Возрождение злой свекрови Глава 91.2

Этот инцидент нанес ущерб репутации как Ли Ванцзиня, так и корпорации семьи Чжан. Чтобы унять гнев потребителей, они отозвали все пилюли и объявили, что все они были уничтожены. Не осталось ни одной коробки.

Теперь, когда пилюли снова появились в продаже, могло произойти одно из двух. Либо кому-то попала в руки формула, но такой подлый поступок был не по зубам семье Чжан. Или же они не уничтожили все свои запасы, как утверждали.

Сколько бы предположений ни было, она не могла ничего сделать, кроме как ждать и смотреть.

* * *

Полиция оказалась более эффективной, чем ожидала Фан, и, получив пароль от арестованных, они подставили продавцов. Их смогли арестовать на месте обмена и проследить за ними всю операцию по подделке.

Получив уведомление от полиции, Фан Цзюньжун сразу же поспешила туда. Она хотела выяснить, что происходит.

Когда женщина приехала, полицейские указали ей на тех, кого схватили. Поначалу они думали, что это будет большая группа из десятков человек, но их оказалось пятеро. У девушки, сидевшей дальше всех, были очень длинные волосы, идеально закрывавшие лицо. Ее фигура казалась знакомой.

Другая девушка, на вид лет двадцати или около того, с крашеными желтыми волосами, жаловалась обиженным голосом:

— Мы продали им пилюли Цветущей Вишни. А они уже сами взяли их и продали за границу иностранцам. Как это может быть нашей проблемой? Я права, Ягэ? — она повернулась и обратилась к девушке, сидящей сзади.

Ягэ?

Что-то щелкнуло в голове Фан Цзюньжун. Цзян Ягэ? Она уже опустилась до уровня продажи подделок?

Посмотрев на женщину в углу, женщина спокойно спросила:

— Это ты, Ягэ?

Цзян Ягэ, которая все это время молчала, подняла голову. Она выглядела такой же хрупкой, как и раньше, и в то же время очень обиженной.

Как бы ни готовилась, когда Цзян Ягэ снова столкнулась с Фан Цзюньжун, которая вела себя так же, как и в первый день их знакомства, она почувствовала себя неполноценной. После расставания с Фан Цзюэмином ей пришлось покинуть родное гнездо. Мужчина был безжалостен, он сразу же продал квартиру и уехал, оставив Цзян Ягэ без шансов на возобновление отношений. Ей пришло в голову раскрыть их близость в Интернете, чтобы заставить его выйти с ней на связь, но как только она что-нибудь опубликует, ее начнут высмеивать, будто Ягэ сошла с ума в своем стремлении к звезде и все выдумывает. Никто не поверит, что она когда-то встречалась с Фан Цзюэмином, он уже давно стер все их совместные фотографии с ее мобильного телефона.

Ей некуда было идти, а возвращаться к Ли Шицзэ она не решалась, поэтому у нее не оставалось другого выхода, кроме как снимать жилье самостоятельно. У нее было немного денег, но девушка боялась, что они закончатся, а ей нужно было искать работу. Было трудно превратиться из богатой в нищенку. К тому же человеку, бросившему университет, было очень тяжело найти достойную работу, и она отказалась стать официанткой.

Когда Ягэ увидела, что пилюли и крем для роста волос хорошо продаются за границей, у нее возникла идея стать закупщиком. Однако, чтобы выехать из страны, ей нужно было получить визу, а в ее нынешней ситуации это было бы не по карману. Она вспомнила о пилюлях приемного отца и позвонила Чжан Би.

Тот сначала собирался бросить трубку, но, к своему удивлению, согласился отдать ей все пилюли бесплатно.

Цзян Ягэ подумала, что за эти продукты она сможет выручить хорошую цену. Если продаст их все, то сможет купить дом в пригороде. По крайней мере, ей будет где остановиться в будущем.

Она не ожидала, что ее так быстро арестуют. А ведь всего полчаса назад, когда ее допрашивали, она выдала Чжан Би. Чжан Би отправился в полицейский участок и сказал, что отдал ей их бесплатно в качестве дружеского жеста и не знал, что она будет продавать их за границей как подделку.

Поэтому мужчину быстро отпустили, оставив в участке только их, взволнованных и переживающих.

При взгляде на Фан Цзюньжун губы Цзян Ягэ слегка шевельнулись. Казалось, она хотела рефлекторно назвать ее мамой.

Словно почувствовав это, женщина прервала ее:

— Не разочаровывай меня еще больше. Чжун И — моя единственная приемная дочь.