Любовь украдкой не спрячешь Глава 77.2

Сан Чжи подняла голову и поджала губы, затем спросила:

- Ты же только что сказал...

- Хм?

Его тело казалось ей горячее обычного, в его руках Сан Чжи всё ещё чувствовала остатки его недавней страсти. Девушка залилась краской, но всё же не смогла повторить сказанное им.

- Ну... то самое.

Тогда Дуань Цзясюй наконец понял, посмотрел на неё и со смешком сказал:

- Просто пугал тебя.

- А.

Дуань Цзясюй хотел высвободить руку, чтобы открыть дверь её комнаты, но услышал как девушка у него на руках сказала:

- Но я совсем не испугалась.

Она схватила его за одежду крепче. На этот раз в её голосе и правда прозвучало волнение, но ни капли страха.

- Я ведь не говорила "нет".

Его рука застыла в воздухе и медленно опустилась.

Дыхание Дуань Цзясюя сделалось тяжёлым. Касаясь её шеи, оно будто разжигало огонь. Он закрыл глаза, затем открыл, пытаясь вернуть себе способность здраво мыслить, однако её слова уничтожили эти попытки без остатка.

- Ты понимаешь, что ты говоришь?

Сан Чжи казалось, что там, где он её касается, кожа начинает гореть. Сдерживая дрожь в голосе, она притворилась, будто совершенно спокойна:

- Я ведь не ребёнок.

Не дожидаясь, пока она договорит, Дуань Цзясюй накрыл её губы поцелуем.

Сан Чжи тотчас же проглотила конец фразы и широко раскрыла глаза. Она не знала, что ей следует делать, поэтому чувствовала себя немного неуклюжей. Из-за неожиданного поцелуя девушка машинально втянула шею, но потом подалась в его сторону.

Осторожно, боязливо, но очень трепетно отвечая на его движения.

Сан Чжи показалось, что она висит в воздухе и совсем ничего не весит, в душе росло волнение, но тело послушно следовало за этим мужчиной.

Это были совершенно новые для неё, незнакомые ощущения, которых она никогда раньше не испытывала.

Сан Чжи невольно задышала чаще и дрогнувшим голосом сказала:

- П-пойдём в комнату.

Дуань Цзясюй прекратил целовать её и как будто усмехнулся. Затем послушно унёс девушку в свою спальню.

В комнате не горела люстра, только прикроватный ночник. Сан Чжи, только оказавшись на кровати, первым делом потянулась выключить свет.

Одновременно с этим Сан Чжи заметила на тумбочке фоторамку, где красовалось их с Дуань Цзясюем фото, когда он выпускался из университета.

В следующий миг Дуань Цзясюй склонился над ней, прижимаясь грудью к её спине, в темноте достал рамку и медленно положил её фотографией вниз.

Его губы коснулись её шеи сзади, затем переместились ниже. Другой рукой он выдвинул ящик прикроватной тумбочки и достал из неё маленькую коробочку.

Шторы пропускали лунный свет из окна, и Сан Чжи заметила этот жест, конечно, разглядев, что это было. Сработали последние остатки рассудка, и девушка спросила:

- Ты ещё и купил...?

Дуань Цзясюй, прекратив на мгновение снимать с неё одежду, усмехнулся и низким голосом честно ответил:

- Купил, уже очень давно.

В ответ на её молчание он добавил:

- Уже пылью покрылись.

Затем он взял её руки в свои. Чувства в его глазах уже ничем невозможно было скрыть, как и участившееся дыхание.

В тёмной и уютной спальне.

Мужчина с тёмными волосами, но ярко горящими глазами. Обычно такой заботливый и обходительный, с виноватой улыбкой на губах. Сейчас в его взгляде было только непреодолимое желание, подчёркнутое, притягательное.

Сан Чжи даже показалось на мгновение, что его подменили.

Дуань Цзясюй касался её, опустив голову.

И каждое прикосновение невольно получалось сильным, будто все самые смелые и тайные желания в его голове обретали форму. Но потом, стоило ему услышать её голос, вновь виновато скрывались.

Дуань Цзясюй был терпелив, все его движения сделались продолжительными и тягучими. Заботясь о её ощущениях, он с лёгким утешением произнёс:

- Не бойся.

Сан Чжи зарылась лицом в его ключицу.

В этой бескрайней ночи, в небольшом пространстве комнаты они были близки друг к другу как никогда.

Все чувства были обострены до предела.

И тонкие всхлипывания молодой девушки работали как катализатор.

Срывая все его маски, открывая самый правдивый облик.

Он будто превратился в дикого зверя, который хотел проглотить её, чтобы она принадлежала ему без остатка.

Краешки глаз Дуань Цзясюя покраснели, он прошептал:

- Ты моя.

Страсть смешалась с жаждой обладания.

В тот момент ничего спрятать было нельзя.

Это чувство заполнило всё пространство.

Неизвестно, сколько прошло времени, когда Дуань Цзясюй опустил голову, слизал её слёзы и повторил:

- Ты моя.

Сан Чжи после долгих мучений даже охрипла немного, всё тело покрылось потом и стало липким. Она хотела подняться и пойти в душ, но ноги ослабли, никаких сил на это не было.

В итоге Дуань Цзясюй отнёс её в ванную и помог умыться. Опустив глаза, он задумчиво произнёс:

- Похоже, я был несдержан.

Сан Чжи устала и хотела спать, всё тело стонало от тянущей боли, ей было не до его слов, хотелось только быстрее привести себя в порядок и уснуть. Она походила на куклу на ниточках, не осталось сил даже на смущение.

Дуань Цзясюй коснулся её и добавил:

- А тут почему опухло? Больно?

Сон тут же наполовину сняло, Сан Чжи сделала резкий вдох и пнула его ногой, немного раздражаясь:

- Ты не мог бы ничего не говорить?

Он тихо посмеялся, накинул на неё одежду и понёс обратно в спальню.

В комнате ещё не рассеялась атмосфера страсти.

Сан Чжи раньше не спала на этой кровати, но это ей нисколько не помешало. Она не стала возмущаться, что её принесли опять в эту комнату, только голова коснулась подушки, и девушка захотела спать ещё сильнее. Устроившись в одеяле, она ещё не успела улечься спокойно, как вдруг её заключили в объятия.

- Может, поболтаем? - усмехнулся Дуань Цзясюй.

Сан Чжи говорила немного в нос и неразборчиво:

- Давай завтра, я спать хочу.

- Я только что тебе отдался, а ты так холодна. - Он ущипнул её за щёку. - Что за бессердечность?

Сан Чжи не стала с ним спорить.

Она чувствовала, как он смотрит на неё обжигающим взглядом. Но она ужасно хотела спать, поэтому только одной рукой обняла его, в качестве утешения.

Дуань Цзясюй взял её ладонь и больше ничего не сказал.

В полусне Сан Чжи услышала от него ещё одну фразу, хотя не была до конца уверена, сказал он её на самом деле или же ей приснилось.

- Стоит однажды стать животным...

Голос звучал не очень чётко.

Несколько секунд он молчал.

Затем, кажется, сказал ещё одну фразу, растягивая слова:

- И человеком быть уже не хочется.