Избалованная жена Великого Секретаря Глава 129.2 . Братья

Маленький Цзин Кун вздохнул: «Нет, просто один из моих братьев не может спуститься с дерева, поэтому я так волнуюсь!»

Но по тону звучало как: Этот непослушный ребенок из моей семьи забрался на дерево и теперь не может спуститься, вот почему я так переживаю!

В возрасте трех лет у него было сердце тридцатилетнего, и Гу Чанцин почувствовал, что его веко дернулось.

Он посмотрел на Гу Яня на дереве и, не говоря ни слова, подпрыгнул и увлек последнего вниз.

Гу Янь уже был на грани потери сил, и его было легко спустить вниз. Гу Янь был настолько легок, что Гу Чанцин едва ощущал вес человека на своих руках.

Мир кружился в голове Гу Яня, он не понимал, что происходит, а когда пришел в себя, то уже сидел на земле.

«Хм?» Он странно моргнул и посмотрел на высокого и внушительного мужчину перед собой, немного растерявшись на мгновение: «Ты, кто ты?»

Маленький Цзин Кун объяснил: «Это старший брат! Старший брат, который спас меня в прошлый раз, а потом подарил мне птицу!»

«О». Так этот маленький свирепый птенец сокола был подарком от этого большого парня!

«Старший брат Янь, что у тебя с лицом?» - спросил маленький Цзин Кун.

«Что?» Гу Янь подсознательно коснулся своего лица, и когда он это сделал, то почувствовал себя не в своей тарелке.

Маленький Цзин Кун достал из кармана маленькое бронзовое зеркало и, протянув его Гу Яню, сказал: «Посмотри сам!»

Последний посмотрел на свое отражение, все его лицо было красным и опухшим от сыпи, поэтому он чуть не упал в обморок от ужаса!

«Мое, мое, мое, мое лицо стало такое!?»

Он собирался умереть! Он собирался умереть! Его прекрасное лицо исчезло!

«Может быть, тебя укусил жук на дереве, нужно скорее обратиться к доктору». В этот момент Гу Чанцин вспомнил, что та девочка была доктором, и сказал: «Поторопись вернуться домой»».

Гу Янь посмотрел на свою распухшую лодыжку: «Но моя, моя нога!»

Гу Чанцин сделал небольшую паузу и сказал: «Я доставлю тебя обратно».

«А?» - Гу Янь замер.

Маленький Цзин Кун кивнул в знак согласия и сказал: «Тогда большое спасибо, старший брат! Отведи брата Яня назад, а я подожду здесь брата Сяошуня! А то он не найдет здесь никого, когда вернется сюда позже!»

Гу Чанцин посмотрел на маленького Цзин Куна и спроси: «Ты справишься здесь один?»

Маленький Цзин Кун с гордостью похлопал себя по груди и ответил: «Конечно же! Я очень хорошо знаю это место! Я не заблужусь!»

«Хорошо». Гу Чанцин вскочил на коня и протянул руку Гу Яню.

Последний не двигался.

Гу Чанцин просто подхватил Гу Яня и усадил его прямо на седло перед собой, затем он схватил поводья обеими руками, тем самым обхватив его с двух сторон.

Гу Янь, сколько себя помнил, не был близок так ни с кем, за исключением Гу Цзяо.

Но Гу Цзяо была его сестрой. Они были двойняшками и были вместе еще до рождения.

Гу Янь испытывал странный дискомфорт и хотел спуститься вниз, но недовольные слова не могли сорваться с его губ.

Он не мог сказать, был ли он потрясен аурой этого человека, или же состояние его ноги и лица действительно так ошеломило его.

В любом случае Гу Янь покорно сидел в седле, как маленькая перепелка, стараясь подвинуться вперед, чтобы как можно больше отдалиться от Гу Чанцина. Однако седло было довольно велико, что Гу Янь сползал назад, и его спина время от времени ударялась о грудь Гу Чанцина.

Гу Янь морщился от боли и жалобно бормотал себе под нос: «Ты что сделан из железа, почему ты такой жесткий?»

Путешествие было недолгим, и вскоре они добрались до дома. Гу Чанцин сначала сам спустился с коня, а затем посмотрел на Гу Яня, у которого было мрачное выражение лица, спросив: «Ты сможешь спуститься?»

Гу Янь быстро прикрыл рукавом свое безобразное лицо.

Это так унизительно - выглядеть таким уродливым!

«Отвернись, я сам спущусь!» - сказал он.

Гу Чанцин не двигался и просто смотрел на Гу Яня холодным и мрачным взглядом.

Гу Янь был взбешен этим взглядом и, высунув свою маленькую головку из-за рукава, раздраженно сказал: «Я же сказал тебе отвернуться!»

Гу Чанцин протянул руки и ссадил его с коня.

Гу Чанцин: Если этот глупый мальчишка смог бы сам спуститься, то я тогда написал бы свое имя задом наперед!

Гу Янь внутренне зарычал: Ах! Даже мой родной брат никогда не обнимал меня так! Эй, отпусти меня!

Гу Чанцин занес его во внешний двор и посадил на ротанговый стул.

Гу Янь был так зол, что из его головы поднимался пар.

В прошлом он всегда выглядел прекрасно, как бы ни злился, однако сегодня его лицо распухло, превратившись в безобразное, а теперь с этим паром из ушей, он вообще стал похож на вареного рака.

И еще с этим убийственным взглядом!

Даже неулыбчивый Гу Чанцин не смог сдержаться от смеха.

Гу Янь не мог ни драться, ни ругаться, он мог лишь бросать эти убийственные взгляды!

Гу Чанцин внезапно сузил глаза, злобно ткнул пальцем в лоб Гу Яня.

Последний был похож на ёрзающего на стуле ребенка, который чуть не свалился с него на землю!

Малыш Гу был ошеломлен!

На этот раз Гу Чанцин громко рассмеялся.

Если бы люди из военного лагеря увидели эту сцену, они бы до смерти испугались, что Гу Чанцин, который был известен как человек с каменным лицом, умел дразнить детей? Да еще и смеяться над этим?

В военном лагере ходила такая поговорка: Да, скорее ад разверзнется, чем Гу Чанцин-каменное лицо улыбнется.

Гу Чанцин улыбался только тогда, когда убивал людей, и все, кто видел его улыбку, уже покинули этот бренный мир.

Гу Янь хмыкнул и гневно повернулся спиной к Гу Чанцину!

Затем Гу Чанцин вернулся во фруктовый сад и увидел маленького Цзин Куна с другим мальчиком тринадцати или четырнадцати лет, который, должно быть, и был тем самым братом Сяошунем, о котором он говорил.

Гу Чанцин не стал показываться им на глаза и просто направил коня в военный лагерь.

...

В мгновение ока наступил день вступительного экзамена в начальной школе при Императорской академии Гоцзыцзянь.

По некоторым причинам вступительный экзамен в начальной школе был перенесен на 25-е число.

Всего было два экзамена, один по арифметике, другой по поэзии, но это только звучало легко, вопросы были довольно сложными и объем их был огромным.

Сяо Люлань и Гу Цзяо проводили маленького Цзин Куна в экзаменационный зал.

«Не нервничай», - сказал Сяо Люлань маленькому монаху.

Маленький Цзин Кун поднял свой подбородок и сказал: «Я не ты, я не буду нервничать!»

Гу Цзяо присела перед ним и еще раз проверила его небольшую сумку с книгами. Она посоветовала: «Делай все так же, как делаешь домашнее задание, старайся писать аккуратно и не слишком торопись».

Причина такого намеренного акцента заключалась в том, что единственным недостатком маленького Цзин Куна было то, что он слишком медленно писал. Гу Цзяо беспокоилась, что он начнет волноваться и переживать, когда увидит, что объем вопросов слишком велик.

Маленький Цзин Кун гордо похлопал себя по груди и сказал: «Не волнуйся, Цзяо Цзяо! Теперь я могу писать очень быстро и красиво!»

Сяо Люлань посмотрел на его задорное личико и сказал с усмешкой: «Ты так уверен в себе, тогда какое место ты думаешь занять на этом экзамене?»

Маленький Цзин Кун серьезно ответил: «Я обязательно буду первым!»

Большинство детей, пришедших на экзамен, были в возрасте от шести до восьми лет. Маленький Цзин Кун был самым младшим среди них. Если бы не высокая плата за экзамен, составлявшая один таэль серебра, Гу Цзяо подозревала, что они никогда бы не допустили к экзамену такого маленького ребенка.

Маленький Цзин Кун взял номерок и отправился занимать свое место.

Он был самым молодым кандидатом, но при этом самым спокойным.

Экзамен в частной начальной школе проводился не в каопэнах*, а в больших классах, где десятки детей сидели на большом расстоянии друг от друга.

Как только прозвенел звонок, инспекторы-экзаменаторы в каждом большом классе начали раздавать экзаменационные задания.

Первые несколько страниц он заполнил без каких-либо проблем, но, когда дело дошло до последних трех страниц, он оказался в тупике.

Что это были за странные и причудливые символы?

На бумаге были написаны: баллада о государстве Цин, два стихотворения: одно - в пять слов и восемь рифм государства Чэнь, а другое - в семь слов и четыре рифмы государства Чжао. Все они были написаны на соответствующих языках каждого государства.

Когда Гу Цзяо и Сяо Люлань, находясь за пределами экзаменационного зала, услышали, что в этом году в экзамен включены вопросы по трем государственным языкам, они почувствовали слабость в своих сердцах!

Какая оплошность! Они забыли дать маленькому Цзин Куну уроки иностранного языка!

_____________________________________________________

Примечание:

* - каопэн – экзаменационная кабинка.

Перевод: Флоренс