Божественный дикарь Глава 202

Глава 202.

Когда я проезжаю мимо тлеющих останков погребального костра, в воздухе чувствуется густой дым и масло, а окровавленные и забинтованные солдаты с видом побежденных выполняют свои обязанности, ссутулившись, опустив плечи и головы, они работают группами, укрепляют лагерь, хватаясь за раны и часто отдыхая, но все равно они упорно трудятся, восстанавливают силы для грядущих сражений. Мрачность и покорность, одна и та же сцена повторяется снова и снова, когда я иду к лагерю Стражей, ровный ритм копыт по земле заполняет тишину между громкими ударами сердца, в то время как в моей голове кружится один вопрос, когда я смотрю на свою цель. С момента пробуждения в голове промелькнули тысячи вариаций ответа на этот вопрос.

Кто будет там приветствовать меня, когда я приеду, и кого не будет в толпе?

Призраки делают свое дело – шепоты, мысли, что еще больше омрачает мое настроение. Я решил, что проще позволить им говорить и игнорировать их, вместо того, чтобы закрывать их и быть неподготовленным к сообщениям, которые приходят, но пока что, ни одно из решений, похоже, не работает. Ничего не остается, как терпеть. В поле зрения появляется знакомый вид палаток моей свиты, и я останавливаю лошадь. Не питая иллюзий относительно своего мастерства наездника, я неуклюже соскальзываю с седла и поглаживаю его по носу, после чего прислоняюсь к животному для поддержки, ожидая, пока мои ноги расслабятся. Несколько знакомых лиц приветствуют меня усталыми улыбками, они приближаются, как только становится ясно, что я не собираюсь покидать лошадь. Я ничего не могу с собой поделать, мои бедные бедра и ягодицы так измучены и болят, что если бы я попытался идти без поддержки, я бы упал и разбил себе череп. Не совсем вдохновляющее зрелище.

С сердечным хлопком по плечу Салюк берет поводья моей лошади.

- Хорошо, что босс вернулся. Салюк отведет добрую лошадку к воде, хорошо? Накормлю зерном, расчешу гриву, хорошая, сильная лошадка. - Завороженный моей лошадью, он не замечает моей паники и уходит, воркуя с животным, в то время как Пран виновато пожимает плечами. Так вот на что это похоже, когда я со своими питомцами? Может быть, Бейлдаг и прав, немного неловко видеть, как взрослый мужчина лебезит перед животным.

- Муженек! – Лин приветствует меня со своим обычным энтузиазмом, за ней тянется ее белый шарф, когда она прыгает в мои объятия. Уткнувшись лицом мне в шею, она крепко сжимает меня и шепчет: - С возвращением!

Только двое из ее охранников следуют за мной по пятам, и мое сердце сжимается в груди, когда я опускаю ее на землю и проверяю, нет ли ран.

- А что случилось с другими охранниками? Ты пострадала во время нападения?

Мое беспокойство заставляет ее очаровательно нахмуриться, ее щеки на мгновение раздуваются, когда мы беремся за руки, моя маленькая женушка поддерживает меня, пока мы шаркаем в лагерь.

- Я в порядке, муженек, мне ничего не угрожало, и моим охранникам тоже. С таким же успехом они могли бы быть украшением, в лучшем случае, они стояли и наблюдали наблюдая, как Ми-ми и Ли-Ли борются за свои жизни.

- Мы здесь, чтобы защищать вас. Это было определено еще до нашего отъезда. - Лидер нарушает свое обычное молчание, чтобы оправдать свои действия, в ее тоне был намек на упрек. - Ваши друзья решили принять участие в этой борьбе, так же как и я давным-давно решила остаться в стороне. Мне не будет стыдно, что я не участвовала в их сражениях.

- И не должно быть. Не будь грубой Лин, извинись.- Кроме того, я бы предпочел, чтобы они схватили Лин и побежали при первых признаках опасности. Мне бы еще больше понравилось, если бы они взяли всех с собой, но это вряд ли было бы возможно

- Хм. - Не обращая внимания ни на меня, ни на Лидера, Лин нежно прислоняется к моей руке и начинает рассказывать. - Это был так страшно, муженек, все эти пушистые, уродливые ящерицы, бегающие вокруг, и солдаты беспомощные и испуганные. Ми-ми сражалась и взяла командование на себя, как обычно, все солдаты слушали ее команды, это было невероятно, но потом она поскользнулась, Ли-Ли прыгнула, чтобы спасти ее, и потеряла свой меч. Я думала, что ее съедят, но ее броня спасла ее, и Ми-ми снова встала. Потом появились Турси и Тенджи, и Оскверненные разбежались, как кролики. - Она сморщила нос при этом упоминании, унаследовав презрение Тадука к длинноухим существам. Взглянув на меня с улыбкой, она добавляет, - Ми-Ми гораздо лучше командует, чем муженек. Ты должен попросить ее научить тебя, или лучше, сосредоточься на своем исцелении и позволь ей вести вас. Мы можем пойти домой к Мосту, папа, должно быть, так одинок в этом большом пустом доме.

О, смотри, это мой хороший друг, низкая самооценка. Я скучал по тебе (нет, на самом деле). Мила такая невероятная, я чувствую себя ужасно за то, что украл ее успех.

- Мы вернемся, как только все уладится.- И, надеюсь, никогда больше не уеду. Моя рука сжимает ее крошечные пальчики, в ответ она слегка поглаживает их, пока мы идем. - Ты еще раз обдумаешь свое решение остаться? Я был так напуган, когда увидел дым, я был наполнен ужасом всю дорогу. Мы сейчас в еще большей опасности, и я никогда не прощу себе, если с тобой что-то случится.

Очаровательно надув губки, она смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

- Ты волновался, да?

- Да.

- Ужасно, не правда ли? Знать, что что-то могло случиться и молча представлять худшее?

- Да.

- Как груз, прижатый к твоей груди, выдавливающий из тебя дыхание?

Это похоже на ловушку.

- ...Да.

Ввсе, что я могу сделать, это ущипнуть ее за щеки, когда она торжествующе улыбается.

- Ну, теперь ты знаешь, что я чувствовала каждый день, ожидая тебя в Шень Хо, с одним письмом каждые две недели. Глупый Рейни. - Высунув язык, она радостно продолжает. - Когда папа сказал мне, что ты сделал ему предложение, я сказала ему, что никогда больше не покину тебя. Папа все плакал и плакал, но он понимает, каково это - быть разлученным с любимым человеком и дал мне Свое благословение. Кроме того, если я уйду, кто будет присматривать за твоими питомцами? Аури был так напуган, что он дрожал всю ночь. Джимджем храбрее, я думаю, что он хотел выбежать и сражаться.”

Вздохнув,я сдался и покачал головой. Она стала еще упрямее с тех пор, как мы обручились. Возможно, мне следовало подождать, но я был так счастлив и глуп, что пошел на это, не задумываясь о последствиях. С другой стороны, теперь мы оба счастливее, так что, возможно, это к лучшему.

- Учитель довольно состадательный, не так ли? Как ты думаешь, Ему понравятся домашние медведи? - Я действительно не знаю, как тактично подойти к вопросу о его жене. Тадук и Лин никогда не упоминают ее, а это значит, что у меня не было возможности затронуть эту тему.

- Папа любит медведей, пока они в рагу. Ему нужна новая жена, - восклицает Лин, сияя и подпрыгивая рядом со мной. - Так много женщин заискивают перед ним, что он мог бы жениться на дюжине одним щелчком пальца. Ты должен поговорить с ним об этом. - Машет Йосаи (или Йесуи), Лин щиплет меня за руку, когда мы приближаемся и шепчет: - иди подбодри Ху-Ху. Сначала он потерял Джагу, а прошлой ночью потерял своего дядю. Он ранен, так что не задерживайся слишком долго. Я пойду разбужу Ми-Ми и Ли-Ли.

Мое сердце сжимается от сочувствия к бедному Хуу.

- Нет, пусть спят, но пусть Мистер Растрам знает, что я найду его после разговора с Хуу. - Каким бы восхитительным ни было исполнение Лин, мне нужен настоящий отчет о нашей ситуации, с именами и числами. Приветствуя невесту Хуу кивком головы, я замечаю повязку на ее ноге и спрашиваю - как он?

Она качает головой с задумчивым выражением в глазах.

- Не очень хорошо. Дурак утверждает, что он в порядке и отказывается говорить, играя роль бесчувственной статуи. Его травмы серьезны и займут недели, чтобы оправиться от них без целителя.- Закусив губу, она внимательно наблюдает за моей реакцией, хотя я не совсем понимаю почему. Я еще не целитель и совершенно уверен, что в моей свите нет целителей.

- Перестань ныть, я прекрасно обойдусь без целителя.- Из палатки доносится голос Хуу. - Всего лишь несколько порезов и сломанные ребра. Не о чем беспокоиться. Открой полог палатки, впусти свет.

Послеполуденное солнце освещает Хуу, лежащего в своем спальном мешке, завернутого в бинты и подушки. Его разорванное ухо и сломанная челюсть еще не полностью зажили, раны заставляют его казаться старше своих двадцати лет. Отослав Йосаи (или Йесуи) за своим набором целителя, я сажусь рядом с Хуу, беру его руку и мягко сжимаю. Я все еще нахожу немного странным, насколько физически выразительны люди. Хотя большинство легли бы рядом с ним и почти начали бы обниматься, рука - это предел гомоэротизма, с которым мне комфортно. Мы не геи, если не сцепим пальцы, верно? Поджав губы, Я оглядываю его с ног до головы и говорю:

- Ты выглядишь дерьмово.

Его фырканье и смех быстро прерывается гримасой боли.

- Могу сказать то же самое и тебе. Могло быть и хуже, - бормочет он с отсутствующим взглядом. - Дядя Халил спас мою задницу и дорого заплатил за это.

- Я сожалею о твоей потере. Я не знал его хорошо, но слышал, что он невероятный человек.- Говорю Хуу, то что слышал от народа. Праздновать жизнь, а не оплакивать смерть, прекрасная концепция. В теории. На практике, все не так просто.

Глаза наполняются слезами, Хуу качает головой.

- По-видимому, я тоже не очень хорошо его знал. Мы не были настоящей семьей, он был одним из рабочих отца, но проводил большую часть времени праздно выпивая. Он мастерски владел молотком, но не был настоящим мастером, Ма обзывала его бездельником в лицо и еще хуже за спиной. - Когда я был ребенком, я думал, что он медведь, как и Ма, они были братом и сестрой, поэтому я начал называть его дядей. У него не было своей семьи, и он носил титул с гордостью, что сводило маму с ума. Он приносил мне сладости и игрушки, чтобы подкупить меня, чтобы я называл его дядей, и я делал это с гордостью, потому что было забавно смотреть, как мама кипит. Это странно, хотя я никогда не замечал этого раньше, но я не помню, чтобы она когда-либо говорила мне прекратить его так называть. Она просто..... ругала его за то, что он должен стыдиться, должен перестать быть расточительным и взять себя в руки, предупреждала меня быть прилежным в учебе, чтобы я не стал таким, как он. Я думаю, она знала его довольно хорошо, дядя Халил растрачивал свои таланты в деревне.

Размышляя над этим новообретенным открытием, он качает головой, и его глаза загораются.

- О, ты бы видел, как он сражался, его аура была такой властной, Смеющийся Дракон рядом с ним, был похож на ребенка...- Я сижу и слушаю, как он рассказывает истории о своем дяде, вставляя вопросы и комментарии, когда это уместно. Его невеста возвращается с моим набором целителя и оставляет нас болтать, пока я меняю повязки Хуу и кормлю его лекарствами. Я хотел научить его своему методу исцеления, но Хуу был занят борьбой с Оскверненными и созданием своего имени. Джерел запретил мне говорить об этом за пределами деревни и по правде говоря, этот человек пугает меня больше, чем Аканай. Я имею в виду, что моя будущая свекровь иногда проявляет признаки беспокойства о моем благополучии, в то время как Джерел кажется раздраженным, потому что я все еще дышу.

Разговор истощает Хуу с течением времени, его голова погружается в подушки, он еле дышит, задыхаясь от своей последней истории.

- Ах, посмотри, сколько я болтаю, - говорит он, махнув рукой. - Как ты поживаешь в руках Шрайк? Она не...?

- Ни одного волоска с моей головы не упало. Смеющийся Дракон умер, медленно и тяжко от рук Фу Цзу Ли. - все еще держа его руку, теперь липкую от пота, я слегка ее сжимаю и улыбаюсь. – Джага отомщена.

Сжав мою руку мертвой хваткой, Хуу подтягивается с диким взглядом в глазах.

- Не пытайся отомстить за дядю Халила. Вождь слишком силен и хитер для тебя, Рейн. Даже Турсиная и Тенджина может не быть достаточно, чтобы остановить его, так что не убивай себя.

Мне стыдно знать, что все видят во мне храброго героя, когда это совсем далеко от истины. Мягко помогая ему лечь, я успокаивающе похлопываю его, разглаживая одеяла.

- Не волнуйся, я не сделаю ничего глупого. Я буду осторожен, обещаю. А теперь отдыхай, тебя здорово избили. И последнее, мой друг. Ты ошибаешься. Твой Дядя Халил? Он член семьи. Никогда не верь в обратное.

- ... Ты прав. - Широкая глупая улыбка расползается по его лицу, когда лекарство начинает действовать. - Хочу, чтобы ты взял ответственность за мою свиту, они уже у Растрама. Сражайтесь хорошо, но верни их, пожалуйста. - Измученный, Хуу бормочет еще немного, прежде чем засыпает, слегка похрапывая с моей рукой все еще в его руке. Осторожно высвободившись, я сгибаю пальцы, выходя из палатки, беспокоясь, что его пальцы оставили вмятину в моих костях.

Надеюсь, у Ючжэнь есть хороший план, чтобы справиться со всеми ранеными, поездка на повозке по лесу не будет удобной, если не сказать больше. Йосаи (или Йесуи) благодарно кивает с полуулыбкой.

- Спасибо, я была на грани безумия. Я иногда не понимаю мужчин, болван не хочет казаться слабым передо мной и Йесуи.

Наконец-то я знаю, с кем говорю – с Йосаи.

- Не стоит благодарности Йосаи, он мой друг. Не будьте слишком строги к нему, мы, мужчины, хрупкие создания, с большим эго. - После небольшой неловкой светской беседы я ухожу и возвращаюсь в свою палатку. Поприветствовав своих Стражников, я молюсь, чтобы отсутствующие были в безопасности в своих палатках, но моя встреча с Растрамом быстро положила конец этим мечтам. Двадцать два убитых из моего подразделения, в результате чего общие потери составили двадцать девять человек. Но по крайней мере у меня есть сорок три Стража, все еще в целости и сохранности с Равилем и Ополчением Матери. Народ Хуу получил увечья от вождя Оскверненных, в живых осталось тридцать семь человек, в основном из элиты. Йосаи и Йесуи сбежали и невредимы, что, к сожалению, означает, что они будут сражаться на моей стороне. Может быть, я поставлю их с Милой. Тенджин и Турсинай будут заняты тем, чтобы обеспечить всем безопасность, но это лучшее, что я могу сделать.

Даже хорошее настроение Лин или радостный писк Мафу не способны поколебать мое мрачное настроение, и после быстрого приема пищи я погружаюсь в угрюмую тишину снаружи моей палатки, обе руки погружены в таз с водой. В поисках теплого, успокаивающего объятия мое Ци течет по моему телу, вниз к кончикам моих теперь уже стриженых пальцев и не идет дальше, отказываясь дрейфовать в воду, как бы сильно я этого ни хотел. Не в силах даже собраться с силами, чтобы перевернуть чашу, я потираю виски и размышляю о своей последней неудаче. Почему я не могу сделать все правильно? Я делаю все, что записано в дневнике старейшины Мина, но я все еще не обился даже малейшего успеха. Я трачу свое время на это? Даже если я смогу контролировать воду, что тогда? Не похоже, что чашка воды изменит приливы и отливы битвы.

Боже, мне придется сражаться без помощи Бейлдага. Я вообще помню как?

Тяжелая рука ложится на мое плечо, Тенджин садится рядом со мной.

- Вода, да? Это твое «Пробуждение»?

- Может быть? - Я пожимаю плечами. - Даже не знаю наверняка, но это имеет смысл. Хотя что я могу сделать с водой.... Окружить моих противников прохладным, освежающим туманом, возможно.

Усмехнувшись, он качает головой.

- Здравый смысл тут ни при чем.- Щелкнув пальцами, он вызывает крошечное пламя на кончике пальца, немного больше, чем свет свечи. - Если бы наши материнские навыки имели смысл, я был бы целителем, как мой отец, но у меня нет таланта к этому. Ну, я этого не делал, пока не появился ты. С легкой улыбкой он гасит пламя. - Я никогда этого не чувствовал... да, с пламенем. Хаотичные и разрушительные, непредсказуемые и постоянно меняющиеся, они совсем не похожи на меня. В детстве я хотел быть похожим на ветер, двигаясь сквозь деревья невидимым, свободным и безудержным. Разделять безудержную снисходительность и идти туда, куда мне заблагорассудится, казалось таким привлекательным, но я прогнулся под давлением долга и встал в очередь. Потом я влюбился в Турсинай, такую свободолюбивую и несговорчивую.

Он смотрит на свою любящую жену, которая посылает ему воздушный поцелуй, и улыбается ей в ответ. Не зная, что сказать, я молчу, гадая, бредит ли он или в чем-то прав. Я с ним почти не разговариваю, но всегда думал, что он более враждебный, учитывая его отчужденные манеры и внимание, которое Турсинай уделяет мне. С другой стороны, я думаю, что он знает свою жену лучше, чем я, и ему комфортно с ее проявлениями любви.

Обернувшись, он сжимает мое плечо.

- Не беспокойся о том, что ты можешь с ним сделать. Это не имеет значения. Когда я «пробудился» огнем, я был очень разочарован. Что я могу делать с огнем, кроме как уничтожать? Это не в моем характере, и мне не подходит. Мое отношение к нему долгое время сдерживало мой прогресс, пока я недавно не заговорил о своих проблемах с женой. – на мгновение он улыбнулся своим воспоминаниям, прежде чем продолжить. - Она засмеялась и сказала мне: «не говори глупостей. Огонь приносит тепло зимой и свет в темноте. Он тебе идеально подходит.» Ты понимаешь?

- ...Нет? - совершенно растерянно.

- Ты думаешь об этом с точки зрения сражений, но воду можно использовать по-разному. Очищать, поддерживать, лелеять и да, освежать. Борьба - не единственная цель твоего «пробуждения». К тому же, - добавляет он, пожимая плечами, - вода тебе идеально подойдет, Падающий Дождь (Рейн в переводе - дождь) Бекхая.

Вот только мое имя - это просто неправильный перевод. Кивнув в притворном понимании, я спрашиваю:

- Еще совет? - Желательно что-нибудь полезное.

- В самом деле. Перестань так волноваться, со временем ты справишься. –День уже становится поздним. Прекращай работать и побереги свою энергию. Оскверненные, скорее всего, вернутся, чтобы снова нанести удар, и на этот раз они столкнутся с Бессмертным Дикарем. - Подмигнув разок, его лицо становится суровым. - Если ты проснешься в разгар нападения, подожди у своей палатки, пока я не приду, и держи эту горячую голову - Милу при себе.- Лукаво подмигнув, он добавляет: - она спит в твоей палатке. Иди к ней. Я буду следить здесь.

Поблагодарив его за совет, я обнял Лин, поцеловал и отправил ее, так как ее охранники не позволяли ей оставаться в моей палатке. Ли Сон приветствуют меня, когда я вхожу в палатку, она почти светится в темноте. С мечом в руке и медвежонком, примостившимся на сгибе ее руки, она сидит в броне внутри своего спального мешка, все еще параноидальная после вчерашнего нападения. Тихо успокоив ее, я лег рядом с Милой и обнял ее, глубоко дыша, моя милая маленькая невеста зашевелилась от моего прикосновения. Аури подходит и садится позади меня, его грудь урчит, когда он прижимается ко мне.

Вот оно, теплое, уютное объятие, которое я искал. Может быть, это не слишком полезно, когда речь заходит о контроле Ци, но это хорошо, тем не менее. Закрыв глаза, я погружаюсь в блаженный сон, и мои страхи и тревоги тают.

Это именно то, что мне сейчас нужно.

Щекоча мое дыхание, Мила инстинктивно грубо толкает меня локтем, мой болезненный вздох выводит ее из мирного сна.

Ладно, почти то, что мне нужно.