Я перестану быть дворянкой и стану простолюдинкой 18: Моё Желание

Нервничая, я стояла под дверью кабинета. Прежде чем постучать в дверь, я глубоко вздохнула и успокоилась.

Я, кто обычно приходит в кабинет, когда вызывают, на этот раз заранее отправила сообщение о визите. Поэтому мне хотелось надеяться, что отец поймет: сегодня все не так, как обычно.

— Граф Фаузенд. Это Айшмария, - я не назвала его отцом, а вместо этого обратилась по имени. Это произошло случайно, наверное, из-за того, что мой боевой дух уже бил через край.

— А, входи, — обыденно ответил отец.

Я открыла дверь и шагнула внутрь. Отец смотрел в окно, которое располагалось напротив двери. Другими словами, он повернулся ко мне спиной.

Выглаженный костюм, который он снял после Новогоднего бала, бросился мне в глаза.

— Нечасто ты имеешь ко мне какие-либо дела. Я убедился, что Геран и другие не потревожат нас. Тебе есть что сказать, не так ли? Не стесняйся и говори, — с этими словами отец повернулся ко мне лицом, а затем призвал сесть на диван.

Подняв глаза, я увидела его светлые волосы и глаза. Это довольно распространенный цвет. Достигнув сорокалетнего возраста, у его уголков глаз уже появились морщины. Вообще он не выглядел как человек, с которым трудно справиться. Он, как обычно, испускал ауру, которая, казалось, может треснуть под малейшим давлением. Удивительно, что он так долго прожил в высшем обществе.

Думаю, он бы и дня там не прожил, если бы не колоссальная поддержка госпожи Флоры.

Выровняв свое дыхание, я начала говорить: — Прежде всего, отец, помнишь ли ты, что мой день рождения в 25-й день месяца, когда распускаются цветы? В этот день я стану взрослой.

От волнения я желала спрятать свои глаза в полу, однако понимала, что так я не смогу передать все свои чувства. Поэтому, уставившись отцу прямо в глаза, я продолжила:

— Я никогда не просила вас праздновать мой день рождения. Однако сегодня я хочу, что бы вы исполнили одно мое первое и последнее желание, в качестве подарка дочери. И я хотела бы, чтобы вы сделали это как граф.

Я, договорившая до этого момента, почувствовала, словно окружающий меня мир замолчал.

И лишь ответ отца я ждала больше всего.

— ...Это зависит от твоего желания. Скажи его мне, — отец не был надменным и просто ответил спокойным голосом.

— Я хочу, чтобы меня удалили из реестра дворян по достижении совершеннолетия... Однажды я нашла информацию об этом в книге законов, которую встретила в Библиотеке. Там написано, что ребенок, рожденный от связи дворянина с простолюдином, должен выбрать, к какому реестру он будет принадлежать. Поэтому я хочу вычеркнуть себя из реестра дворян и стать простолюдинкой.

Я ни на секунду не отводила глаз от отца.

Достигли ли его решительность и серьезные мысли дочери?

— Если я стану простолюдинкой, больше не буду иметь ничего общего с графским домом Фаузендов. Я не смогу входить в поместье. Я не буду причинять беспокойства этой семье. Если я уйду, больше не стану вызывать гнев госпожи Флоры. Когда я выйду замуж, вам не придется готовить приданое. Если я обучу кого-нибудь работе с документами, он легко сможет заменить меня. Поэтому, пожалуйста, позвольте мне стать простолюдинкой, — я сказала все на одном дыхании.

Некоторое время мы с отцом смотрели друг на друга.

— Айшмария, какие преимущества тебе это даст?

— ...Я смогу жить как простой человек... Я понимаю, что условия, в которых нахожусь сейчас, лучше, чем у простолюдинов. Но в этом окружении я не могу быть собой. Я хочу друзей, с которыми могла бы разговаривать на равных, и жить самостоятельно, как моя мать.

Ко мне относились, как к слуге, поэтому моим истинным намерением являлось желание жить так, как сама этого хочу. Я стану простолюдинкой. Но такое я не могла сказать во всеуслышание.

Меня беспокоило, смогла ли я достучаться до отца, но мне нужно было говорить так, чтобы случайно не преступить его гордость.

Отец слишком сильно заботился об окружающих его вещах; независимо от того, хорошие они или плохие. Однако сейчас перед ним предстала двоякая ситуация.

Он заточил мою мать в поместье, так как полагал, что, живя в городе, ей будет трудно воспитывать ребенка от дворянина. Вероятно, в этом вопросе он также учитывал чувства госпожи Флоры, однако в конце концов осознал, что причинил боль им обеим. Именно из-за этой его черты ко мне относились, как к еретику.

Я имела колоссальный опыт жизни с матерью, непреклонной простолюдинкой, но окружающие люди меня совершенно не понимали.

Я могу сказать, что выросла хорошим ребёнком, но в искусстве общения с дворянами, откровенно, была плоха.

Если бы в поместье я оказалась одна, без возможности встречаться с матерью, вероятно, стала бы типичной дворянкой с какой-то странной, мрачной гордыней.

Пока я думала об этом, заговорил отец: — ... Я не знал, что у нас есть такие законы. Возьми эту книгу и принеси ее мне. Мне нужно будет об этом подумать.

Мне казалось, что не стоит дольше задерживаться в кабинете, поэтому поклонилась и ушла.

Я разволновалась гораздо сильнее, чем изначально рассчитывала, и, покинув офис, глубоко вздохнула. Я так сильно сжимала руки, что на ладонях появились красные пятна от ногтей.

Во всяком случае, я все-таки сказала, что хотела сказать.

И ‘сбежала’ сразу после слов, что он подумает об этом.

Ну, это было довольно неплохо для первого переговора с дворянином.

Из-за праздников много общественных мест не работало. Королевская Библиотека открывается третьего числа.

Я снова направилась в Библиотеку по поручению своего отца. В этот раз моей целью была книга, содержащая законы дворян. Нарядившись в то, что мне дала госпожа Флоре, я ехала в карете по заснеженному городу...

 

 

В Империи Фернандо месяц содержит по четыре семидневные недели. Январь являлся началом нового года, а март — месяцем, когда распускаются цветы.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется