Повелитель Тайн Глава 1180 . Разные воздействия

 

В Земле, Забытой Богами, ночью, когда частота молний снизилась до предела.

– Два ломтика белого хлеба и кусок жаренного на вертеле мяса – это всё-таки довольно недурно... Сладкие и кислые десерты с Туманного Моря оказались лучше, чем я ожидал... – Проглотив последний кусочек, изумлëнный и поражённый до глубины души Клейн искренне вздохнул. Потом кинул упаковки от еды в темноту, ведь такого понятия, как защита окружающей среды, здесь не было, и не было урны для мусора.

Разумеется, Клейн разорвал свою связь с теми объектами заранее, точно так же, как имел обыкновение отправляться в Замок Сефирот для проделывания “стерилизации” всякий раз после того, как бросал марионетку, для того, чтобы не дать аватарам Амона через них выследить его.

– Хмм, неодушевлённые объекты не переведутся здесь тьмой в сокрытое состояние... – Клейн поднял повыше светильник, пожертвованный Деницем, и осветил оставленные предметы.

И лишь когда утолил голод, появилось настроение испытать те опасные вещи, что прежде нагадал.

В мигающем тусклом жёлтом свете он протянул правую руку в воздух и вытащил ещё одну проекцию себя самого.

То была другая его версия из Исторической Бездны, тот Клейн, что тоже крепко держал в руке светильник.

Секунду спустя Клейн вошёл в серо-белый туман и позволил пробудиться сознанию своей проекции.

Проекцию окружала кучка монстров. Посреди бескрайней тьмы тот Клейн открыл рот, намереваясь молитвенно произнести имя: “Аманисис”.

– ...

У проекции не получилось издать ни звука, словно слова, которые тот Клейн хотел сказать, были скрыты.

– И правда, как я и ожидал, – Клейн в шёлковом полуцилиндре и чёрном кителе медленно и глубоко вдохнул.

Глядя на светильник, излучающий слабый жёлтый свет, Клейн вдруг пропел молитвенно на ëтунском:

– Леодеро!

И не успел закончить, как больше сотни молний искривились, сбились с пути, будто отвечая на вызов. И вмиг укрыли всё вокруг.

У Клейна не было времени уворачиваться. Даже если бы он поменялся местами с марионеткой, он всё равно был бы в зоне атаки.

Под вспыхивающим всё ярче серебристо-белым светом он повалился наземь. Обгоревшее тело его сильно сотрясалось, и он обратился как бы в гигантский кусок угля.

А затем фигура Клейна стремительно рассеялась, иллюзия исчезла.

С настоящим цилиндром на голове, одетый в ветровку интисского кроя и держащий простой светильник Клейн немедленно “вернулся” в реальность и продолжал двигаться дальше, как ни в чëм не бывало.

Шёл какое-то время, и тут вдруг его фигура помутнела, затем сделалась прозрачной.

После чего Клейн снова раскрыл рот и стал вслух зачитывать имя на ëтунском:

– Ау...

Едва выговорил первый слог, и из тела рванулось прозрачное пламя, вмиг сжегшее его дотла и не давшее поменяться местами с марионеткой.

Фигура Клейна возникла снова. Он поплотнее прижал цилиндр и спокойно пошёл по холму, поросшему странными растениями.

– Гераберген.

…

– Бадхайль.

…

– Омебелла.

…

– Ничего из ряда вон выходящего. Никаких следов соответствующих божественных сил, оставшихся в окрестностях Серебряного Града...

Медичи, Уроборос, Сэрир... Эти все бесполезны, никто из “Них” не божество... Я думал, ситуация в Полуденном Городке и Дворе Короля-Гиганта сложилась из-за особых обстоятельств. При помощи настоящего имени Сэрира вовне можно пробудить силы вырождения из Земли, Забытой Богами... Красный Ангел, как Король Ангелов с Уникальностью, также считается наполовину истинным богом. И всё же никаких следов “Его” не осталось. Какой стыд для человека, нет, стыд для Короля Ангелов!  – Спускаясь с холма, Клейн последовал своему духовному чутью и отправился на северо-запад, где были руины города Нойс.

Изредка Клейн шёл кружным путём, изредка применял Пламенный Прыжок, и не ходил той дорогой, которую исследовали жители Серебряного Града для достижения своей цели.

…

Бэклэнд, поздняя ночь.

Чувствуя, что чуть лучше усвоила зелье, Одри весьма охотно с помощью Прохождения через Сны покинула родное поместье, чтобы заходить в сновидения разных людей, живущих в округе.

Зная нынешнее положение, Одри ощущала сильное желание стать полубогиней.

И тут-то вдруг увидела кое-кого знакомого.

Это была знатная дама, хорошая знакомая Одри, двадцати девяти лет от роду, два года назад вышедшая замуж за виконта.

В эти мгновения комната дамы была вся в розовых лепестках. Кровать была покрыта белоснежным бельём, и на ней лежал перстенëк с камнем в форме сердца. И дама услышала стук со стороны улицы.

С зардевшимися щеками дама быстро подошла и открыла окно.

В окно запрыгнул мужчина в чёрной железной маске и тëмном плаще. Обнял даму и прошептал:

– Я унесу тебя прочь от твоих страданий.

И тогда эти двое стали заключать друг друга в объятья, льнуть друг к другу, и покатились по постели.

Одри, как Сноходец, усердно трудящаяся над усвоением зелья, давно уже стала видеть подобные сцены. Миновала период смущения, и только вздыхала над тем, как полны были у всех сны воображаемым и желаемым. И в этот миг вовсе не потеряла самообладания. Соблюдала этикет Зрителя, будто ей довелось смотреть чересчур горячий и откровенный спектакль.

Бегло осмотрев всё в том сновидении, она обнаружила одну неувязку.

Мужчина в чёрной железной маске был не супруг дамы, а один повеса из аристократических кругов.

– Это отражение того, что таится у неё в сердце? – бормотала про себя Одри тоном учëного, анализируя сон.

А затем из любопытства совершила Прохождение в соседнее сновидение.

То, которое видел муж этой знатной дамы, виконт.

Во сне виконт был на оживлëнной дискуссии в Палате Лордов, а позже за ним погнался граф с револьвером, утверждавший, что виконт обманом соблазнил его дочь.

Убежав в безопасное место, виконт нашёл свою секретаршу, и ей, не таясь, доверил свой страх.

Одри не вытерпела и поскорее вышла из сна, желая увидеть, в каком же сейчас состоянии пребывают виконт и его жена.

В спальне, озаряемой багряным лунным светом, виконт на огромной белоснежной постели обнимал свою жену. Жена, обнимая его, спала – весьма трогательная интимная сцена.

– Да, я должна осознать, что у каждого есть своя тёмная сторона. Вот это – просто сон, который они видели. Если произойдёт так, что они в нём “удостоверятся” хоть всего лишь на какую-то мгновенную мыслишку, то все сойдут в преисподнюю, и никому не будет пощады, включая и меня... Я могу управлять своей тёмной стороной, не давая ей хоть когда-нибудь воплощаться в реальном мире. Для многих людей это уже что-то исключительное и выше их сил... – Одри всё отчётливее чувствовала, что роль Сноходца есть путь к сомнениям в своих уме, душе и теле, беспристрастному познанию и усовершенствованию их.

Она снова вошла в пространство снов и Прохождением переместилась в другую область.

И вскоре попала в некую тёплую “комнату”.

Там на толстом ковре стоял обеденный стол. На почётном месте за ним сидела пожилая дама с бело-седыми волосами.

По сторонам от неё сидели пара средних лет и трое малолетних детей. Все наслаждались вкусной едой, весело беседовали и смеялись.

За пределами комнаты было темно. От сильных ветров стëкла окон издавали стонущий скрежет и бились, словно в них нарастало ощущение ужаса от надвигающейся беды.

– Что же беспокоит хозяйку этого сна? – Одри отступила из сновидения и попыталась найти ответ в реальном мире, чтобы проверить свою гипотезу.

И тогда увидела небольшую кровать и спящую на ней седовласую пожилую женщину.

На прикроватном столике у женщины стояли фотографии в рамках. Одни были укрыты чёрной тканью, а другие украшены цветами, и на фотографиях были семейная пара средних лет и трое маленьких детей.

Одри тихо повернула голову, выглянула в окно, и только и увидела, что руины рядом с домом, оставленные взрывом.

Благородная барышня поджала губы и вдруг вернулась в сновидения пожилой дамы.

Одри не остановила несчастье, которое могло случиться. Только наколдовала стул и села. Смотрела торжественно на счастливое семейство, где царило тепло и любовь.

Среди завывающих ветров, сотрясающихся стëкол, комната была ярко освещена. В ней витал аромат вкусной еды, слышался смех.

Одри уже вывела для себя один из принципов действия Сноходца:

“Путешествующий по сновидениям входит в них, созерцает и берёт на заметку, никогда не вмешиваясь. Таков Зритель”.

…

В Соборе Святого Самуила Леонард, которого вызвал к себе епископ Антоний, медленно поднимался по винтовой лестнице под лучами солнца, что проникало сквозь цветные стëкла.

И вдруг проговорил приглушённо:

– Старик, то тайное собрание вот-вот начнётся снова. Вы действительно планируете в конце месяца попытаться проникнуть к сокровищам, оставленным семейством Джейкобов?

– Я ещё не уверен, но тут есть возможность. По самой меньшей мере, главное тело Амона связано по рукам и ногам делом с Замком Сефирот. И “Он” не появится ни с того ни с сего, – отвечал Зороаст в голове Леонарда своим хрипловатым голосом. – Однако я больше склоняюсь к тому, чтобы обнародовать новость о сокровищнице. Хочу, чтобы эти люди, что на собрании, совершили рискованную вылазку и исследовали сокровищницу. Мы будем поблизости, станем наблюдать за ситуацией, и брать то, что мне нужно, из их рук.

Леонард, опешив, зашептал:

– Старик, а не слишком ли это зло и порочно?

Ведь это было использование членов Отшельников Судьбы как приспособлений, заводящих в ловушку.

– Хе, наивность какая, как у малого дитя. Можешь сам сообщить им все подробности, и пусть решают, хотят ли идти сами, – фыркал Паллез.

Леонард об этом больше не заговаривал, а спросил:

– Старик, когда я смогу стать полубогом?

Паллез усмехнулся.

– Если добудешь себе духа на уровне посланницы твоего бывшего сослуживца, то сможешь усвоить зелье к началу следующего года. Но, хе-хе, лучше действовать по моим указаниям. Поглубже вживись в роль. Подожди до второй половины следующего года, и у тебя будут полномочия попытать счастья на Последовательности 4. Конечно, я не уверен, что Церковь Вечной Ночи даст тебе зелье и проведёт для тебя ритуал. Тот диакон высокого чина, по имени Сезимир Крестет, ему пришлось ждать несколько лет, пока не стал по-настоящему полубогом, когда разгорелась война, не так ли?

Леонард кивнул и спросил задумчиво:

– Старик, а вы можете в обличье духа помочь мне усвоить зелье? Уровень у вас, должно быть, повыше, чем у посланницы Клейна...

Зороаст на несколько секунд замолчал, а затем хмыкнул в сдавленном смешке.

– Какая великолепная идея. Как насчёт того, чтобы мне помочь тебе усвоить зелье?

– Так как? – Леонард знал, что Старик его передразнивает, но всё же не удержался, спросил.

– Я проникну в тебя паразитом на глубоком уровне и захвачу управление всем твоим телом, – отрезал Паллез.

Пока он говорил, Леонард подошёл к дверям архиепископа Бэклэндской епархии.

Тут же замолк, поднял правую руку и постучал в дверь.

– Входи, – Антоний взглянул на Леонарда, открывшего дверь. – Можешь выпустить того вампира, что сидит за Вратами Ханис.