Избалованная жена Великого Секретаря Глава 134.1 . Истинный виновник

Гу Чэнфэн хотел вставить несколько слов в защиту своего младшего брата, но он был так напуган, чтобы говорить, так как аура старшего брата была совершенно холодной.

В этот момент он действительно во всем винил Яо Ши: Как она могла вдруг утратить свою обычную покорность? Она подняла тут такой шум, что уже ничего нельзя поделать. Как ничто вдруг превратилось в нечто.

«Старший брат ...», - проговорил Гу Чэнфэн.

«Заткнись!» Ледяной голос Гу Чанцина остановил его. Он повернулся к Гу Чэнлиню и сказал: «Иди в зал предков и встань на колени! Не вставай, пока я тебе не разрешу!»

«Старший брат!» Гу Чэнлинь побледнел.

Только что ему было велено пойти в кабинет и преклонить колени, то теперь он должен был стоять на коленях в зале предков?

Зал предков был местом, где хранились памятные таблички предков семьи. Как правило, только те, кто совершил непростительные ошибки, приходили туда, чтобы преклонить колени.

Гу Чэнлинь решительно отказался: «Я не пойду в зал предков!»

«Ты пойдешь туда! Неважно, хочешь ты этого или нет, ты все равно пойдешь туда!» Как только Гу Чанцин произнес эти слова, он тут же подошел к Гу Чэнлиню и схватил его за воротник.

Гу Чэнлинь уже был сильно избит Гу Цзяо, и когда его дернул за воротник старший брат, он почувствовал, что его шея вот-вот отвалится окончательно!

Гу Чанцин поволок его в зал предков поместья маркиза и оставил двух охранников стоять на страже, приказав: «Не давайте ему ни еды, ни воды».

Гу Чэнфэн схватил старшего брата за руку и сказал: «Старший брат, третий брат сейчас сильно ранен. Ты не боишься, что он разочаруется в тебе, если ты вот так накажешь его …?»

Гу Чанцин холодно ответил: «Разочаруется во мне? Тогда что насчет меня?»

Гу Чэнфэн возразил: «Этот мальчик, в конце концов, чужак, неужели ты собираешься наказывать своего брата за чужака? Разве ты забыл, что перед смертью мама попросила тебя присмотреть за мной и моим третьим братом. Ты поклялся у постели мамы, что никому не позволишь издеваться над нами! Но посмотри, что сейчас ты делаешь?»

Гу Чанцин бросил на него пристальный взгляд: «Ты тоже иди и встань на колени».

Гу Чэнфэн замер.

Гу Чанцин закрыл обоих младших братьев в зале предков, а затем развернулся и пошел обратно в свой двор.

Тем временем мальчики-слуги Гу Чэнфэна и Гу Чэнлиня пришли принести им еду, но все они были остановлены охранниками у дверей.

Не имея возможности что-либо сделать, они вынуждены были пойти во двор Сунхэ, чтобы просить помощи.

«Что вы сказали? Линьэр и Фэньэр были заперты в зале предков?» Старая Госпожа Гу только что сняла повязку моэ* и собиралась отдохнуть. Услышав эту новость, она быстро велела служанке снова уложить ей волосы.

Личный слуга Гу Чэнлиня воскликнул: «Верно, Старая Госпожа, двух молодых господ заперли! Третий Молодой Господин все еще с ранами, так что если его запереть на ночь без еды и питья, он, вероятно, умрет ...»

Старая Госпожа Гу была в такой ярости, что поспешно велела момо Цай пойти в зал предков и вывести их оттуда.

Через некоторое время момо Цай вернулась, чтобы доложить: «Старая Госпожа, двое охранников у дверей сказали, что без приказа Шицзы они не могут выпустить их!»

«Какое безобразие!» Старая Госпожа Гу ударила по столу и спросила момо Цай: «Где Шицзы? Позови его ко мне!»

«Шицзы только что вышел и его нет в поместье», - ответила момо Цай.

Старая Госпожа Гу почувствовала боль и гнев при мысли о своем драгоценном младшем внуке. Из трех своих первых внуков Старый Господин Маркиз больше всего ценил старшего внука, а Старая Госпожа Гу больше всего привязалась к младшему внуку. И в большей мере вздорный и непокорный характер Гу Чэнлиня был сформирован именно Старой Госпожой Гу.

«Я сама туда пойду!»

Поместье маркиза занимало огромную территорию, и чтобы дойти от двора Сунхэ до зала предков, нужно было потратить четверть часа. Старая Госпожа Гу не терпелось добраться туда, поэтому она не пошла пешком, а велела слугам приготовить открытый паланкин.

Когда она достигла входа в зал предков, двое охранников поклонились ей: «Старая Госпожа».

Старая Госпожа Гу одной рукой взяла момо Цай за руку, а другой указала на носы двух охранников: «Вы все еще узнаете, кто я, я думала, что поместье маркиза перешло в ваши руки! Почему бы вам не выпустить Второго и Третьего Молодого Господина!»

Два охранника оставались неподвижными.

Глаза Старой Госпожи Гу загорелись, как факелы: «Что? Теперь мои слова здесь ничего не стоят?»

Один из охранников заговорил: «Это приказ Шицзы, и этот подчиненный не смеет его ослушаться».

«Я его бабушка!» Старая Госпожа Гу в гневе попятилась назад и спросила служанку рядом с ней: «Где маркиз?»

Служанка ответила: «Господина маркиза тоже нет в поместье».

Маркиз Гу так долго отсутствовал при дворе, что у него к этому времени накопилось много официальных дел, которыми он и был занят последние несколько дней.

Старая Госпожа Гу так рассердилась, что у нее заболела печень: «Тогда я ведь могу зайти и увидеть их, верно!?»

Шицзы только сказал, что никому не разрешается приносить еду и питье внутрь, но он не сказал, что никому не разрешается приходить к ним.

Двое охранников освободили вход для Старой Госпожи Гу.

Последняя торопливо вошла в зал предков.

Гу Чэнфэн в этот момент честно стоял на коленях на подушке. Гу Чэнлинь же был так сильно ранен, что уже не мог встать на колени и просто полулежал на полу, демонстрируя, насколько он был жалок и несчастен.

Сердце Старой Госпожи Гу сжалось от боли, когда она увидела это. Она бросилась к нему, опустилась на колени и обняла своего драгоценного внука, говоря: «Линьэр, что с тобой случилось? Кто причинил тебе такую боль?»

Когда Гу Чэнлинь увидел Старую Госпожу Гу, на его глаза навернулись слезы: «Бабушка ... ты должна что-то сделать для своего внука ...»

Гу Чэнлинь рассказал Старой Госпоже Гу о своем трагическом опыте, он знал, что бабушка благоволит ему, и что она поверит всему, что он скажет, без должного обдумывания и малейшей логики.

«Я не трогал его, я даже не прикасался к нему, он узнал во мне своего Третьего брата и вспомнил, что я издевался над ним в детстве, поэтому он позвал свою сестру, чтобы она избила меня!»

«Эта девочка выросла в деревне, кормила свиней и целыми днями занималась сельским хозяйством. У нее столько силы, что она совершенно не знает ей меры».

«Я не хотел с ней драться, потому что она была моей сестрой ... у-у-у-у... Бабушка ...».

«В результате старший брат все равно наказал меня ...»

«Старший брат не верит мне ...»

«Бабушка ... у-у-у ...»

Гу Чэнлинь жалобно плакал, морщив нос и пуская слезу.

Сердце Старой Госпожи Гу разрывалось на части!

Она сказала охранникам снаружи: «Если вы не позволите мне сегодня же вывести их обоих, я умру здесь!»

Охранники оказались поставлены в трудное положение.

Они не могли ослушаться приказа Шицзы, но и не могли допустить, чтобы Старая Госпожа Гу устроила здесь сцену.

К счастью, Гу Чанцин уходил только для того, чтобы позаботиться о небольшом деле, и вскоре вернулся в поместье.

Услышав эту новость, он отправился в зал предков.

На самом деле Старая Госпожа Гу действительно ценила своего старшего внука, просто отношения между людьми иногда нуждались в некоторой поддержке, а Гу Чанцин проводил много времени, тренируясь со Старым Господином Маркизом, и не часто бывал рядом со Старой Госпожой.

______________________________________________________

Примечание:

* - головная повязка моэ: вид китайского традиционного аксессуара одежды, был популярен в эпоху династии Мин; повязывается на лоб и обычно украшается вышивкой или жемчужным нефритом; носится в основном в декоративных целях и может носиться как мужчинами, так и женщинами.

Перевод: Флоренс