Юная богиня кулинарии в удивительном мире Глава 373. Белое мясо с чесноком (3)

Раньше заместитель главы академии, даже если и подозревал её происхождение, никогда не показывал предвзятости — он явно был человеком, не судившим других по их статусу.

Но старейшина Бай был совсем другим человеком.

К тому же между ними уже случалась неприятная стычка, и теперь любой, кто оказался бы на его месте, наверняка стремился бы поскорее найти её слабое место, чтобы с чистой совестью выгнать её или даже казнить, присвоив её редкие сокровища.

— Что тут вообще можно подозревать? — раздражённо бросил старейшина Бай. — Даже если ты не ученица Хуань Мо, одного твоего уровня в таком возрасте уже достаточно, чтобы люди воспринимали тебя всерьёз. Иначе как думаешь, почему заместитель главы только что говорил с тобой так долго?

По сравнению с заместителем, старейшина Бай был гораздо вспыльчивее и живее в выражении эмоций.

— Девчонка, не увиливай, — продолжил он, — я только спрашиваю: поможешь мне с одной небольшой просьбой?

— А если нет? — осторожно спросила Ши Ю, решив сначала узнать о самом худшем варианте.

— Не поможешь — ничего страшного. — старейшина как бы между делом добавил: — Просто в последнее время многие интересуются, кто именно завладел Небесной травой Слияния Душ. Все просят меня хорошенько подумать... Пожалуй, стоит и правда вспомнить некоторые детали.

У Ши Ю сразу заболела голова.

— Старейшина, это у вас семейное — так мастерски угрожать? Хотя ваши ученики вас явно этому плохо научились, — вздохнула она. — Ладно, скажите, чем именно нужно помочь. Если смогу — помогу.

Ведь она знала: когда она в прошлый раз, затаившись в стороне, выхватила Небесную траву Слияния Душ, этот старейшина всё прекрасно видел. Отпираться смысла не было.

— У тебя есть Пламя Сердца Океана, верно? — наконец сказал старейшина Бай. — Не переживай, на эссенцию души я не претендую. Мне просто нужно на время одолжить твоё Пламя. Я собираюсь приготовить редкий эликсир, а обычного огня для этого недостаточно — нужен огонь живого духа. А такие духи редкость: где бы ни появились, их тут же забирают сильнейшие. А теперь вот случай подвернулся. Ты поможешь мне, а я в ответ забуду обо всей истории с Небесной травой. Как тебе такое предложение?

Ши Ю задумалась и осторожно сказала:

— Пламя Сердца Океана уже слилось с моим телом, боюсь, его невозможно одолжить. К тому же я совсем не умею рафинировать пилюли.

— Об этом не беспокойся, — ответил старейшина Бай, уловив в её словах, что полного отказа нет, и его лицо просияло. — Когда придёт время, я сам тебя научу.

Эту пилюлю он готовил много лет, испробовал всевозможные способы: то молнии, то пламя земли, — и уже почти решил, что придётся подниматься в Седьмое царство, чтобы там просить помощи. И вот теперь судьба сама привела к нему Ши Ю.

Конечно, Небесная трава — вещь ценная, но для него эта пилюля была куда важнее. Выбирая между двумя, он без колебаний отдавал предпочтение последнему.

— Когда примерно начнём? — уточнила Ши Ю.

Если получится развеять прежние недоразумения и наладить хорошие отношения со старейшиной Бай, это будет весьма кстати.

— Примерно через полмесяца. — старейшина Бай чуть подумал и объяснил: — Одно из нужных лекарств я повредил, сейчас нужно его заново достать. Как только всё будет готово, я сам тебя найду.

— Хорошо, — кивнула Ши Ю.

Несколько простых фраз — и договор был заключён.

Когда Ши Ю дошла до ворот, переговоры были полностью завершены. Она поклонилась в прощальном жесте, а старейшина Бай, глядя ей вслед, поднял брови. Что за прямая, решительная девчонка. Каждый человек проявляет себя перед другими по-разному. А тем, кем тебя видит старейшина Бай, решает твоя собственная манера поведения.

Он не был человеком откровенным или слишком простым, но столкнувшись с такой, как Ши Ю — прямой и говорящей по делу — сам охотно отказался от обычных обходных путей. Раз уж все всё прекрасно понимают, зачем тратить силы на ненужные хитросплетения?

——

Когда Чжэн Шаогуан вернулся на площадку для тренировок, его товарищи сразу заметили неладное.

— Где ты пропадал? — спросил один из них. — Ты выглядишь как-то странно, лицо совсем бледное.

Чжэн Шаогуан не стал скрывать, что произошло. Он кратко пересказал всё, что случилось, и в конце недоумённо добавил:

— Как вы думаете, что всё это значит? Учитель явно узнал, что эта девушка — та самая, что тогда отобрала у нас Траву. Почему же он, наоборот, велел мне заботиться о ней? И главное — за весь разговор он ни разу не проявил ни капли недовольства!

— Неужели... — предположил один из товарищей, — она действительно ученица старейшины Хуаня?

И, повернувшись к девушке в их компании, спросил:

— Минъюэ, ты ведь тоже из рода Тан-Тай. Скажи, старейшина Хуань действительно кого-то принял в ученики?

Тан-Тай Минъюэ, единственная девушка в их тройке, нахмурилась:

— Кто бы знал. Хоть я и из рода Тан-Тай, но старейшина Хуань занимает настолько высокое положение, что о нём почти ничего не известно. Он словно божественный дракон, который редко появляется на людях. С тех пор, как он последний раз показался, прошло уже столько лет... Кто знает, не взял ли он за это время ученика?

Она задумалась, потом добавила:

— Но если бы он действительно кого-то взял, многие в роду были бы крайне недовольны. Ведь даже Тан-Тай Чу когда-то получила отказ...

Услышав это, Чжэн Шаогуан резко поднял голову:

— Почему же тогда Тан-Тай Чу была отвергнута старейшиной Хуанем?

Всем известно, что Тан-Тай Чу в свои шестнадцать-семнадцать лет уже достигла пятого уровня стадии Божественной Трансформации, и многие считали, что до двадцати лет она сможет прорваться к стадии Зарождения Души. Именно поэтому Тан-Тай Чу считалась выдающейся среди молодого поколения в Городе Пустоты.

Если уж даже Тан-Тай Чу была отвергнута, кого же тогда согласился бы взять в ученики сам старейшина Хуань?

— Потому что Тан-Тай Чу не шла по пути мастера иллюзий... — задумчиво начала Минъюэ, но вдруг резко округлила глаза: — Мастер иллюзий! Неужели всё дело в этом?

— Впрочем, её уровень тоже довольно высок, — продолжил размышлять Чжэн Шаогуан. — Ей наверняка нет ещё двадцати, а уже достигла стадии Божественной Трансформации. В самом Городе Пустоты это считается отличным результатом.

Если к этому добавить, что она ещё и мастер иллюзий, да к тому же ученица самого старейшины Хуаня, то становится понятно, почему учитель решил не поднимать шум из-за той истории.

Когда он закончил, трое погрузились в молчание. Только спустя долгое время кто-то тихо выдохнул:

— Но всё равно как-то обидно...

Они ведь потратили столько сил, а в итоге плод сорвал кто-то другой, да ещё и им пришлось сдерживать своё недовольство.

— Ну а что поделаешь, — вздохнул один из товарищей. — Если происхождением не дотягиваешь до таких, приходится терпеть.

Какое совпадение, подумать только... Почему именно ей выпало стать учеником старейшины Хуаня?

С другими сильными мира сего они ещё могли бы попытаться тягаться, но с тем старейшиной Хуанем — никак. Когда-то семья Тан-Тай приложила немалые усилия, чтобы пригласить его стать их почётным старейшиной. Говорили, что на это ушло колоссальное количество времени и средств. Каждый раз, когда старейшина Хуань появлялся в Городе Пустоты, все великие семьи выстраивались в очередь с дарами.

А если весть о его прибытии доходила до соседних сект и кланов, даже те, кто не получал официального приглашения, сами спешили лично явиться, чтобы хотя бы издали взглянуть на него. Обидеть такого человека было равносильно тому, чтобы навлечь на себя весь гнев Города Пустоты. На такое у них просто не хватало ни смелости, ни безрассудства.

Но в душе им всё равно было тяжело и обидно!

Настолько обидно, что хотелось плакать.

— Ладно уж, — мрачно сказал Чжэн Шаогуан. — Подожду, пока учитель вернётся, тогда лично его обо всём спрошу. Всё-таки я его ученик — он вряд ли станет поступать против меня... наверное...

Однако Чжэн Шаогуан так и не дождался возвращения любимого наставника.

Как только старейшина Бай получил согласие от Ши Ю, он немедленно отправился в путь. Узнав о его отъезде, Чжэн Шаогуан ощутил странную, горькую пустоту — словно его оставили одного, будто выбросили ненужного щенка.

- Но ведь я же его личный ученик...! — с обидой подумал он.