Продажа пилюль в подземелье должна быть прибыльным делом, ведь так? (Данмачи) Глава 16

Мой меч вздрагивает, и нежное чувство проходит через нашу связь.

Я вдыхаю, затем выдыхаю, освобождая при этом свой разум.

Мои ноги несут меня вперед.

Моя ци дает мне силу.

Земля вздрагивает и взрывается, и мое тело взмывает в воздух от толчка ногой.

Левиафан с ревом бросает в меня вращающийся столб воды, намного быстрее, чем все, что он бросал до сих пор.

Я кручусь в воздухе и выдыхаю, мой клинок рассекает столб, и вода пропитывает мою одежду и волосы.

Мои ноги врезаются в стену Подземелья, бездонная яма водопада прямо подо мной.

Мой меч не достал до него. Я должен двигаться быстрее, целиться лучше. Быть сильнее.

Острее.

Я наклонил голову в сторону, на щеке остался неглубокий порез, когда луч воды едва не снес мне голову.

Огни света наполняют воздух, когда левиафан расправляет плавники.

Затем они закрываются, и сверкающие огни с ужасающей скоростью устремляются ко мне.

Я вдыхаю, затем выдыхаю.

Я хочу разрезать его.

Мой клинок урчит от удовольствия, а ноги несут меня по содрогающейся стене Подземелья, когда лучи, несущие ужасающую силу, пробивают камень вокруг меня.

Пыль и обломки наполняют воздух, пока я бегу, а мои глаза не отрываются от парящего левиафана, окруженного огнями, его чешуя ярко светится.

Я хочу разрезать его.

Вдруг что-то... щелкнуло.

Стена разрывается, и красные глаза левиафана расширяются, когда я вдруг оказываюсь прямо перед его мордой.

Я ничего не могу с собой поделать и злобно ухмыляюсь.

Я хочу разрезать его.

Мой меч рассекает воздух с пронзительным для уха звуком.

Левиафан пытается увернуться. Наклонить голову в сторону.

Но он слишком медлителен для этого.

Возникает ослепительная вспышка, и вскоре из нее вытекают волны темной крови.

Я добираюсь до вершины водопада и сбегаю вниз, сапоги волочатся по камню, мху и воде, а левиафан ревет.

Его рев становится все громче и громче, чистая ярость заполняет его существо и высвобождается в виде волн силы и злобы, которые затемняют воздух вокруг него, придавая ему угрожающее и мерзкое присутствие.

Кроваво-красные глаза убийственно смотрят на меня, прямо под правым глазом осталась огромная рана, из которой струится кровь спускаясь по нетронутой светящейся чешуе и длинному телу.

Порез как минимум в три раза больше меня и гораздо шире, чем минотавр, которого я помню в подземелье.

Хорошо.

Но я хочу разрезать его еще немного.

Огни света увеличиваются, и я чувствую, как воздух становится тяжелым. Хорошо, что он целится только в меня.

Взмахнув плавниками, левиафан бросается вперед, переходя в наступление вместе с волнами воды, которые следуют за ним.

Его тело пробивает каменные и водные каналы, в глазах - чистая ярость, а в пасти - злобное рычание.

Очевидно, он наконец-то решился на физическую расправу и пустился во все тяжкие.

Бурные воды прорывают землю вместе с его телом, унося с собой все обломки и камешки, которые они поднимают.

Я вдыхаю и напрягаюсь, мой меч грохочет и выпускает чистый восторг от противостояния.

Я хочу разрезать его.

Никаких техник. Только... Мой меч и я... Нет... Только мой меч.

Вся моя бушующая ци покидает тело и входит в мой меч.

Поверхность меча трескается, сквозь нее просачивается яркий свет, как будто что-то, заключенное внутри, наконец-то вырвалось на свободу.

Разрывая оковы, сковывающие его.

Я не сразу понимаю, что происходит, и мои глаза расширяются от шока, когда Дух Предмета моего меча начинает сиять от огромного возбуждения и убийственного намерения.

Оружие в Мире Культивации делится на несколько Уровней, но первые два - начальные и самые важные для меня.

Первый Уровень, очевидно, называется Смертным. Простое оружие, сделанное из простой стали, предназначенное для простых людей или тех, кто начинает свой Путь Культивации.

Второй - достичь его безумно сложно. Либо великий кузнец добивается подобного подвига, либо Смертное оружие долгое время находится в стадии становления и роста.

Дух Предмета пробуждается, он учится, путешествуя вместе с мастером, и растет.

Снова и снова... Пока он тоже не станет Культиватором и не достигнет Прорыва.

От Смертного уровня к Духовному, где меч обретает духовность, обретает большую разумность, большую ясность.

И собственное ядро Ци.

Старая сталь отваливается от моего клинка и с грохотом падает на землю, сменяясь идеальным и безупречным металлом, сверкающим небесно-голубым оттенком.

Я чувствую, как моя связь с Духом Предмета становится все глубже и глубже, эмоции, проходящие через нашу связь, теперь намного чище, чем обычно.

Настолько, что он даже может передавать мне слова.

И он с нетерпением посылает в ответ одно слово.

- Разрежь.

Моему мечу потребовалось почти два десятка лет, чтобы эволюционировать... И все это только благодаря тому, что он хотел разрезать Левиафана.

Хах! И вот он я, удрученный тем, что не могу достаточно глубоко разрезать его плоть.

Мой Духовный клинок вспыхивает, выпуская безумно острую Ци меча, чтобы встретить удар левиафана.

Левиафан бросается вперед, огромные челюсти широко раскрываются, массивные сверкающие и острые зубы пронзают воздух по направлению ко мне.

Я наношу удар вверх, а клинок, объятый фиолетовым пламенем, устремляется вниз.

Я и Зальд не даем челюстям левиафана сомкнуться, хотя мы слабо ворчим, когда чудовище с легкостью продолжает мчаться вперед, отталкивая нас назад, сквозь острые скалистые стены и шальные камни.

Прямо к далекой группе Семьи Геры.

Ох, блядь, не смей!

Мои ноздри раздуваются, как и моя Ци меча, позволяя мне пронзить насквозь зуб, давящий на острую сторону моего клинка.

Затем следующий, и следующий, и все последующие.

И так до тех пор, пока мой клинок не встретился с челюстями левиафана, и кровь не хлынула наружу, рассекая кожу, мышцы и чешую.

Скорость пронесла чудовище еще на десяток метров, прежде чем он с воем боли и ярости взмыл вверх, разбрызгивая повсюду кровь и воду.

И, размахнувшись, массивный хвост пробивает землю, обрушивая на меня воду под давлением и камни быстрее, чем я успеваю осознать и среагировать.

Боль заливает мое тело еще сильнее, чем раньше. Мои кости трещат, органы дребезжат, в ушах звенит, а в голове чернеет, когда я во что-то вбиваюсь.