Маг смерти, не желающий четвертой реинкарнации Глава 305.3

В этот момент разум Хайнца наполнился образами из прошлого. Образами более десяти лет назад, в его родной стране, народа щитов Мирг. Образами, когда он и его четверо товарищей, включая ныне покойныхМартину и Райли до того, как к группе присоединились Дженнифер и Диана, захватила Дарсию, темную эльфийку, родившую дампира.

"Я забыл об этом упомянуть, но мои цепи - это физическое проявление концепции неизбежного греха. Вроде бы у тебя есть задатки будущего бога, но ты пока еще смертный, и ты узнаешь свои собственные грехи, когда ты прикасаешься к ним», — сказал Джародип.

"Я поразил Беллвуда этими цепями, так что ты почувствуешь лишь остаточную часть их силы. Но перенести это как смертному будет непросто", - сказал его другой голос с тихим смехом. "Ты сказал у вас одни грехи? Учитывая, что ты уже знаешь свои собственные грехи, я бы не советовал тебе идти дальше».

Но, несмотря на насмешливые слова Джародипа, Хайнц сделал еще один шаг вперед.

Следующей серией образов, заполнивших его разум, были те, когда он выполнял задание по выслеживанию группы гулей, напавших на искателя приключений. Он видел себя работающим со своими товарищами и другими искателями приключений, чтобы истребить гулей, которые отчаянно боролись и сопротивлялись.

"Эй! Разведка должна быть моей работой, не так ли?!" - закричал Эдгар, поспешно пытаясь остановить Хайнца, несмотря на то, что по какой-то причине не проявлял интереса к Беллвуду.

Но он обнаружил, что не может двигаться, как будто его ноги были прижаты к полу.

Хайнц не обратил внимания на слова Эдгара и сделал еще один шаг вперед. На этот раз он увидел последние мгновения отца Селен, девочки-дампира, которую он и его спутники приютили. Если бы они были чуть быстрее, они могли бы спасли его, но было слишком поздно.

"Эй, на самом деле нет никакой причины идти туда как дурак, не так ли?! Ты мог бы использовать заклинание, чтобы летать или накрыть чем-нибудь цепи, прежде чем пройти по ним!" - крикнула Делиза.

"Она права, Хайнц! Ты сделал всего два шага, а уже бледный как полотно!" - сказала Дженнифер.

Но Хайнц продолжал идти вперед. На этот раз перед его глазами оказались кадры, когда он сражался против культа, тайно хранившего фрагмент Короля Демонов, во главе с Маджином, известным как «Святой Тьмы». И образы многолетней давности, когда его группа бежала с Испытания Заккарта, не в силах спасти свою спутницу Мартину или даже вернуть с собой ее тело.

О последнем Хайнц сожалел и по сей день, но первое он вовсе не считал грехом. Почему это воспоминание пронеслось сейчас в его голове, нападая на его совесть как совершенный им грех?

«Неужели на тебя напало воспоминание, которое ты не считаешь грехом и не является грехом даже по законам человеческим?» — спросил Джародип, как бы читая его мысли. «Это потому, что мои цепи — проявление «греха», а не твоей вины. Если поступок вызвал у тебя ненависть, потому что есть те, кто считает его грехом, если есть те, кто осудит тебя за этот поступок, то это грех!»

Хайнц был не в состоянии говорить, но Эдгар высказался резко.

"Ч-что?! Если это так, то даже герои и святые были бы грешниками!" - закричал он.

Действительно, ни один человек, живущий в обществе, не смог бы избежать обиды других.

Успешные и неудачники, богатые и бедные, победители турниров по боевым искусствам и проигравшие, те, кто обменялись брачными клятвами со своими возлюбленными, и те, кто был отвергнут своей любовью.Те, кто видел, как их сыновья возвращаются с войны после призыва и те, кто никогда больше не видел своих сыновей.

Даже герои и святые, совершившие великие дела в таких обществах, не могли избежать негодования со стороны других. Это касалось не только Хайнца, но и ныне покойного «Охотника на вампиров» Бормака Гордана, Рэндольфа «Истинного», «Громобоя» Шнайдера и даже Вандалье.

Если бы дела не определялись законами, а все дела были бы грехами, то мир был бы полон одних только грешников.

Джародип радостно захихикал. "Что в этом странного? Я Злой Бог Оков Греха! Не бог закона или бог прощения! Вы действительно думаете, что у меня есть причина следовать правилам закона и порядка, в которые вы верите??!"

"Ты собираешься пойти к Альде и плакать о том, какой я неразумный? Давай, попробуй. Пусть он попробует и увидит, сможет ли он вонзить в меня еще кольев!"

Джародип, бог оков греха, не обратил внимания на жалобы Эдгара, вместо этого в пространстве между ним и Беллвудом появилось бесчисленное количество цепей, которых раньше не было.

Независимо от того, решил бы ли Хайнц летать или кружить вокруг них, он не мог продолжать, не касаясь цепей.

"Что?! Ты сделал больше цепей?! Как трусливо!" - закричал Эдгар.

"Нет, эти цепи всегда были там, просто мы не могли их увидеть до сих пор. Я уверена, что Хайнц знал это и знал, что дешевые трюки бесполезны", - сказала Диана. «Хайнц, дай мне минутку! Я наложу на тебя заклинание!»

Диана наложила чары жизненных атрибутов, которые улучшили ментальную стойкость. Но даже несмотря на то, что цепи обладали лишь остаточными фрагментами силы, которая была использована против Беллвуда, они все еще были божественной силой. Против них заклинание Дианы давало лишь небольшой покой ума.

Только те, у кого есть навык «Ментальное обнуление» или ментальная структура, отличная от человеческой, смогут противостоять цепям.

Но благодаря небольшому комфорту, обеспечиваемому заклинанием Дианы, и собственной чистой силе воли, Хайнц издал воодушевленный крик, когда сделал последний толчок, делая шаг за шагом, пока, наконец не достиг Беллвуда.

«Я прекрасно знаю, что я грешник, даже если вы не показываете мне это!» — заявил он, коснувшись плеча Беллвуда.

В следующее мгновение его поглотила тьма.

"Что это?! Что это за место? Где все? Где Беллвуд?"

Его окружение было окрашено в один оттенок черного, как если бы это была абсолютно темная ночь, и не было никаких признаков его спутников или Злого Бога Оков Греха.

Но Хайнц услышал голос.

«Почему ты пытаешься разбудить меня?» — тихо спросил он, и Беллвуд появился перед Хайнцем.

«Понятно, я в твоем сознании», — понял Хайнц.

"Правильно. Насколько я помню, тебя зовут Хайнц, и ты герой, которого выбрал Альда-сама... Итак, теперь, когда ты узнал правду, почему ты пытаешься пробудить такого грешника, как я? - спросил Беллвуд.

Прикоснувшись к Беллвуду, Хайнц погрузился в его разум, разум героического бога.

Но что больше всего смущало Хайнца, так это то, насколько слабым был Беллвуд — настолько слабым, что трудно было поверить, что он бог.

«Это потому, что… ты нам нужен», — сказал Хайнц.

Беллвуд надолго замолчал… а потом из его закрытых глаз потекли слезы.

Хайнц выдохнул.

"Я просмотрел некоторые из твоих воспоминаний, - сказал Беллвуд. - Мне очень жаль... В конце концов, это моя вина. Видишь ли, я существо, которое не причиняет этому миру ничего, кроме вреда".

"Что ты имеешь в виду? - спросил Хайнц. - Ты лидер чемпионов, спасших этот мир. Бог героев".

Каждый человек в мире с детства восхищался семью чемпионами.

Лидер этих чемпионов Беллвуд был сильно потрясен словами Хайнца.

А затем прямые мысли и воспоминания Беллвуда начали наводнять Хайнца.

Когда меня выбрали чемпионом и я пришел в этот мир, я был так счастлив, что чувствовал, что могу сойти с ума.

Я был всего лишь простым учеником и лидером, самое большее, среди нескольких десятков человек, и тем не менее, мне были дарованы силы, которые предоставили мне сверхчеловеческие физические возможности и способность свободно произносить заклинания, которые подобны чистой магии.

Я убедил себя, что стал великим человеком. В моем собственном мире меня окружали взрослые, которые заставляли меня отказываться от своих идеалов и идти на компромиссы, а другие люди моего возраста отводили глаза и не пытались поступать правильно. Я верил, что в этом мире я смогу воплотить свои идеалы в реальность, не будучи сломлен такими людьми и не отказываясь от них. Я верил, что могу поступать правильно, не идя на компромиссы.

Сражаясь в войне против Короля Демонов, когда моя жизнь была на кону, это чувство только усиливалось. Похвалы, которыми люди осыпали меня после каждой битвы, и слова утешения и признательности, сказанные мне после каждого поражения, породили чувство, что я был кем-то особенным, избранным с определенной целью. По мере того, как я чувствовал, что день ото дня становлюсь все более могущественным, мое ощущение избранности становилось все сильнее. Тот факт, что те, кто был на другой стороне, были гротескными монстрами, убедил меня в том, что я был прав, укрепив мою уверенность в том, что они были моими врагами.

Когда у меня проснулись способности проводника, эти убеждения стали для меня определенными истинами. Профессия, которую я получил, называлась «Проводник». Заккарт стал «Объединенным проводником», а Девять Дорог стал «Вечным проводником». Обычно название пути руководства стоит перед «Гидом» в названии работы, но у меня было просто «Проводник» без пути. Я убедил себя, что моя работа была источником всех работ типа Проводника, и что я стал самой простой, базовой формой того, что такое «Проводник».

Вот почему я много раз конфликтовал с Заккартом, защитником Виды. Его отношение было именно тем, что я ненавидел, тем же самым, которого придерживались взрослые в мире, из которого я пришел, те, кто заставлял меня идти на компромиссы и отказываться от своих убеждений. Узнав, что Заккарт изначально был мужчиной средних лет, чье старение было обращено вспять, когда он стал чемпионом, я подумал: «Это все объясняет», и начал относиться к Заккарту с презрением.

Когда Заккарт убедил десятки злых богов из армии Короля Демонов перейти на другую сторону, изобрел огнестрельное оружие, которое можно было использовать в этом мире, и даже попытался разработать ядерное оружие, Альда и я яростно выступили против него.

У меня было более чем половинчатое подозрение, что Заккарт был еще более опасным существом, чем Король Демонов.

Я думал, что для меня и моих союзников вполне естественно сражаться на далеком поле боя, пока Заккарт пытался создать ядерное оружие.

В результате, Заккарт и трое других чемпионов подверглись нападению, и Король Демонов разбил их души, и я искренне сожалел об этом, я плакал и поклялся, что буду делать то, что правильно, чтобы такое больше никогда не повторилось.

А потом я победил Короля Демонов. Все были едины и работали вместе, и я сражался вместе с ними. Многие были убиты, и только около трех тысяч человек выжили, но нам удалось защитить мир.

Я вознес свои молитвы за тех, кто погиб, и я поклялся со своими товарищами и моими женами, что такие события «никогда больше не повторятся» и что мы защитим всех «в следующий раз».

Я поклялся Альде и остальным богам, что мы вернем этот мир обратно в его обычное и чистое состояние — обратно в то, каким он был до прибытия Короля Демонов Гудураниса — чтобы гарантировать, что жертвы тех, кто был потерян, не будут напрасны.

Но я был очень подавлен, когда Вида-сама и злые боги ушли, забрав с собой часть человечества, включая Зоркодрио-сана и Эрпел-куна, несмотря на то, что мы жили в эпоху, когда миру нужно было, чтобы все объединили свои усилия.

Спустя сто лет я узнал, что она породила монстров, несущих кровь злых богов, и даже признала монстров, таких как Благородные орки — существа, которых следовало бы истребить, — своими прихожанами, если бы они были достаточно разумны. Вот тогда-то я и подумал, что она предала нас.

Нам нужно было вернуть мир обратно в исходное состояние, но она воспротивилась нам.

Вот почему я сказал своим союзникам, что нам нужно истребить мерзости, порожденные Видой-самой, и запечатать всех злых богов.

Альда-сама согласился со мной (Беллвуд не знал в то время, но это было потому, что Альда хотел разрушить круг системы переселения, созданный Видой), и началась вторая священная война.

Когда мы узнали об истинном намерении Виды-сама — создать могущественные расы людей, способных выжить в нынешнем мире, потому что вернуть мир в его первоначальное состояние было бы невозможно немедленно — я даже почувствовал гнев. Выбор, который сделала Вида-сама, был тем, что я ненавидел больше всего – отказ от своих идеалов и компромисс.

Когда мы нашли Зантарка-сама, я почувствовал отчаяние. Несмотря на то, что он зашел так далеко, что слился со злыми богами, чтобы выжить, он встал на нашем пути, потеряв рассудок и забыв, что такое справедливость. Я почувствовал истинное и сердечное сочувствие к Фармауну, за его несчастье быть избранным таким богом.

Когда мы обнаружили Заккарт как нежить, я почувствовал обиду. Будучи настоящим чемпионом, видя, как бывший чемпион превращается в Нежить, я чувствовал и себя оскверненным.

Когда я узнал, что Зоркодрио-сан и остальные превратились в чистокровных вампиров, я ощутил скорбь в глубине души и сказал себе, что друзья, которых я знал, ушли, и единственное, что я могу сделать для людей, которыми они когда-то были, это уничтожить монстров, которыми они стали.

Но наша священная война не удалась.

Вида-сама, Зантарк-сама и выжившие мерзости... расы, созданные Видой, сбежали.

Тем не менее, я не сдался и продолжал работать со своими товарищами на благо этого мира. Мы перебрались на континент Бан Гайя и основали там нации, чтобы мы могли присматривать за Видой-самой, сбежавшей горами и создали барьер.

Мы победили столько же монстров, сколько звезд на небе, выследили выживших членов расы Виды, которые скрывались, и запечатали злых богов.

А став богом, я стал неспособен сражаться на поверхности Лямбды, но я поддерживал людей, которые боролись с угрозами на поверхности мира, отправляя Божественные Послания и предоставляя им свою божественную защиту, и посвятил себя борьбе со злыми богами.

Иногда люди заходили слишком далеко и приносили жертвы, но… Я считал, что долг бога — простить их глупость и продолжать направлять их.

Но когда я обнаружил Злого Бога Оков Греха и попытался запечатать его, я впервые осознал свои грехи.

Я никогда не был кем-то, кого можно считать «великим». Я был просто глупым клоуном, который притворялся чемпионом, которого я считал своим идеалом, пьяным от власти, которую мне дали. Я убедил себя, что мечтать о нереалистичных идеалах — дело чистого сердца; правильный поступок. Я никогда не обращал внимания на окружающих.

Заккарт и другие были гораздо более достойными чемпионами, чем я.

Если бы я больше смотрел на реальность и ставил своих товарищей и защиту мира выше своих идеалов, тогда намного больше людей пережило бы войну против Короля Демонов, чем те три тысячи, которые выжили.

Это я подстрекал Фармауна победить Зантарка-саму, я уничтожил расу Виды и монстров, принадлежащих к ее фракции, и именно я научил своих товарищей и моих прихожан тому, что это правильно.

С самого начала «возвращение мира в чистое состояние, в котором он был до прихода Короля Демонов» было идеалом, о котором я не имел права когда-либо говорить. К тому времени, когда я прибыл в этот мир, Король Демонов уже был здесь, как ни крути.