Чтобы Помочь Вам Понять Глава 101.

****

С уходом Вайолет, Уинтер перестал проявлять даже ту малую толику вежливости, которую он демонстрировал при своей жене к Феррану, и сразу же засунул руки в карманы.

Естественно, Ферран заметил эту перемену, но, по-прежнему оставаясь спокойным, сказал:

- Я хотел бы заранее прояснить этот момент, потому что вы, кажется, воспринимаете меня, как угрозу. Вайолет не интересует меня в романтическом плане. Я никогда даже не думал о ней в таком ключе, так что расслабьтесь.

- Разве я вас спрашивал об этом?

Ферран на несколько секунд растерялся, услышав явную угрозу в голосе Уинтера.

- Я просто сказал это на случай, если вам интересно. После смерти старшего брата Вайолет, я принял на себя эту роль. И полагаю, любой мужчина знает, что сестру лучшего друга нельзя рассматривать в качестве потенциального романтического партнера. Все, что меня интересует, это лишь защита Вайолет. Как, например, когда она решила сбежать от вас, сэр.

- Как можно считать себя чьим-то настоящим братом, если в жилах течет разная кровь? Это чушь собачья.

Ферран никогда не слышал, чтобы кто-то, помимо моряков военно-морского флота, произносил «чушь собачья». Сказать, что Уинтер оскорбил его, он не мог, но и элементарной вежливости в его словах тоже не было. Скорее манера общения Уинтера проходила по шаткой грани между формальной и неформальной, и Ферран подозревал, что это было только благодаря тому, что он являлся наследником графства.

Затянувшееся молчание первым прервал Ферран, заговорив тихим голосом.

- Даже если бы Уэйн не был моим другом, мы с Вайолет никогда бы не почувствовали друг к другу романтических чувств.

- Я похож на идиота, который поверит в это? Впрочем, это все равно не имеет никакого значения.

Когда очередная попытка потерпела неудачу, Ферран понял, что ничто из сказанного им не переубедит Уинтера ослабить бдительность и принять его, как названного брата его жены.

И так же после обмена несколькими фразами с ним, он понял, как далека была от истины Вайолет, думая, что ее муж видит в ней только бесполезную вещицу, на которую ему наплевать.

Однако это вовсе не означало, что его отвращение к Уинтеру уменьшилось от этого.

Хотя Феррана с детства воспитывали не делать различий между людьми, он очень редко видел чужаков, и встретив Уинтера, в котором текла кровь каников, он неосознанно почувствовал к нему отвращение. Это заставляло его испытывать чувство вины, но сколько бы он ни пытался подавить его в себе, всё было бесполезно.

Ферран догадывался, что Уинтеру тоже известно об этом. Потому что он лучше, чем кто-либо другой, знал, с какой беззаветной решимостью Вайолет приняла его в качестве своего мужа, несмотря на то, что с детства её окружали люди куда более благородного происхождения, чем родословная Феррана, показав тем самым насколько доброе и открытое у неё сердце.

Конечно, Ферран предполагал, что в этом также сыграла и не последнюю роль внешность Уинтера, обладавшего суровой красотой, которая даже у мужчин вызывала восхищение.

Когда они направились к карете, Уинтер заговорил провокационным тоном.

- Насколько мне известно, источником дохода для герцогства Доус является военно-морской флот и туризм. О делах военно-морского флота я не слишком осведомлен, но в делах, касающихся туризма, у меня имеется опыт, так что вам было бы неплохо со мной сотрудничать.

- Почему-то мне кажется, что вы в этом не заинтересованы.

- У людей часто складывается такое ощущение, потому что я, откровенно говоря, недолюбливаю их.

Остров Доус, где располагалось герцогство, был не очень большим, и доходы от туризма составляли более половины их казны, потому что земля была непригодна для ведения сельского хозяйства.

Как и сказал Уинтер, наладить с ним хорошие отношения, было бы выгодно для них, однако основная проблема заключалась в том, что в таком случае он мог попросить Ференна помочь ему получить прощение у Вайолет после того, как они бы сблизились.

Ферран любил Вайолет, но герцогство являлось его родным домом, который он любил всем сердцем, и он не мог упустить шанс заработать большую прибыль. Кроме того, он не мог проигнорировать тот факт, что Уинтер был влиятельным человеком, способным нанести серьезный ущерб по экономике герцогства, если бы только захотел.

Это был не тот человек, к кому Ферран мог позволить себе относиться легкомысленно и спокойно отмахнуться.

Видя, что Ферран продолжает молчать, Уинтер ухмыльнулся и насмешливо сказал:

- Я слышу звук шестеренок, лихорадочно вращающихся в вашей голове.

- Не говорите таких грубых вещей.

При словах Феррана ухмылка Уинтера стала еще шире.

Он действительно собирался отдать Вайолет всё свое состояние, но у него не было ни малейшего намерения наблюдать за тем, как она встречается с другим мужчиной в течении трех месяцев, пока он жив. Помимо соображений извлечь коммерческую выгоду, его предложение также было направлено и на то, чтобы получить некоторые экономические рычаги влияния на Феррана, с помощью которых он бы не позволил ему сблизиться с Вайолет.

После долгих размышлений Ферран наконец взглянул на Уинтера и спросил:

- У вас есть какие-нибудь условия?

- Да. Пока я жив, я не желаю видеть, как вы крутитесь возле моей жены, играя роль её чертового брата.

Это была ревность в чистом виде. И от проницательного Феррана это, конечно же, не укрылось.

- Как я и сказал, у меня нет к ней никаких иных чувств, кроме братских. И все же вы не хотите, чтобы я заботился о ней даже, как брат? – С натянутой улыбкой спросил Ферран.

- Послушайте, молодой господин. У Вайолет уже есть настоящий брат, и он хуже занозы в заднице. А в вашей заботе она не нуждается, потому что у неё есть я. У меня огромное состояние и я могу дать ей всё, чего она только пожелает. Всё, что от вас требуется, это держаться от неё подальше и радоваться большой прибыли. Разве это так сложно для вас?

На этот раз манера речи Уинтера снова изменилась, став обходительной, но в тоже время его голос приобрел властные нотки. Ферран, получивший традиционное воспитание, как и любой другой аристократ его уровня, был совершенно сбит с толку такими резкими переменами в поведении Уинтера, походившими на скачущий резиновый мячик. Почему-то он чувствовал себя так, словно его сейчас обирают до нитки, поэтому бессознательно отступил назад.

- Давайте позже, как следует обсудим этот вопрос.

- Конечно, молодой господин.

- Не называйте меня так. У вас нет причин обращаться ко мне так формально.

Услышав слова Феррана, Уинтер издал снисходительный смешок, как будто видел перед собой всего лишь капризничающего ребенка.

Видимо, не желая дальше разговаривать с Ферраном, он, не попрощавшись, направился к Вайолет, выходившей из кареты.

При виде жены, лицо Уинтера в один момент смягчилось, а взгляд как-то потеплел. Ферран, наблюдавший эту сцену, покачал головой. На краткий миг ему даже показалось, что перед ним совершенно другой человек. Он бесчисленное множество раз общался с грубыми моряками, но никогда в жизни он еще не был так напряжен и собран, как во время недолгого разговора с этим человеком.

Как оказалось, Уинтер был весьма искусен в манипулировании и угрозах, что позволяло ему так или иначе добиваться того, чего он хотел.

Прежде, когда Вайолет описывала своего мужа, она упоминала только его вспыльчивый характер, но она ни разу не говорила, что он беспринципный и вероломный.

Из чего следовало, что сама Вайолет, похоже, понятия не имела, насколько мягким и нежным был с ней Уинтер, потому что никогда не видела его другой стороны.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется