенно кивает и достает из кармана список, точно такой же, как тот, что она передала мне, и вычеркивает из него нужный заголовок.

– Я верну тебе ее в следующий раз, когда мы увидимся, – говорит она. – Чтобы мадам Пиннс не заметила пропажу, так будет безопаснее.

Я пожимаю плечами:

– В любом случае, я всегда могу сказать, что книги лежат у меня, тебе ничего не угрожает. Мне интересно кое-что другое. Когда ты собираешься рассказать обо всем Рону?

Гермиона вскидывает на меня взгляд.

– К чему Рону знать, что ты помогаешь мне с поисками? Это его только рассердит, уж поверь, он не хочет твоей помощи. К тому же, это ведь сущий пустяк, – добавляет она и немного хмурится. – Почему тебя вообще беспокоит, знает ли Рон?

Я смотрю на Гермиону, думая о том, что она, конечно, очень умная, но временами не понимает совершенно очевидных вещей.

– Потому что если твой бойфренд вдруг узнает от кого-то, что ты видишься со мной тайком и скрываешь это от него, то он может понять все совершенно неправильно. Мне не нужны проблемы такого рода, Гермиона.

Гермиона смотрит на меня некоторое время, заметно сбитая с толку, потом в ее взгляде проступает понимание, а в следующую секунду, к моему удивлению, она начинает смеяться.

– Не говори глупостей, – выдавливает она сквозь смех. – Рон ни за что не подумал бы чего-то такого, ради Мерлина! Он знает, что я никогда бы не поступила так с ним.

– Как скажешь, – я пожимаю плечами. – Если ты совершенно уверена, что опасаться нечего, то так тому и быть. Просто не хотелось бы, чтобы у вас двоих возникли проблемы из-за меня.

– Послушай, – Гермиона откидывает с лица густые волосы, ее голос становится серьезным, – если у нас и будут проблемы, то ты тут совершенно ни при чем, уж поверь. Рон уже достаточно взрослый, чтобы понимать, что я могу с кем-то общаться и без его участия и что это не повод для ревности. Предполагается, что он должен доверять мне.

– По моему опыту, хранить секреты – не самый лучший способ заполучить чье-либо доверие, – негромко замечаю я.

– Гарри, я серьезно, не нужно об этом беспокоиться, – повторяет Гермиона мягко, но настойчиво, давая понять, что тема закрыта.

Я замолкаю, чувствуя себя немного странно оттого, что не знаю, о чем могу поговорить с Гермионой, никак не касающегося нашей странной взаимной договоренности помогать друг другу в поисках сведений о вещах, о которых мы все равно не разговариваем. Я не знаю, что мог бы сказать ей сейчас. Это почти как тогда, в совятне с Джинни, когда почти все слова, приходившие на ум, казались неправильными, неожиданно понимаю я. И отчего-то это кажется мне даже более неправильным, потому что было время, когда я мог говорить с Гермионой о чем угодно, даже о тех вещах, о которых никогда не заговаривал с Джинни Уизли.

Но прежде, чем я могу придумать для обсуждения хоть что-то общее, безопасное и нейтральное, Гермиона начинает говорить первой. Впрочем, тему, которую она поднимает, никак нельзя назвать нейтральной и тем более безопасной.

– Гарри, ты не знаешь, что происходит с профессором Люпином? – неожиданно спрашивает она. – Профессор Снейп то и дело его замещает, когда ему нездоровится. Это что-то серьезное?

– Почему ты думаешь, что я должен это знать? – ровно спрашиваю я, делая вид, что ее вопрос совершенно не насторожил и не взволновал меня.

Гермиона пожимает плечами:

– Ты общаешься с профессором Люпином больше остальных, и не только по работе. Вы же с ним друзья, верно? Я подумала, может быть, ты знаешь. Мы все беспокоимся за него. Он замечательный преподаватель, так что просто хотелось бы знать, что с ним ничего серьезного.

– Это ничего особенного, Гермиона, – заверяю я ее. – Врожденная предрасположенность к магической простуде, очень легко заболевает этой гадостью. Ему скоро станет лучше, вот увидишь.

Гермиона кивает, вроде бы купившись на эту ложь.

– А как же профессор Снейп? Ты не собираешься участвовать в уроках по ЗоТИ, когда он замещает профессора Люпина?

Я фыркаю почти невольно.

– Снейп?! Ад замерзнет скорее, чем Снейп допустит меня к своим урокам. Если честно, мы с ним не выносим друг друга.

Гермиона округляет глаза при виде такого непочтительного отношения к преподавателю.

– Прямо-таки не выносите? – недоверчиво переспрашивает она.

– Не совсем так, – признаюсь я, немного поразмыслив над этим. – Не выносим – это, пожалуй, преуменьшение. Мы едва можем находиться в одной комнате. И если бы я заявился на один из его уроков, то он бы немедленно попытался меня испепелить, и хорошо еще, если только взглядом.

– Не может быть! – восклицает Гермиона, пытаясь сохранить недоверие в голосе, хотя я вижу, что уголки ее губ ползут вверх, словно на секунду ей хочется рассмеяться. – Я была уверена, что он такой только со студентами. Вы же с ним считай, что коллеги.

– О, уверяю тебя, у Снейпа было бы, что тебе на это возразить, – говорю я, тоже не в силах удержаться от ухмылки. – Но я только рад, что мы с ним не сталкиваемся. Как-то раз я помогал ему с зельями, и тебе достаточно знать только, что ничего хорошего из этого не вышло. Тогда, наверное, мы и поняли, что не сработаемся, – я усмехаюсь, вспоминая, как Снейп плевался от бешенства, угрожая мне Непростительными, и как я дерзил и огрызался ему в ответ. – В любом случае, я только рад, что не нужен ему в уроках по ЗоТИ. Это почти наверняка закончилось бы катастрофой.